— Сообразительная, но пресная, — томно выдохнула девушка, постучав сложенным веером по плечу Аматри. — Я так ужасно переношу обыденность. Ты же справишься сам?

Молодой лорд дома Непознанного по-ребячески закатил глаза, шагнул к двери, из-за чего мне пришлось подвинуться, и распахнул ее перед леди. Заклинание послушно поддалось.

Солярис грациозно проскользнула в зал с хрустальными подсвечниками. Одну короткую секунду Аматри проводил ее гибкую фигуру, окутанную в платье из белого кружева, после чего констатировал:

— И грязная работа досталась мне.

Я вновь потянулась к карману. От белобрысого Странника-недоучки можно было ожидать чего угодно.

— Что происходит?

Лэйтарец одарил меня снисходительным взглядом.

— Леди Солярис хотела убедиться, что ты не нужна ее дому. Не настолько лакомый кусок, чтобы ссориться с Тинхе, но достаточно понятливая, чтобы понять, чем грозит проигрыш.

У меня перехватило дыхание.

— Где Тинхе?

— А-аа, — протянул он, разглядывая мой потрепанный вид. — Так и думал. Тебе он тоже ничего не объяснил. Что ж, увидитесь на совете. И надеюсь ты послужишь ему хорошим вдохновением.

— Не понимаю, — плохие предчувствия нахлынули с новой силой. Он говорил с Герой? — С ним что-то случилось?

— Все верно, не-лэй. Случилось.

— 14 -

— Успела ты дел наворотить, не-лэй. — Аматри поправил шляпу, хотя совершенно не нуждался в этом. Он оставался безупречен в своем элегантном костюме. — Превратила безвыигрышную ситуацию в патовую.

Я облокотилась спиной о стену. Хотела недовольно скрестить руки, но правое запястье все еще ныло. Испустив шипящий вздох, я ответила:

— Что тут сказать — опыт.

Апокалипсисы в отдельно взятых мирах устраиваю. Богов к жизни возвращаю. Незыблемых в родные края доставляю.

— До недавнего времени основными претендентами на твою жизнь были дом Искусства, дом Непознанного и дом Исследователей. Кое-что изменилось, и, как погляжу, ты совсем не понимаешь, о чем я. — Он скосил глаза в зал, где только что исчезла Солярис. — Не хочу я этим заниматься! Мне не нравится.

Пока Аматри возмущался, я пыталась осознать, что он пытается сказать. Лэйтарец с китцеей и в дымчатых очках говорил про дом Архитектоники. Что его поддержит дом Адаптации. И еще дом. Но для меня эти слова не несли никакого смысла. Я лишь переживала, что Геру никто не послушает. Незыблемых так давно никто не видел. Вот наплюют на его мнение, скажут, что тут демократия и стариков слушать не нанимались и все.

— Погано, — пробормотала я себе под нос.

— Вот именно, — откликнулся Аматри, приняв высказывание на свой счет. Он в разъездах. В чужих мирах. Как Страннику — Тинхе нет равных, но к нему самому мало доверия. Он привык думать как чужаки, действовать как чужаки. Он почти не появляется в высшем свете. Он едва ли бывает в своих владениях. Некоторые считают, что ему не нравится образ жизни лэйтарцев. Что он перестал видеть картину в целом.

Я немножко подвисла, потеряв нить разговора. Он меня что, тормознул, чтобы высказаться?

Так, соберись. Он смотрит на тебя и ждет ответа. Очевидно, если я хочу пройти, мне нужно что-то сказать. Это легко. Почти как с загадками сфинкса, если не счить того, что я не слышала вопроса.

— Чушь! — вскинулась я, воскрешая последнюю часть монолога в памяти. — Он самый упертый фанатик, которого я видела. Всеми силами рдеет за вашу державу, искаженную форму свободы воли и уклад жизни.

Аматри изобразил что-то похожее на сочувствие.

— Это не мое мнение. Так считают не только конкурирующие дома, но и союзные.

Новость произвела на меня впечатление.

— У Тинхе есть союзники? Вы его союзники!

— Союзные дома, — отмахнулся Аматри. — Долго объяснять. Суть в том, что вмешался дом Архитектоники, и это твоя вина. Голоса разделились. Три дома с одной стороны, три с другой, три хранят нейтралитет до начала совета.

— Ты, конечно, извини, но меня как касаются ваши подковерные игры? Жизнь в Золотой оси не прельщает меня в любом виде.

— Совсем-совсем ничего не знаешь, — цокнул Аматри языком. — Впрочем мне глубоко безразлично, в какой дом ты уйдешь, не-лэй. Морока с тобой навевает только скуку. И мне не хочется участвовать в нудных собраниях. Но дело уже не в тебе, а в репутации домов. Я и Солярис обещали отказаться от своих притязаний в пользу Тинхе. Других претендентов не было. До вчерашнего дня. И вот раскол. Вместо того, чтобы что-то предпринять, Тинхе отказывается вести диалог с другими домами. Даже с нами! А я не хочу быть с Солярис один на один, это до тебя доходит, не-лэй?

До меня доходило только одно — я впервые видела Аматри разозленным. Обычно парень сиял улыбкой и исторгал фантастические теории.

— Может, это такой план?

— Какое еще план?

— Гениальный? — предположила я.

— Не тот случай. Он ведет себя странно. И это — на секундочку! — говорю я. Не знаю, где он пропадал сегодня после обеда, но в Цитадель он явился в своем самом сумрачном состоянии. Он больше не собирается вести борьбу за тебя. Нам с Солярис нет дела до его желаний, но наши дома будут недовольны, если Тинхе проиграет. Да и пускай! Это удар по его репутации. Но если мы поддержим того, кто выдвинул свою кандидатуру, а потом попросту сдался — это удар лично по нам.

Мои руки задрожали, заныло запястье.

Дело в Гере? Враг виделся с ним? Что они сказали друг другу? Не мог же Тинхе просто так изменить свое мнение за один день. Я уже целый год правдами и неправдами отбиваюсь от навещаемого внимания и все бестолку, а тут он с приятелем парой слов перекинулся и все — прощай, Дробь?

Не то что бы меня это должно волновать, но что, Атрос всех побери, в голове у лэйтарцев происходит? Только подумала, что все помыслы как на ладони, так мой главный злыдень кидает карту обиженки. Это что за пикаперские приемчики с «ближе-дальше»?

Хотя, не мне жаловаться, если Гера решил поиграть в спасителя и помочь не только выбраться из Лэйтарии, но и сдержать порывы Странника. Ой, нет, ошибочка. Именно мне стоит жаловаться! Во-первых, моя гордость ущемлена подобными действиями Тинхе. Мог бы немного побороться за наши выдуманные отношения. Во-вторых, я предпочитаю не вмешивать психопатов в решение проблем личного характера, даже (особенно!) если они пришли с мирными целями.

Но Аматри этого знать не следовало. Я тут все-таки Избранная, нам не положено падать духом перед злобной империей.

— Звучит как не моя проблема, — хмыкнула я.

— Ты кое-что не понимаешь, не-лэй. Если этим вечером малоценный непонятный приз, — он в воздухе изобразил контуры моей фигуры, — не уйдет дому Исследователей, для тебя все закончится очень печально.

— Угроза? — Опешила я. — Ты мне угрожаешь?

Аматри прижал ладонь к сердцу в искреннем жесте.

— Я? Нет же! Дом бы не стал возлагать на меня подобную обязанность. Ну, знаешь, сумасбродный, бесполезный, не заслуживающий доверия, с бредовыми идеями. От меня не ждут соблюдения стандартов. А вот Солярис не позволит себе провала. Знаешь, какой вид магии она обожает?

По коже пробежала дрожь. Я догадывалась, какой.

— Тот, что обращает людей в ледяные статуи.

Вспомнились кусачие пасти холода, сковывающие стальными цепями. Как-то раз Солярис использовала на мне такой приемчик. Это длилось не больше минуты, а вот запомнилось на всю жизнь.

— У нее есть целая планета из застывших фигур. Не советую попадать ей под горячую руку.

- От меня-то вы чего хотите?! — не выдержала я.

Чего ко мне сегодня все лезут. У них в домах нет квалифицированных психологов? Ну так идите к пегасам, они почти как лошади, глядишь, с психикой подсобят.

— Из-за тебя у Тинхе душевный раздрай начался, — светлоглазый лэйтарец постучал тростью по полу. — Ты и разбирайся. В противном случаи, имей ввиду, если Солярис поймет, что дело идет к проигрышу, она не позволит тебе дожить до конца совета.

Я стиснула зубы.