***
Утром я впервые в жизни попробовала заказать на дом готовый завтрак. Сначала парень в телефоне задавал мне кучу вопросов, пытаясь понять, чего же именно я хочу. Наконец, я сказала, что заказываю впервые, ничего в новой кулинарии не понимаю, поэтому просто хотела бы сытно позавтракать без излишней экзотики, к которой ещё не привыкла. Всего через двадцать минут дрон с надписью "Доставка блюд", подлетевший к балкону, принёс мне пластиковый прямоугольный контейнер. В нём оказалась тарелка с прекрасной отбивной, лежащей на подстилке из пюре, украшенная нарезанными в виде цветов овощами. Как только я вынула тарелку из контейнера, включился какой-то механизм, зазвучала ода "К радости" Бетховена, к которой были примешаны звуки струящегося ручейка, пения птиц и далёкой пастушеской свирели, заструились ароматы жареного мяса, дымка от лесного костра, луговых цветов, завихрились спирали тумана серовато-зеленоватых оттенков, а во рту начали растекаться потоки мясных и овощных вкусов с невообразимыми приправами...
Прогуливаясь у моря, мама призналась, что тоже заказала завтрак на дом. Ей принесли целую кучу розеточек с разными видами икры - чёрная осетровая и севрюжья, красная - кетовая и горбуши, икра форелевая и омаровая, из морских ежей и из летучей рыбы. Всё это полагалось есть с разными видами хлебцев, булочек, коржиков, каких-то соусов и водорослевых салатов. Цвета у маминого завтрака преобладали сине-зелёно-фиолетовые, как морские глубины, а музыкальным фоном служила "Морская даль" Сергея Чекалина с добавлением шума прибоя и криков чаек.
А вечером мы с мамой впервые за полтора года надели вечерние платья с украшениями, сделали причёски и вечерний макияж, и Валера повёз нас в филармонию. Здание филармонии оказалось на прежнем месте и с прежней вывеской. На афише красовалась надпись: "Мелодии из фильмов и мюзиклов". В фойе у нас приняли верхнюю одежду и пригласили проследовать в зал. А в зале... Никаких зрительских рядов с откидными креслами. Сцена стала круглой и из торца зала переместилась в центр. Вокруг неё амфитеатром расположились группками мягкие диванчики на двоих, кресла на двоих, троих и одного. Нас провели к трём креслам, расположившимся вплотную друг к другу на третьей ступеньке амфитеатра. Мы сели и осмотрелись. В зал заходили нарядные люди, занимали свои места, переговаривались, смеялись...
- Жаль, что нам достались такие места. - Наклонилась я к Валере. - Музыканты будут сидеть к нам почти спинами.
- А вот и нет! - Весело подмигнул Валера. - Не буду раскрывать секрета, а то будет не интересно.
Свет в зале начал меркнуть, в полутьме с трудом можно было различить, как в центре круглой сцены появился цилиндр лифта и из него по нескольку человек стали выходить музыканты. Садились музыканты лицами к центру и спинами к залу. Последним появился дирижёр и встал на небольшом возвышении в центре. Под моим подлокотником кресла что-то завибрировало. Я отдёрнула руку и из подлокотника поднялась прозрачная колба, наполненная разноцветными трубочками, которые начали качаться, как букет цветов.
- Ой, что это? - Отдёрнула руку от подлокотника и мама.
- Это вкусовые дополнения. - Пояснил Валера. - Во время исполнения музыки то одна, то другая, то третья трубочки будут удлиняться, предлагая напитки, подчёркивающие вкус мелодии. Их можно пить, а можно и не пить, как хотите.
Дирижёр поднял руки вверх и в зале стало абсолютно темно. А потом зазвучала музыка. Вместе с ней замелькали различные лампочки под потолком, на стенах и в проходах. Сцена начала медленно поворачиваться так¸ что мы по очереди могли видеть всех музыкантов. Откуда-то повеяло запахами. Одна из трубочек в моей колбе удлинилась так, что я, не наклоняясь, смогла взять её в рот. К музыке, цвету и запахам добавился вкус, который менялся почти с каждой нотой. Одна мелодия сменялась другой, цветовые лучи рисовали в воздухе невообразимые композиции, запахи и вкусы настолько гармонично вплетались в музыку, что создавали невообразимую глубину восприятия этого концерта. К некоторым мелодиям добавлялись осязательные ощущения ветра, снега, брызг, жары или холода...
Вышли мы из филармонии полностью ошарашенные.
- Это ещё что! - Радовался нашей реакции Валера. - Вот когда мы пойдём в ЗАГС расписываться...
- Не поняла? - Повернулась к нему мама.
- Как? Я разве ещё не сделал Гале предложения? - Удивился Валерка.
Я отрицательно покачала головой.
- Не может быть! У нас же в следующую субботу свадьба!
Я чуть не села прямо в лужу, образовавшуюся от горки недотаявшего на газоне снега.
- Ты что, откажешься?! - Валерка едва успел меня подхватить. - Только не надо опять падать мне под ноги! Второй раз я такой длительной твоей комы не переживу!
- Да не собираюсь я в кому впадать! - Вырвала я у него свою руку.
- Ты это серьёзно? - Спросила Валерку мама, крепко вцепившись в дверцу его машины и делая вид, что ноги у неё совсем не подкашиваются.
- Конечно! - Воскликнул Валерка и упал перед ней на колени. - При всех снующих мимо свидетелях и прохожих торжественно прошу руки вашей дочери! - И он, достав из внутреннего кармана пальто бархатную коробочку, раскрыл её почему-то не передо мной, а перед мамой.
- Предупреждать надо... - Пробормотала мама и посмотрела на меня.
Вокруг стали останавливаться любопытствующие. Я развернула лицо Валерки к себе и взяла из его рук коробочку.
- Колечко ничего, симпатичное... - Как бы в задумчивости проговорила я. - Парень передо мной тоже, вроде, неплохой... Согласиться, что ли?..
- Согласиться! Согласиться! - Послышалось со всех сторон.
- Соглашайся, пожалуйста, поскорей! - Жалобно проговорил Валерка. - Мне в луже стоять коленями уже холодно.
- Ну, разве что только из-за этого... Ладно, согласна!
- Ура!!! - Завопил, вскакивая, Валерка и заключил меня в такие тесные объятия, что я чуть не задохнулась. - Свадьба через семь дней! Ровно в десять! Не опаздывать!
