– И что? У тружеников фермы передохла живность? – начал я терять терпение. Что могло произойти из ряда вон выходящего в глухомани, где каждый житель знает, когда чихнул сосед и у кого на заднице вскочил чирей.

– Нет! – Вера начала нервно теребить салфетку. – Все намного хуже. Анатолий, так зовут мужа, устроился работать сторожем на сельское кладбище. Правда взяли его на испытательный срок, памятуя, что все деревенские мужики – заядлые пьяницы, и долго не задерживаются на посту. Но Толик оказался мужиком порядочным, не пьющим и даже не курящим. Он вовремя приходил на работу, честно обходил территорию, и до некоторого момента претензий у начальства к нему не было. Его уже было хотели вписать в штат работников администрации сельсовета, как начали происходить эти странные события.

Я навострил уши при словосочетании «странные события», и чуть подался вперед от нетерпения, понимая, что сейчас начнется самое интригующее повествование.

– Несколько месяцев назад, при ночном обходе кладбища, Толик заметил, что одна из могил будто бы повреждена. То ли крест наклонился, то ли оградка как-то накренилась, в темноте трудно было разобрать. Но что-то однозначно привлекло внимание, показалось странным. Мужик направил в ту сторону свет фонарика и обомлел – могила была разрыта. Полуистлевшая крышка гроба валялась в стороне, вывороченный с корнем крест был небрежно прислонен к оградке соседней могилы. – Вера явно волновалась, рассказывая про те события. Ее грудь взволнованно вздымалась и опускалась, выдавая крайнюю степень взволнованности. Чтобы немного успокоиться, она пригубила уже остывший кофе и откусила кусок кекса. Я ждал не подгоняя рассказчицу, чтобы не сбить ее с мысли. Наконец она выдохнула и отставила в сторону пустую чашку. – Некоторое время Анатолий оторопело вглядывался в зияющую черноту, не решаясь подойти ближе. Он, здоровенный мужик, испугался до чертиков. Чего? Мужчина и сам не мог сказать… Кто и когда мог такое сотворить? Он делал обход около двух часов дня и был уверен, что все было в порядке. Наконец, Толя приблизился к могиле и заглянул в яму. Основание гроба было на месте… Кое-где смятое и почерневшее покрывало, бесформенной кучей громоздилось в изголовье… Но вот трупа там не было. Сторож нервно пошарил лучом фонарика по сторонам, словно надеясь обнаружить пропажу, но тщетно – бабки Матрены, а он не сомневался, что это была именно ее могила, нигде не было. Кому понадобилось воровать покойницу? Что это за мародерство? Анатолий стал припоминать все, что связано с Матреной Ильиничной, которую похоронили всего несколько месяцев назад, незадолго до его вступления в должность – это Толя прочитал в книге учета, когда принимал дела. Что еще? Только то, что детей у нее не было и за могилкой никто не ухаживал. Ее даже похоронили за счет государства, а соседи сложились на крест с ее именем – нехорошо как-то оставлять могилу безымянной. А может потому, что боялись гнева бабки – ведь она слыла деревенской ведьмой, и многие жители деревни прибегали к ее услугам. А нрав у знахарки был крутой. Она не раз грозила односельчанам карой, если они не уважат ее в последнем пристанище. Тут нашего Анатолия прошиб холодный пот – неужели покойница выбралась из гроба, чтобы самолично наказать кого-то из обидчиков?

Интерес мой достиг пика. Я не стал доедать котлету, которую мне принес официант и жестом попросил жену продолжить.

– Петров, это его фамилия, бегом вернулся в сторожку и закрылся на все замки. Не верящий в потусторонние силы, он впервые в жизни откупорил бутылку, оставшуюся еще со времен бывшего охранника. Сделав приличный глоток, мужик стал размышлять что делать дальше.

– Если сейчас заявить в полицию, то не скажется ли это на его служебном положении? Не доглядел, проворонил, пропустил посторонних… И плакала работа! А другой в деревне не найти.

Тогда, немного успокоившись, Анатолий взял лопату и отправился скрывать следы преступления.

Как он и думал, никто ни о чем не догадался ни в этот день, ни в последующие, и вопиющий факт вандализма остался безнаказанным. Атеист до мозга костей, Анатолий перебрал в уме все версии случившегося, но так и не пришел к определенному мнению. Он старался не думать о похождениях ведьмы, тем более, что если бы она и решилась в ночной тьме отправиться на поиски справедливости, то должна была бы вернуться обратно с первыми лучами солнца. Но никаких следов ее возвращения не обнаружилось.

– Если это ее добрая воля, то где ее труп? А если это расхитители могил? – он читал о них в периодике. Тогда уверенности нет, что они не вернуться, чтобы продолжить свои поиски. Сердце ускоряло ритм, как только Толя вспоминал о происшествии. Он даже купил успокоительные капли в тайне от жены, боясь напугать и ее.

Но дни шли за днями. Все было тихо. Постепенно мужик успокоился, надеясь что это все же были черные гробокопатели, ищущие чем можно было бы поживиться. Интересно, что такое можно было найти в гробу одинокой старухи? Хотя, возможно кто-то, верящий в разные ритуалы, обряды и мистику, решил провести какой-нибудь ритуал для привлечения денег или приворот на любовь. Сторож все последующие дни и ночи внимательно и добросовестно патрулировал кладбище. Даже Светка стала выговаривать мужу за его слишком уж гипертрофированное бдение.

– Ну что такого может случиться в этой глухомани? – взывала она к мужу. – Здесь отродясь ничего не происходило. Да и кому надо пакостить на самом обычном кладбище?

Толя молчал. Не хотелось втягивать жену в обсуждения событиями той злополучной ночи. Прошло около месяца. Все оставалось на своих местах. За эти дни не было ни одного посетителя, местные жители, занятые насущными делами, не торопились навестить своих почивших родственников. А приезжих не было и вовсе.

– Это единичное деяние. – решил Анатолий. – И на этом все остановится.

Но спустя еще две недели все повторилось. На этот раз раскопали могилу двенадцатилетней девочки, которая гостила у бабушки с дедушкой на каникулах. Она, не привычная к вольной деревенской жизни, отправилась с подружками за грибами и, отстав от них, заблудилась в лесу. Нашли ее истощенное и покусанное гнусом тело только спустя три недели, когда осень вошла в силу и сбросила с деревьев листву, а трава пожухла и опала.

Дед не смог пережить такое горе – это он нашел ее в кустах дикого малинника и на руках нес домой. На него было страшно смотреть, так он почернел от горя. А на другой день после похорон, он исчез из дома. Его так и не нашли, хотя прошло уже больше месяца. Жена его повредилась головой и находится в психиатрическом диспансере.

И на этот раз Толик не стал ставить свое начальство в известность. Завтра его должны перевести в штат, и лишняя огласка странных событий, ему не нужна.

– Однако, это преступное деяние. – заметил я. – И твой знакомый попадает под статью сокрытие преступления или…

– Вот поэтому, Боря, я и прошу тебя помочь по-тихому, разобраться. – перебила меня Вера, доверительно накрыв своей рукой мою. – Покойникам уже ничем не поможешь, а Светку жалко. Только ведь расписались… Даже полугода не прожили.

– Ладно, я подумаю, что можно сделать. Наведу справки, порасспрашиваю ребят из отдела. Может что и нарою. – согласился я, в свою очередь накрыв ладонью руку Веры. Ощутив трогательное единение с женой мы немного помолчали. – Но если всплывут криминальные факты, которые я не смогу замолчать – мне придется взять вашего Толика Петрова в оборот. Уж не обессудь. – таинство момента ушло и наши руки рассоединились.

Вера лишь грустно вздохнула и бросила истерзанную салфетку в чашку из-под кофе.

– Держи меня в курсе дела. – попросила она. – А я буду тебе позванивать. Или приеду… – она не договорила. Вымученно улыбнувшись, она справилась о моем житье с племянником, пожелала удачи и выплыла из кафе, оставив меня с невеселыми мыслями наедине.

– Заешь, Женьк, – сказал я утром, сидя за дымящейся чашкой кофе и еще теплым хот догом, – все это дело мне совершенно не нравится. Все эти разрытые могилы, пропавшие трупы… Больше похоже на бред спятившего алкоголика Толика Петрова. Ну кому и зачем могло понадобиться рисковать быть застигнутым на месте преступления у, по сути, заброшенных могил?