Утомившись от собственной речи, Николай наконец спросил:

– Как ты вообще связалась с этим психом? Чем ты только думала?

– А он и не псих, – отозвалась Тори. – Подозреваю, протрезвев, он поймет, какие проблемы огреб на ровном месте, и задницу себе откусит. Он был обычным клиентом, и ничего противозаконного я не делала.

Противозаконное делал как раз он. Задача Тори была проста: ей требовалось устроиться на работу и выяснить слабые места компании Капралова. Она давно уже жила этим – аналитикой, граничащей с промышленным шпионажем. Впрочем, если бы у объекта ее внимания не нашлось никаких прегрешений, выполнить задание Тори было бы очень непросто – такое уже случалось.

Однако контора Капралова в юридическом смысле оказалась построена из соплей и палок. Он жульничал везде, где только получалось, и секрет его успеха таился в том, чтобы вовремя приплачивать аудиторам и прочим «нужным человечкам». Однако Тори уже заплатили совсем другие люди, и ей достаточно было указать на все прегрешения Капралова, которые копились годами, – нисколько не мучаясь угрызениями совести. Его девиз по жизни был прост: «В этой стране все воруют, а я что – хуже?».

Но с его мнением не согласились ни налоговая, ни прокурор. Фирма Капралова унылым булыжником отправилась ко дну, Тори получила вознаграждение от его конкурентов, которые ее и наняли, и посчитала историю законченной. Она не ожидала, что Капралов узнает о той роли, которую она сыграла в его судьбе, – или что он придет мстить. Неприятно получилось. Но от такого никто не застрахован.

Вот только Николай считал иначе:

– Ты его спровоцировала!

– На что, на алкозабеги с ружьем?

– Ты его предала!

– Уж не знаю, из какого места ты вытянул рыцарский плащ, но засунь его обратно, – посоветовала Тори. – Я устроилась к нему на работу вполне легально и даже не сломала ему руку, когда эта самая рука ломанулась ко мне под юбку. Работала я тоже честно. Ну а то, что я увидела нарушения закона и сообщила, куда следует… Так это называется гражданский долг.

– Хочешь сказать, что, если бы этот твой Капралов не нарушал, ты бы его не подставила?

– А я никого не подставляю, представь себе. Не из благородства, слишком ненадежная стратегия просто. Если бы Капралов работал без нарушений, я бы составила для его конкурентов стратегию, которая позволила бы обыграть его другими путями. Но он значительно упростил мне задачу.

– Тебе совсем не жаль? – поразился Николай. – Он же мог убить тебя! Убить, Вика! Ты сейчас во всех новостях! И что это за игры с трубами? Ты куда вообще полезла?

– Что-то мне подсказывает, что тебя сейчас ни один ответ не устроит. Ты не мог бы как-нибудь сам поорать в зеркало, а я в душ пойду?

– Эгоисткой была – эгоисткой и останешься, – заключил Николай. – Ты совершенно не думаешь о других! А если эти репортажи увидит Зоя? Что будет с ней?

– Припадок, может быть. Но не из-за того, что я могла умереть, а из-за того, что не умерла.

– Ты совершенно невыносима, ты знаешь об этом?

– Давай вернемся к той реальности, в которой ты не звонишь мне еще месяц, а?

Не дожидаясь его ответа, Тори отключила телефон. Ей все еще было холодно, пустота не отпускала, мысли переваливались тяжело и медленно – но уже появилось предчувствие, что сейчас что-то будет. Кульминация, финал этого проклятого дня. То, что должно было прийти в грязном офисном коридоре перед ружьем, а придет здесь и сейчас.

Она не знала, что именно. Она просто забралась в ванну, больше не пытаясь сдержать дрожь. А потом вместе с водой вдруг хлынули слезы, отчаянные, с рвущими грудь изнутри рыданиями, болезненные, и она поняла, что вот это оно. Конец онемения. Сейчас будет плохо, но все-таки пройдет, а завтра станет легче, потому что этот день закончится.

Она могла умереть сегодня. Вдруг, без причины, могла, не единожды! Но каким-то чудом справилась – и будет жить дальше.

Лев Градов до последнего не был уверен, что это такая уж хорошая идея: переспать с невестой своего брата. Но, еще раз взвесив все аргументы, он решил, что так будет лучше. Во-первых, это покажет Роману, какой нелепый выбор он чуть не сделал. Во-вторых, даст Льву возможность добиться того, что ему нужно. Ну а в-третьих, секс с красивой женщиной в особых причинах и не нуждается.

В том, что Алла согласится, Лев даже не сомневался, загвоздка была вообще не в ней. Когда он принял решение, все оказалось до смешного просто – как он и ожидал. Он ведь с их первой встречи заметил, что возлюбленная брата бросает на него заинтересованные взгляды. С тех пор она оказывалась рядом с ним, стоило им хоть где-то пересечься. За рамки приличия не выходила, но намеки делать умела. Сначала Льву это было попросту неинтересно, а теперь вот пригодилось.

Это не значит, что она потащила его в постель, едва он зашел в гости. Алла даже попробовала поскромничать для приличия, но у Льва на это не было времени: для начала он хотел все успеть в отсутствие Романа, в некотором смысле – потренироваться. Поэтому Лев сделал вид, что уважает скромность потенциальной родственницы. Когда Алла сообразила, что он всерьез собирается уйти, она практически ракетой из платья вылетела.

И вот теперь извивалась под ним, прижималась горячим телом, удивительно красивая, неожиданно свободная. А он уже не думал о том, ради чего пришел и что будет дальше. Это можно будет обсудить позже, решить, рассказывать брату или все-таки подождать, поиграть, что ли… Потом, все потом. Он растворился в моменте, срываясь в эйфорию, затмевающую все вокруг.

Когда приятно долгий момент наслаждения прошел, Лев бегло поцеловал Аллу в губы, потому что это казалось правильным, сдвинулся в сторону, развернулся, чтобы расслабленно лечь на кровать. Расслабление, впрочем, вышло недолгим: его взгляд сразу привлекло светлое пятно там, где должна быть темная дверь и ничего больше.

Но теперь дверь оказалась открыта, а к косяку прислонился Роман, наблюдающий за ними и греющий руки о чашку кофе. Брат не выглядел ни разгневанным, ни оскорбленным – скорее, брезгливым, словно обнаружил в своей постели обгадившегося бродягу.

Так не должно было случиться. Все пошло не по плану! Ну, кроме секса – секс Лев спланировал. Но дальше его сценарий шел по-другому: Лев намеревался рассказать брату об Алле, однако уж точно не хотел попадаться так глупо. Романа здесь быть не должно, он утром собирался уехать в командировку!

Видно, отразилось на его лице что-то такое, что позволило брату догадаться о его мыслях.

– Как в плохом анекдоте, да? – усмехнулся Роман. – Рейс отменили.

– Почему? – только и смог произнести Лев. В нынешней ситуации этот вопрос уверенно мог претендовать на статус тупейшего из всех возможных, но по-другому почему-то не получилось.

– Непогода – ветер сильный.

До Аллы, кажется, только сейчас дошло, что Роман действительно здесь, он ей не мерещится, и ситуация, еще пару минут назад такая приятная, стала необратимо паршивой. Алла поспешила прикрыться одеялом и оттуда пискнула:

– Ромочка!

Ее скромность сейчас смотрелась в равной степени нелепой и раздражающей.

– У вас двадцать минут, чтобы собрать манатки и свалить, – предупредил Роман. – Время пошло.

Сказал – и ушел куда-то. На кухню, кажется. Как будто ему все равно! То есть не совсем, конечно, но и большого внимания не стоит. Так он мог злиться, если бы брат просто использовал его кровать, чтобы поиметь какую-то постороннюю телку. Но Алла же была его невестой, женщиной, с которой он собирался связать жизнь! И родной брат.

Все шло вразрез с сутью самого проекта, который затеял Лев.

Принять это было невозможно. Он, конечно, знал, что Роман со странностями, но не думал, что настолько. Лев почувствовал, как в его душе вспыхивает тот самый гнев, который сейчас должен был испытывать его брат. Он торопливо натянул джинсы и направился следом за хозяином квартиры.

Роман действительно был на кухне – стоял у окна, смотрел во двор, допивал этот свой проклятый кофе.