– Выходи, старик!

– Старик? – удивленно спросил Мазайка, на всякий случай готовясь удрать. – Кого ты зовешь?

– Старый человек стоит за деревьями у самой опушки и смотрит на нас. Странно… Я звал змея – но на зов дудки явился… Впрочем, пусть выйдет, и мы поговорим.

– Он идет, – сказала Кирья, опустив дудочку.

В этот миг у самого края леса зажглись круглые желтые глаза, и появился змей.

Мазайка кинулся назад, в сторону костра и ледяного озера. Опомнившись, метнулся обратно, схватил за руку Кирью и потащил за собой. Андемо же не сделал ни шага. В первый миг опешил, но быстро пришел в себя. Бьяр шагнул навстречу змею и вежливо поклонился ему.

– Здравствуй, старый человек!

Услышав голос, убегающие дети обернулись – как раз чтобы увидеть, как огромное туловище змея кольцами оборачивается вокруг бьяра. Морда змея оказалась прямо напротив лица Андемо.

Мазайка зажмурился. Он даже не сомневался, что чудовище сейчас проглотит Андемо с той же легкостью, как до того проглотило лося.

Но текли мгновения, а змей и бьяр оставались неподвижными. Затем Андемо вдруг раскинул руки и начал кружиться. Это было так странно, что дети застыли на месте, глядя на его танец как зачарованные. А чародей кружился и кружился внутри колец змея. Его длинные темные волосы летели по воздуху, рукава рубахи развевались, словно крылья… Мазайка моргнул – ему показалось, что ноги Андемо не касаются земли…

– Что за дивьи происки тут творятся? – послышался рядом хриплый шепот.

Дети оглянулись: из-за ближайшего валуна выглядывал Варлыга. Он сжимал топор, которым Мазайка рубил дрова. Ответить дриву никто не успел – Андемо прекратил кружение и остановился. Глядя перед собой белыми закатившимися глазами, не своим, но очень знакомым голосом произнес:

– Заставил за собой побегать, внучек!

Варлыга опустил топор, который только что готовился метнуть в чудище. У Мазайки же стало горячо в груди. Забыв обо всем, он кинулся к бьярскому колдуну, стоящему среди змеиных колец.

– Дед Вергиз! Дедушка-а-а!

– Ведьма Калма, будь она проклята, похитила меня на Бобровом ручье… – рассказывал дух старого волчьего пастыря, которого Андемо на время впустил в свое тело. – Щучий ящер унес меня за Кромку. Моя плоть погибла во время перехода, а душа была заключена Калмой в тело одного из созданных ею чудовищ…

– Так вот почему ты выбрался из болота рядом с твоим дубом! – воскликнул Мазайка. – Ты охранял его!

– Я охранял вас. Но вы бежали от меня…

Бьярский чародей все еще стоял среди змеиных колец. Змей лежал на земле и казался уснувшим. «Сейчас бы подойти и рубануть его топором», – думал Варлыга. Он не вполне понимал, что происходит и почему Андемо говорит чужим голосом, на здешнем наречии. Кто кого зачаровал – змей бьяра или бьяр змея? Однако Варлыга не понаслышке знал, что Андемо – умелый чародей. Его умение призывать зверей однажды спасло от смерти их обоих. Поэтому предводитель дривов оставался в стороне, прислушиваясь. Странные подростки же, словно и вовсе не боясь, забрасывали одержимого вопросами.

– Дед, как выручить тебя? Как вернуть?!

– Внук, думай, как спастись самому. Из-за Кромки видно дальше и больше. Тебе грозит большая опасность.

– Но что мне делать? – в замешательстве спросил Мазайка.

– Тебе нужно найти Дядек и обрести над ними власть. Тогда уцелеешь…

– Как мне это сделать? Ночные Гости больше не приходят на мой зов! Я даже не знаю, где они!

– Мертвые волки помогут тебе их найти.

– Мертвые… кто?

Но белые глаза Андемо обернулись в сторону Кирьи.

– Дедушка Вергиз, ты сказал, из-за Кромки видно дальше! Поведай, я найду своего отца? – выпалила она.

– Это неизбежно. Судьба ведет тебя к нему, Кирья! Но будь очень осторожна и никому не верь на слово…

– Но как я его узнаю?!

– Твой отец – чародей, его оружие – песни. Ту же судьбу он готовит и тебе. Однако знай, не дочь ему нужна… Заклинаю тебя, Кирья! Никогда не показывай ему то, что вы унесли из моего дома, никогда не упоминай…

Кирья сунула руку за пояс, вытащила коробок со струной.

– Ты об этом?

Андемо дернулся, вскинул руки, и одновременно по телу змея прошла волна дрожи.

– Да!

– Там золотая нитка, – сказала Кирья. – Что это?

– Великое сокровище. Береги его, не говори о нем никому, никому не отдавай. И помни: оно принадлежит лишь твоему брату.

– Брату? – озадаченно повторила Кирья.

Учайке, что ли? Или Вергиз имеет в виду своего внука?

– А как же ты, дед?! – не выдержал Мазайка. – Как нам вернуть тебя? Ты ведь не останешься навсегда змеем?

– Я больше не вернусь в мир живых, внук. Подойди, простимся.

Мазайка подбежал к одержимому колдуну и с рыданием кинулся ему на шею.

– Дед, не бросай меня!

– Змей укажет вам короткую дорогу. Следуйте за ним и ничего не бойтесь. Это все, что я могу для вас сделать… И последняя просьба, прежде чем я уйду. – Андемо повернулся к Кирье. – Сыграй еще раз на дудке Калмы!

Девочка послушно поднесла дудку к губам и подула. Нежный звук, словно дуновение ветра, пролетел над поляной и вдруг оборвался коротким треском. Кирья отдернула голову, озадаченно глядя на два неровных обломка кости в своих руках. В тот же миг в глаза Андемо вернулся разум – а змей исчез, словно его и не было.

Учай обвел взглядом снежное поле, простиравшееся от торжища до ближнего леса. Посередине, сбившись ватажками, переминались с ноги на ногу парни из разных родов ингри. Тут были хирва и карью, дети Щуки с берегов огромного озера на западе и потомки матери-Лягушки с окраин Мокрого леса. Заслышав о громких победах, особенно о сожжении Мравца и взятой там огромной добыче, ингри охотно шли к удачливому предводителю.

Облаченный в просторные бронзовые доспехи поверх мехового полушубка, Учай вглядывался в лица новобранцев, растерянно озирающихся по сторонам. И полугода не прошло, как он сам и его побратимы являли такое же неказистое, жалкое зрелище! А теперь он и сам как будто глядел на них глазами Джериша. Учаю часто вспоминался арьяльский великан, такой самоуверенный и недогадливый, но так хорошо научивший его, на свою же голову, военной премудрости. А теперь обучать новую рать предстояло ему самому.

Учай сошел с крыльца и неспешно направился к ждущим его слов землякам. Один род выставил десяток парней, другой – полдюжины, третий вовсе пару человек… В четвертом заметны опытные охотники, а в пятом молодые ребята вооружены кто во что горазд. Все родичи стоят кучей и держатся друг за друга, как в стае. Еще бы – брат встанет за брата, если понадобится.

И вожаков каждая ватажка сама себе выбрала…

Нет, так дело не пойдет.

– Вы чего пришли? – глядя исподлобья на будущее войско, спросил Учай.

– Так за тобой на войну идти, – отозвался один из вожаков.

– Ты кто?

– Люди зовут меня Тармо из рода Горностая.

– Вожак, стало быть? И как же вы драться полагаете?

– Как всегда, – удивленно отвечал тот. – Как деды наши дрались. Когда скажешь в бой идти – я первым встану, а за мной братья.

– Ишь ты. Ты, значит, в своем роду большой воин?

– Не последний, – гордо расправил плечи Тармо. – Кое-что умею.

– Это хорошо. А кто же у тебя самый нескладный?

Тармо задумчиво оглянулся и ткнул в одного из парней.

– Вот этот. Он вовсе молодой. Совсем недавно копье в руки взял.

– Ах вон оно как… А ну выстройтесь, как в бой пойдете!

– Это для чего?

– Что там для чего, я еще расскажу.

Учай положил руку на рукоять своего знаменитого кинжала:

– А тебе впредь урок – вопросы будешь задавать, когда я тебе разрешу. Стройтесь!

Тармо недовольно фыркнул, но приказал сородичам встать гусиным клином – он, как самый сильный, встал впереди, остальные за ним, прикрывая по бокам. Так испокон веку становились на бой ингри, если приходилось, объединившись с соседями, идти на кого-то третьего. Дюжина парней из рода Горностая, выставив вперед копья, стала ждать, что такое задумал легендарный сын Шкая.