Пробиваясь сквозь ряды нежити, Бедивер даже не сразу сообразил, что уже приблизился к колдуну. Каждый рыцарь знал – срази кукловода и марионетки сами попадают наземь. Но тут перед юным рыцарем Круглого стола возникла последняя преграда.

Неуклюже покачиваясь, но все еще крепко сжимая в окоченевших руках свой двуручный меч, перед юношей появился его наставник, сэр Лорк. Бедивер понимал, что его старого друга уже не вернуть, а перед ним сейчас всего лишь пустая оболочка, которая вынуждена подчиняться негодяю в балахоне.

Сэр Лорк был искусным воином при жизни. А теперь еще и наделен отсутствием боли, страха и колебаний. Они начали обмениваться ударами. Бедивера удивляло, как в своем нынешнем состоянии этот неживой воин мог так ловко уходить от ударов, приседать и даже перекатываться. Полной неожиданностью для молодого рыцаря стал момент, когда его бывший наставник сумел отразить оба его клинка, убрав своим мечом их в сторону, ловко толкнул плечом Бедивера и вслед еще ударил того ногой.

От такого удара молодой воитель упал на одно колено недалеко от своего оживленного оппонента. Некромант, который находился в непосредственной близости и видел схватку, отошел от склепа и с ухмылкой подошел к Лорку, встав в паре шагов от своей марионетки.

– Свежая свита – самая лучшая! Закон некромантии, мальчик!

В честном бою у Бедивера было мало шансов одолеть своего наставника. Чувство бессильной злобы душило молодого воина во время схватки. Схватившись рукой за правый бок, куда угодил удар, Бедивер нащупал пузырек со святой водой на поясе.

Времени не оставалось на раздумья, так как мертвый сэр Лорк стал наступать на своего бывшего ученика. Молниеносное движение руки и в мертвеца полетела бутылочка, от которой тот не сумел увернуться. Пузырек разбился о доспехи, и нежить обдало святой водой, которая заставила того отступить на шаг назад и потерять концентрацию. От нежити, стонущей в агонии, стал подниматься парок.

Бедивер резко бросился вперед, ударом ноги толкнул Лорка, заставив того повалиться на спину. Буквально наскочив на своего бывшего наставника, Бедивер пригвоздил того клинками к земле. На относительно свежем для нежити лице бывшего рыцаря застыла гримаса боли, и остекленевший взгляд говорил о том, что для него все уже кончено. Теперь оставался некромант.

Позади все еще бушевала битва. Один из приспешников черного колдуна заковылял на помощь своему господину. Юный рыцарь Логреса двумя ударами оставил зомби без рук, а третьим ударом обезглавил нежить. Человек в балахоне, испугавшись, отступил назад. Бедивер выпрямился во весь рост и, на фоне огней и поля битвы, выглядел зловеще. Некромант выпростал в сторону правую руку и, произнося заклинания, выпустил в рыцаря горизонтальную дугу черных магических кристаллов. Уклониться было нельзя, поэтому Бедивер встал боком к магическому образованию, положил оба клинка себе на плечо и стал медленно приближаться к колдуну.

Броня рыцарей Круглого стола была освящена, поэтому выдержать прямое столкновение с магией тьмы было вполне реально. Когда черная волна кристаллов прошла через Бедивера, тот почувствовал боль, сильную боль, но также он почувствовал, что все еще может двигаться, а большего ему и не требовалось.

В пару скачков он оказался перед колдуном, который беспомощно выставил вперед руки. Далее последовал резкий выпад и тело негодяя обмякло. Меч светлого рыцаря вышел из спины некроманта. В этот же момент все скелеты и зомби попадали наземь, лишившись контроля.

Когда рыцари изучили место схватки, то выяснилось, что колдун использовал заклинания поиска на этих древних склепах. Что искали приспешники Белиала, оставалось загадкой до сих пор!

А в первом же селении, где Бедивер смог наконец напиться воды и умыться, у колодца, в отражении, он заметил, что его волосы стали белее снега, до самых кончиков! Рыцарь поседел за одну ночь, но такой ночи не пожелаешь даже врагу.

***

– Вот так я и стал седым в 23 года, Горвенал! И, если я удовлетворил твое любопытство, то смею предложить: надо ложиться! Завтра трудный день!

– Да, сэр Бедивер! Благодарю вас за рассказ! Доброй ночи!

– Доброй ночи!

И они разошлись по своим комнатам. Бедивер уснул практически сразу. Вероятно, раньше бы он ворочался и переживал, но теперь его сознание было свободным от пустых переживаний. И, спустя совсем немного времени, рыцаря накрыл безмятежный сон.

***

Он лежал в тени многовекового дуба на ковре. В глаза бил яркий солнечный свет и было сложно разглядеть что-то. Солнце садилось за горизонт. Мимо проходили, а скорее, проплывали какие-то фигуры. Бедивер мог слышать их стенания, мольбы, слезы и всхлипывания.

Это были короли, королевы, бароны, рыцари. Все они падали ниц и, причитая, что-то оставляли на ковре. Просили и умоляли, а затем удалялись, растирая по лицу счастливые слезы. Но падали они не перед ним, не перед Бедивером. Он слышал, как с нотками подобострастия, страха и лести эти люди обращались к кому-то еще. И этот кто-то был совсем рядом. Привыкнув к свету, что бил в глаза, Бедивер скосил свой взгляд в сторону.

Там была девушка в доспехах и синем платье. Она восседала на резном деревянном троне. На ее голове была корона, а в правой руке был золотой кубок. Бедивер не знал ее, но вот ее лицо было ему знакомо. Что-то даже подсказывало ему, что преступным было не узнать эти черты лица, эти зелено-изумрудные глаза, эти светлые волосы цвета пшеницы. Он даже залюбовался этой красавицей. Странным было то, что на все просьбы она не отвечала, а лишь кивала, реже – мотала головой. Когда люди отходили от нее, и девушка на какое-то время оставалась одна, то она жадно пила из кубка, что держала в руке, да так, что стучала зубами о драгоценную чашу. Бедивер еще подумал, что природа не наградила эту прелестницу прямыми зубами, вот она и стесняется открывать рот и говорить. А когда к ней подошел какой-то толстый барон, ударился лбом о землю и стал просить о чем-то, то она просто хмыкнула, пожала плечами и кивнула. Толстяк тут же поспешил убраться, заливаясь счастливыми слезами.

– Она просто ангел! Ангел во плоти! – пролепетал Бедивер.

Но потом рыцарь стал замечать детали, которые до этого момента ускользали от него.

На короне у девицы был крестик, только перевернутый, что означало хулу Бога. И что эти люди подносят ей? Почему все они плачут? Бедивер пригляделся и различил в следующем просителе Мордреда. Тот истово заливался слезами и положил в подобострастном поклоне к ногам девушки-королевы сверток. Напрягшись, Бедивер разглядел, что это никакой не сверток, а знамя Логреса. Изодранное, в крови и грязи, но точно можно было различить дракона – символ короля Артура. И знамена других королей: Лот, Пеллинор, Уриенс.

По левую руку от неизвестной королевы было копье, которое она воткнула в землю. На древке гордо реял флажок: золотой лев на лазурном поле.

– Что за королевство? – недоумевал Бедивер.

Рыцарь захотел подняться, но его будто пригвоздили к земле. И тут с ужасом Бедивер заметил кинжал у себя в груди. Но из раны не текла кровь и боли он не чувствовал. Повернув голову налево, рыцарь короля Артура увидел других рыцарей Круглого стола. Гавейн, Ланселот, Парсифаль. Все они лежали в ряд с точно такой же раной в груди. И все были мертвы… или выглядели таковыми.

Снова повернув голову в сторону девушки, Бедивер открыл рот от изумления и ахнул. Та уже сидела на коленях подле него, поглаживая его грудь, из которой торчал кинжал. Незнакомая королева проговорила, опустив свою головку к лицу рыцаря:

– Еще рано, мой Бедивер! Нас ждут великие дела, но пока еще слишком рано! Спи! Спи…

И Бедивер пришел в ужас от того, что увидел. Девчонка держала закрытым свой рот не из-за уродливых зубов. С ними, как раз, все было в полном порядке, ибо на ее верхней челюсти среди ряда белоснежных и прямых зубов отчетливо виднелись два острых клыка, которые есть у вампиров.