– Примерно так кажется и мне, сэр.

– Ну и зашибись, – несколько расслабился я, с интересом наблюдая как козлина курочит вход.

Через пару минут раскурочила, щупало втянула. А после к дыре приблилизилась стена противной плоти. Разродившаяся не менее, а более противным буркалом. Потому что было это буркало в относительно мутной воде, да ещё гораздо больше первого. Повращалось в глазнице плоти и уставилось на мою крабскую персону.

– Вот вызываешь ты у меня, НЕХ, острую эмоциональную неприязнь, – произнёс я, стреляя из разгонника в буркал.

И получил ряд информации. Первое: разгонник прекрасно работал, но очень… в общем, возникало ощущение, что у меня на гибких манипуляторах не электромагнитный разгонник, а гаубица монструозных размеров. Дичайшая отдача – манипулятор наведения не оторвало, конечно, но откинула назад. И ПРОТАЩИЛО раскрабленного Краба на ним, на пару тройку сантиметров.

Второе: дайкозлина уязвима не только “случайно всунутым” в область низкого давления куском плоти, но и вообще. И очень твари не нравится, когда её уязвляют – рёв был жуткий, именно по воде, аж в ложементе почувствовался.

Ну и в дырке чернота – отдёрнулась. Появилась надежда, что обиделась и свалила нахрен, но через несколько секунд померла: в кессон проталкивалось лаково-чёрное щупало.

– Меняет структуру защиты, сэр.

– Догадываюсь, – процедил я.

Выстрел по чёрной пакости её деформировал, откинул, по сути превратил в смятую подушку… и лом упал на пол кессона, а чёрная пакость стала вновь принимать форму щупала.

Потянулось оно, гадкое, противное и здоровенное, вглубь кессона. Но против клешни карающей не сдюжило, было откушено нахрен. Кончик скорбно стал опускаться на пол, остальная часть втянулась.

А я скорбно взирал на зазубренную клешню.

– Это пиздец, Дживс. Полевое усиление, прочность лезвий клешни – невозможна! Нет веществ столь прочных!

– Это эфир, сэр.

– Блин, да, эфир, – отошёл от ступора я. – Но мне это не нравится, партнёр. У меня клешня сточится раньше… сколько времени-то осталось?

– Восемь минут, сэр, я выведу таймер.

– Выводи. И схемы есть?

– Есть, сэр. И вы помните, сэр.

– Вообще – помню. По металлу сработают?

– Почему нет, сэр.

И началася даже не бой, а не пойми что. То есть, щупало прёт в кессон, нахрен – непонятно. Но не очень интересно. Я в него тыкаю клешнёй, откусываю клешнёй с колдунским воздействием. Рёв, чернота в проёме. И, через полминуты прёт новое (или то же, но похер) щупало, не черное а синее, блин. Скусывается, рёв, чернота.

То есть, опасности, реальной не было. Но страху я, признаться, натерпелся в самом начале. И за четыре минуты до обнуления таймера начал я готовится к колдунству. Не на клешню, а на стены кессона.

Потому что то, что дайкозлина тупая – не отменяет того, что если бы этой заколдованной плоти в кессон влезало побольше, то мне могло бы быть довольно кисло. Соответственно, давать казлине место, где она плоть может накопить, пока я в нём, я не хотел.

Ну и вообще, булькать в воде до клетки телепортера – занятие дурацкое.

И вот, колдунство я подготовил, таймер дошёл до нуля, а я жду.

– Сэр, содержимое склада на Кистене.

– В курсе, Дживс, – буркнул я, вглядываясь в черноту выломанного входа. – И где ты, блин?

– Сэр, я надеюсь, вы не собираетесь вызывать хрень на “честный бой”?

– Это даже не смешно, Дживс. Нихрена не понимаю, почему не атакует, – честно сказал я.

– Я тоже, сэр. Не желаете продолжить этот увлекательный диалог на Кистене, сэ-э-э-эр?

– Желаю, – отмыслетекстил я, активируя заготовленную схему.

И стены кессона сомкнулись передо мной. Зачарованные на непробиваемость. Что, к моему удивлению, оказалось лишним – никто в них не стучал и противным, дайказлиным голосёнком Краба не требовал.

Ну и к лучшему, заключил я. Открыл внутренний люк кессона, чуть не смылся водой, но удержался. И спокойно, как нармальный Краб дохлюпал по залитому водой полу до телепортера.

– Трогай, Дживс, – крабственно распорядился я из клетки.

– Как скажете, сэ-э-э-э-эр, – дживсовски сэ-э-эркнул эфиряка.

Уже в Кистене я несколько обмяк в ложементе – на меня навалился уже подзабытый отходняк. Хер знает, то ли от расплющивания рыбачьим реактором, то ли слишком перепсиховал. В принципе, для психов сегодня причин хватало.

– Сэр, поздравляю, – уже связью озвучил Дживс. – Сам изумлён – наша добыча превзошла все мои ожидания…

– И зашибись, Дживс, – расслабленно протянул я, но встряхнулся. – Так, партнёр – добыча хорошо. Но меня вырубает, устал. Я вырублюсь, подними меня часа через четыре. НО! Дживс, вали от этой планеты! Срочно, вроде в гипер мы войдём без проблем?

– Да, выход в гипер проблемы не составит. Но я не вполне понимаю, сэр…

– Не нравится мне эта планета, Дживс. Просто сделай, прошу тебя. И… всё, отрубаюсь, – в полудрёме проборматал я.

– Сделаю, сэр, – растерянно выдал эфиряка.

Или мне это приснилось, хер знает. Но через четыре часа поднятый эфирякой я вместе с Кистенём был уже в гипере, по маршруту к Центральной.

– Так, партнёр, – нахмурился я, вспомнив всё. – Прошу, очень внимательно вспомни СВОЁ поведение в системе Бездны. Мысли, действия, идеи. Проанализируй очень внимательно, а потом скажи мне, что думаешь.

– Сэр… Хорошо, сэр, сделаю, – нахмурился Дживс, закрывая глаза.

И простоял так минут пять. И рожа его, когда он открыл глаза, нихера не порадовала.

– Эфирное воздействие, сэр. Почти незаметное… чертовщина, я его воспринимаю за свои мысли, сэр!

– Воспринимаешь?!

– Да, сэр. Вынужден констатировать, оно продолжается.

– КАК?!

– Не знаю, сэр. Возможно остаточные эффекты, с которыми я вполне могу справится. Раньше же… я просто не понимал, что меня толкает на необдуманные поступки, сэр. Они казались правильными и логичными. Вас, кстати, также сэр.

– Погоди. Ну, в принципе, воевать дайказлов в кессоне, конечно… Блин, бред, я жизнью рисковал из-за железяк, которых дохера!

– Именно, сэр.

– И, говоришь, мы подхватили вирус героизма и идиотии?

– Не думаю, что вирус, сэр. Хотя не понимаю… окружающий эфир продолжает нести этот эффект. Не мы его источник, сэр. А вот что – я не знаю, сэр.

– Кистень?

– Нет, сэр. Точно не Кистень, такого рода изменения протоколируются бортовым компьютером. Он, как понятно, не может оперировать эфиром, но эфирные изменения в рамках своего корпуса протоколирует.

– А артефакты… хотя бред, они ещё были в стазисе, когда ты начал тупить.

– Да, сэр. Предлагаю подождать – данное воздействие, если его осознавать, не опасно. И, я рассчитываю, сойдёт на нет. Просто будем ждать и приглядывать друг за другом, сэр.

– Ладно, давай попробуем, Дживс. И слушай, кажется я окончательно понял, что за чертовщина творится в Бездне.

– Любопытно, сэр.

– Смотри, вот ты не особо агрессивен.

– Но и не пацифист, как вы упорно пытаетесь меня назвать, сэ-э-эр!

– Не пацифист, не пацифист, ладно не буду обзываться. Так обзываться, – уточнил честный я. – Ладно, я о чём: ты, партнёр, как я понимаю на момент исчезновения тригинцев был… да нянькой, по большому счёту. Причём для девочки скорее всего, так?

– С определённой точки зрения – так, сэр.

– Вот. Смотрим дальше – ты не агрессивен изначально. Понятно, что торчал в этой пустыне и прочее. Но базово – не агрессивен, тебя не воякой создавали инженеры.

– Не могу возразить вам, сэр. Но не вполне понимаю, к чему вы?

– А к тому, что Тригин нихера не был мирной цивилизацией, Дживс! И не надо мне про данные, – прервал я взмахом клешни попытки Дживса заговорить. – Ты читал учебники для детей, партнёр. И литературу там всякую, не удивлюсь, что любовные романы или ещё что-то… В общем, смотри: я исхожу из структуры. То же Управление Чрезвычайных Ситуаций. Протоколы, о которых ты говоришь.