Ксюша присела в роскошное кресло, и вокруг сразу объявились несколько молодых принцев и мелких герцогов, приглашающих на танец диковинную восточную красавицу, предлагающих выпить молодого вина, прозрачно намекающих на волшебную ночь. Ксюша неуклюже отмахивалась, мужчины неуверенно моргали и пытались начать разговор заново.
Музыка смолкла и все взгляды обернулись к главному входу.
— Король и королева, — послышался шепот, — он все-таки появился.
Король разместился за высоким столом, подобающим его положению, и слуги бросились предлагать лучшие куски мяса, рыбы, птицы — поднося огромные блюда и попеременно кланяясь. Король обводил презрительным взглядом еду, королева мрачнела, Ксюша вжималась в кресло. “Казнит, точно казнит меня за такую ужасную еду, — думала она, — где же Венсан? Спаси-меня-прекрасный-принц. Или, хотя-бы спрячь!”
Отвернувшись от особенно мрачной ухмылки короля, брошенной на очередную порцию невероятной-стоимости-устриц, Ксюша увидела Адель.
Та стояла в полумраке, спрятавшись за спинами гостей, вблизи напуганного до полусмерти слуги и что-то прошептала ему. Ксюша видела, как кривятся ярко-красные губы этой женщины, как яростно блестят глаза. Адель бросила в тарелку какую-то бусинку, и сразу отвернулась, улыбнувшись ошалевшему от счастья герцогу, оказавшемуся рядом. Тот аж присел, стремясь удержать внимание Адель, и женщина, благосклонно закивала. Если бы кто-то увидел эту картину сейчас, то ни за чтобы ни поверил ни в напуганного слугу, ни странную бусинку, брошенную умелой рукой в тарелку короля. А слуга, тем временем, на подгибающихся ногах, слегка покачиваясь от страха, приближался к правителю Франции.
— Что она бросила? — Ксюша непонимающе уставилась на слугу. Тут же вспоминалось, как Адель восторжествовала, когда Ксюша согласилась на пари — провести бал, достойный короля. Именно самого короля. Ровно в том момент, Венсан перестал интересовать Адель. Могло показаться, будто все затевалось ради того, чтобы Ксюша пригласила монарха сюда, и, значит Дама де Дре задумала ради этого бала и женитьбу, и Ксюшину ревность. Будто бы не Венсан был нужен злой колдунье, а этот бал. Проведенный Ксюшей. И еда, которую Ксюша приготовит — точнее слуги, под ее руководством приготовят. Девушка отмахнулась от глупой мысли — зачем незнакомке, чтобы за нее балы проводили, а она проигрывала споры? “Какая глупость, — подумала Ксюша, — кто я такая? Никого особенного. Просто никому не известная восточная принцесса, — она почувствовала холод, — которая из политических вопросов может решить отравить короля!” — вдруг поняла она и бросилась правителю, все же решившему отведать то самое блюдо.
Если бы можно было хоть сколько-нибудь описать все последующие кадры, которые мог увидеть сторонний наблюдатель, то они выглядели бы так. Ксюша, размахивая руками, буквально бросилась отнимать тарелку у короля. Люди на ее пути в недоумении, которое быстро перерастало в испуг, разбегались по сторонам и оставлялись глазеть на следующих неудачников. Если бы Ксюша видела, как бежит через весь зал, то сама, со смехом, сравнила бы себя с прелестным, но несколько бешенным, бело-золотым бегемотиком. Это кстати и спасло короля, который, заметив переполох, замер, не донеся кусок до рта. Рыба свалилась с вилки, шмякнулась на тарелку, а когда монарх вновь устремил к ней взор, Ксюша, уже добралась до места и бросила тарелку на пол. Зал затих. Каждый боялся пошевелится и вздохнуть, чтобы не обратить на себя излишнее внимание, но каждый боялся и пропустить, как поступить король. Тот, медленно наливался краской злости.
— Отравлено, — пискнула Ксюша, понимая, что сейчас все смотрят только на них. И думают: кто эта сумасшедшая? Она хотела оскорбить короля или отравить?
Король побагровел и даже успел раскрыть рот, метнув злой взгляд на придворных, а затем и на личную гвардию, которая не остановила девушку. В оправдание личной охраны, стоит сказать, что ни единого шанса остановить Ксюшу у них и не было. Во-первых, они не ждали подвоха от златокудрой красотки в платье цвета невинности, а во-вторых, кто же способен остановить женщину, когда она намерена предотвратить козни соперницы и добраться до мужчины первой? Даже если и с желанием отнять его еду?
Послышался шорох, среди гостей промелькнула тень, и Ксюша поняла:
— Дама де Дре, это ее рук дело! Она там! Пытается сбежать! — завопила девушка, но холенные аристократы лишь неуверенно переглянулись и посмотрели в сторону темноволосой женщины, которая тем временем, почти добралась до выхода.
Жоффруа было бросился к ней, но, оценив размеры зала, Ксюша поняла, что он не успеет. Видела она и рыжий хвост Ренара, чудом пробравшегося на бал, может быть лис сможет поймать ее? Гвардейцы уже бежали к отравительнице, но зал, полный аристократичных гостей — неподходящее место для хорошей погони — дама де Дре почти выбралась из зала. Стоит ей сделать шаг за порог, и она легко затеряется в бесконечных коридорах замка.
Дверь распахнулась навстречу дамы Адель, и из проема появился Венсан Капетинг. Его черная как сама тьма, украшенная золотом мантия, оказалась порванной, а столь же черные волосы разметались по плечам — будто принц крови побывал в сражении. Бледная кожа особенно подчеркнула темные глаза, горящий взгляд которых, устремился прямиком на даму де Дре. Та отшатнулась в страхе, Венсан сделал шаг вперед и, из-за его спины, показалась точная копия сбегающей женщины — настоящая дама де Дре. Смущенная и обескураженная.
Отравительница взвизгнула и бросилась в другую сторону, но там ее уже ждал, появившейся, словно из ниоткуда, а как потом выяснилось из стенного прохода, великий инквизитор Франсуа де Монмаранси. Колдунья оказалась пойманной.
Белоснежная дымка заполнила бальный зал — магия Франсуа, бланш люмьер — белый огнь, заклинание инквизитора, которое с легкостью находило тьму в сердце человека. Дымка обвивала гостей аристократов и те бледнели от страха, зная, что их тайные помысли теперь ясны великому инквизитору. Дымка коснулась ног Ксюши, но та, по обычаю своему нервничать не стала — не зная, что это за заклятие. И Венсан, и король, отметили про себя неожиданное спокойствие восточной царевны.
А бланш люмьер уже добрался до ведьмы. Та жутко закричала, когда дымка взметнулась вверх, обвивая женщину всполохами. Лицо и тело темноволосой красавицы покрылось рябью, словно отражение в водной глади, на которое подул ветер. Ведьма вернулась к своему настоящему облику — облику не человека, а человекоподобного существа. Ее сухие, черные волосы почти достигали пола, а кожа была украшена россыпью черных родинок. По-своему, женщина была даже красива, но красота ее казалась пугающей. Увидев преображение, гости в страхе расступились.
Даже Франсуа судорожно выдохнул, он совсем не ждал увидеть здесь настоящее чудовище из древних сказок. Только Венсан бесстрашно шагнул навстречу ведьме. Взмахнув рукой, он тихо произнес:
— Твой мир ждет тебя.
И ведьма исчезла. Только очень внимательный наблюдатель мог заметить, что на мгновение, рядом с ней появился демон. Его кожа, по цвету сравнимая с лавой извергавшегося вулкана, еще хранила следы призрачных цепей Венсана. Но демон исчез вместе с ведьмой. А Венсан обернулся к Ксюше.
Взгляд его темных глаз изменился. Больше не гневный, но страстный и до странности теплый он обратился в сторону Ксюши. Такую перемену заметила не только девушка, но и все гости. Послышался вздох, прокатившийся по залу. Аристократы зашептались:
— Невозможно. Его заинтересовал кто-то кроме магии?
— Та дама?
— Да, та самая.
— Она прекрасна, — робко произнес кто-то.
— Да, великолепна, Венсан и не мог выбрать недостойную, — согласился кто-то поувереннее.
— Ах, совершенна, — наперебой заголосили аристократы и немедленно льстиво заулыбались.
Ксюша о светских нравах была наслышана и знала, что дамы из высшего общества красавицей назовут только ту, чей муж обладает властью побольше, чем муж самой дамочки. “Они решили, что Венсан влюблен и намерен женится? Вот глупцы! — подумала она. — Надо развеять их заблуждения”. Поэтому девушка замахала руками:
