Ученые констатируют наличие во Вселенной так называемых квазаров – сверхярких остатков Большого взрыва, которые расположены по «краю» Вселенной и постоянно удаляются. Свет от них доходит до нас за 14 миллиардов лет. Этот свет просвечивает галактики и создает абсорбционные спектральные линии, по которым ученые могут судить о физических качествах Вселенной на различных этапах её существования. Спрашивается: каким образом взрыв, пусть даже «большой», но «вызвавший скоротечную ядерную реакцию», может в течение полутора десятков миллиардов лет сохранять «свои сверхяркие остатки»? Что это за «остатки», которые, по сути, являются своеобразными «маяками – датчиками», обозначающими «край» расширяющейся Вселенной и источниками необходимой человечеству информации об этой самой Вселенной? Кто и зачем их выставил?

Современная наука, широко используя термин «Вселенная», удивительным образом пытается уклониться от его четкого научного объяснения. Возможно, причины нежелания проявляются в немногочисленных примерах объяснений, вызывающих очевидные и нелицеприятные для ученых вопросы.

Так, толкуя понятие «вселенная», авторы некоторых энциклопедических словарей, как говориться, ничтоже сумняшеся определяют его как «весь существующий материальный мир, безграничный во времени и пространстве и бесконечно разнообразный по формам, которые принимает материя в процессе своего развития»[14]. Возникает вопрос: если Вселенная «безгранична во времени и пространстве», то, что она представляла собой до момента, обозначенного как Большой взрыв, и чем является её постоянно удаляющийся «край», как не очевидным ограничением в каком-то превосходящем её пространстве?

Другие авторы, обозначая Вселенную как «всё существующее», «всеобъемлющее мировое целое», «тотальность всех вещей», утверждают, что в качестве философской идеи она «имеет смысл, близкий понятию “универсум”, или “мир”: “материальный мир”, “сотворенное бытие”»[15]. Спрашивается: если Вселенная – это сотворенное бытие, то, что есть бытие не сотворенное? И если она – всё существующее (проявляющее свою сущность), то входит ли в неё бытующее (наличествующее), но своей сущности перед наукой не раскрывающее, как, например, «темная» энергия?

Придерживаясь в основном теории Большого взрыва, наука тем не менее не отрицает такого направления научной мысли, которое предполагает перманентное бытие Вселенной вне времени. Модели вневременной Вселенной (так называемые «струнные модели») допускают, что Большой взрыв явился одним из проявлений истории вселенского развития. Основным недостатком данного моделирования вневременной Вселенной, по мнению приверженцев идеи Большого взрыва, является то обстоятельство, что оно не может быть обосновано экспериментально. Вполне закономерный вопрос возникает к этим ученым-критикам: может ли считаться экспериментально доказанным их знание о Вселенной, которое, мало, что само постоянно обновляется, так ещё и описывает лишь 4 % этой самой Вселенной, тогда как 96 % остается вне досягаемости современной науки и вне какого бы то ни было эксперимента с её стороны?

По другой, так называемой «бюонной» теории, на начальном этапе развития Вселенной образовалась некая «кварк-глюонная» плазма, а уже из неё сформировались первые самые легкие атомные ядра – водород, гелий, литий. Характерно при этом, что, положенные в основу модели, некие бюоны являются, по версии авторов, не наблюдаемыми, а мысленными, хотя и наделенными вполне конкретными свойствами. В частности, бюоны обладают врожденным векторным потенциалом. Они постоянно расширяются и сужаются, взаимодействуя между собой, в результате чего постоянно возникают элементарные частицы, электромагнитные, гравитационные, слабые и сильные взаимодействия, а также, якобы, возникает время и пространство. Так, по мнению ученых, с каждым квантом времени из бюонов творится трехмерное физическое пространство. Потенциальная энергия взаимодействия бюонов идет в основном на вращение объектов пространства – элементарных частиц, планет, звезд, галактик. Согласно «бюонной» теории, при синхронизации фаз магнитной системы любого объекта с «космологическим векторным потенциалом вселенной»[16], энергия физического вакуума как «новая сила» переносит этот объект на произвольные расстояния в пределах и за пределами Земли. Помимо этого, бюоны, якобы, вполне могут представлять собой и неизвестный ранее «квантовый информационный канал», способный мгновенно связывать объекты в общее информационное поле и передавать информацию в пределах Вселенной.

Более того, авторы выдвигают предположение, что вселенная и человеческий мозг обладают одинаковым квантовым каналом связи. Они допускают, что мы живем внутри объекта, который постоянно считывает информацию, связанную как с нами, так и с другими объектами. В информационном смысле вся Вселенная, якобы, подобна огромному мозгу, в едином информационном поле которого может содержаться вся информация как о прошлом и настоящем, так и о будущем. Возникает вопрос: Кто является тем «вселенским объектом», который независимо ни от чего знает всё, включая будущее, и без которого (как генератора перспективы) бюонная модель Вселенной невозможна в принципе?

Нет необходимости задавать науке особые вопросы и в отношении темы о возможности жизни во Вселенной, помимо нашей земной. Несмотря на продолжающийся поиск «братьев по разуму», ученые вполне определенно заявляют: при всём том, что теоретически такую возможность отрицать нельзя, мы (люди) – единственная осуществленная реальность подобной жизни, и пока нет оснований серьезно говорить о других вариантах. И это с учетом того, что только в нашей галактике открыт десяток солнечных систем, похожих на нашу, тогда как во Вселенной их могут быть миллиарды.

Вместе с тем, к науке есть вопросы относительно нашего, человеческого мышления. В частности, ученые антропологи обнаружили, что на самых ранних ступенях своего развития человек уже обладал «архаичным мифологическим и магическим мышлением, базирующимся на образах и символах»[17]. Напрашивается вопрос: каким образом у первобытных людей возникли эти формы мышления? Ведь для дикой и неразумной природы противоестественно первенство образно-символического мышления по отношению к конкретно-логическому. Ибо любому биологическому виду, прежде всего, необходимо выживать в конкретной реальности бытия, познавая причинно-следственные связи своих поступков с явлениями, которые они вызывают, а не «отвлекать» свое сознание от этой реальности в сферу «образов и символов». Разве факт наличия уже у первочеловеков образно-символического мышления, которое с точки зрения выживания не имело никакого здравого смысла, не свидетельствует о том, что данное мышление базировалось на особом сознании, привнесенном извне? И, если так, то, каким образом наука может объяснить и идентифицировать это «внешнее» и «могущественное» по отношению к человеку сознание? Как она может объяснить саму цель привнесения образно-символического мышления в сознание человека, кроме варианта, предусматривающего возможность познания им реальности, выходящей за пределы предметно-земного человеческого опыта?

Есть вопросы к науке и ещё по одной «проблемной» теме. В частности, ученые-антропологи, изучающие историю развития человеческого вида Homo sapiens, вынуждены признать, казалось бы, невозможное: на каком-то этапе «эволюция наших предков вышла из-под контроля естественного отбора», что ознаменовалось отменой главного лозунга неразумной природы «Выживает сильнейший!» и возникновением противоестественной для природы жертвенности. Понимая абсурдность этого факта с точки зрения современной науки, кто-то страстно оспаривают данный тезис, приводя различные «убедительные» аргументы с целью доказать «неотмененность» естественного отбора. Спрашивается: являлся ли естественный отбор законом бытия, с точки зрения науки? Если да, то по какой причине вдруг оказался нарушен этот, по сути, основной закон эволюционного развития? Может ли быть случайным явлением то, что «отодвинуло» предшествующий закон и само стало новым законом? Кому, наконец, вообще дано устанавливать и менять законы?