– Это ты ей скажешь, когда начнёте, – фыркнул Энджел, – Тихушник. Несчастный девственник. Его Целомудренное Оленье Величество… Во-о-от, хоть засмеялся, а то как на тесте IQ. Говори с ней, понял? Это самое важное. Что тебе сделать, как, удобно ли ей. Не стесняйся спрашивать. Она поймёт. Косяки будут, у всех бывают.

– Я не хочу косяки.

– Так захоти, – Энджел отошёл к бару и вернулся с мартини и бокалом, – Учась играть на фортепиано, ты разве сразу попадал на нужные клавиши? Здесь то же самое. С мужчинами проще, клавиша всего одна, тогда как у женщины инструмент – всё её тело. Экспериментируй. Начни с ушей, шеи, груди, потом опускайся ниже.

– Мои когти могут её ранить.

– Детка, – подмигнул ему Энджел, – На что тебе ещё нужны язык и губы?.. Ха-ха, залился краской, ты просто очарователен!

– Кхм. Есть… ещё кое-что.

– Ух, у нас вечер тайн, да? Что же это?

– Когда я с ней, я… использую часть энергии, чтобы скрывать шрамы. Говорю, что они заживают, но это не так.

– Покажи.

– Прямо сейчас?

– Ага. Снимай рубашку.

– Я не знаю, многие из них выглядят жутковато, – засомневался Аластор, замерев на узле галстука.

– Поздно метаться, снимай давай, и отменяй эту свою магию вуду.

– Готов?

– Да, готов, – Энджел выжидающе закинул ногу на ногу.

Увиденное заставило гея поперхнуться мартини:

– Такую-то мать… Такую-то мать! О, великий Сатана… Это… Как ты вообще пережил такое количество ран? Ты словно поле боя. Точнее, нет, ты – боевой секси-демон, – трансвестит вскочил, обходя его со всех сторон, – Это завораживает, чувак, просто невероятно! И на ногах есть?

– Да, некоторые ещё при жизни получил, воюя с кабанами и аллигаторами.

– А надрезы на замястьях?

– Путь бокора. Я тестировал яды.

– Больше не на ком было?

– Я против бесцельного убийства животных.

– Гринписовец ты наш… Какое счастье, что тебя не видит Валентино, не то он бы живо поувольнял всех актёров. Твоё тело шикарно бы смотрелось в кадре!

– Без шуток?

– Какие тут шутки, – Энджел схватил со столика глянцевый журнал, используя его как веер, – Одевайся давай, пока я не среагировал! Чарли на пол стечёт от этого тела, выглядит просто бесподобно! И ты в отличной физической форме, сразу видно, не запускаешь себя. Не будешь наваливаться.

– Эм… Кстати об этом. Хотел бы я похвастаться, что являюсь великим теоретиком, поскольку всю жизнь дружил с женщинами, но я действительно не знаю, как всё это происходит, – Аластор силился завязать галстук обратно, но дрожащие пальцы не позволили ему достичь цели.

– Издеваешься? – перешёл на фальцет гей.

– Нет, я серьёзно. За этим и пришёл. Кроме озвучки в лице других, по нулям.

– Тогда погоди, я заварю кофе, – после секундной паузы встал с насиженного места порноактёр, потирая виски с жестом человека, идущего на эшафот, – И мы с тобой сейчас сядем и мирно, шаг за шагом, пройдём всё то, что ты, по неведомой мне причине, профукал в пубертате.

– Энджел.

– Ну что ещё? – отозвался гей, уже направившийся на кухню.

– Спасибо. Спасибо что понял.

– Именем Данте, чел, – из дверного проёма высунулась пышная чёлка и двуцветные глаза Энджела, – Не грузись. На что ещё нужны настоящие друзья?.. Ты мне лучше вот что скажи: тебе одну ложку кофе или две?

Комментарий к Глава 76 Книга, которую обсуждают Ал и Энджел – роман “На берегу” Йэна Макьюэна.

====== Глава 77 ======

Утро одиночества, припомнив режим, началось в пять, но Радиодемон позволил себе понежиться в постели ещё пару минуточек, думая о полночных открытиях.

Энджел, проявив просто верх деликатности, объяснил всё необходимые нюансы словами, подробно отвечая на вопросы своего невольного протеже.

Если подумать, не так уж и сложно. Много мелких деталей, зависящих от обстоятельств, но…

Подушка всё ещё пахла шампунем Чарли. Будь что будет, если она рядом. Однако всё же волнующе, примерно как бродить по огромному тёмному особняку и вдруг обнаружить новую комнату, которая тихо ждёт постояльцев, безмолвная в своём очаровании.

Он потянулся, выжимая из мышц остатки сна.

Много дел.

Отель так просто не оставишь, есть отчёты, финансовые потоки, всяческие закупки.

И… пустая полка. Где все бумаги?! На зеркале – жёлтый листочек с клеевым краем:

«Отдыхай, сегодня я обо всём позабочусь.

Твоя Лотти ❤️»

Прокралась и забрала. Как пить дать, напортачит сейчас, но всё равно мило с её стороны.

Но напортачит.

Пока дебет с кредитом ещё не стали жителями разных галактик, нужно поскорее одеться. И стартовать из номера прямо сейчас!

– И далеко мы такие красивые?

Мимзи.

– О, привет, дорогуша. Что-то стряслось?

– Показать тебе кое-что хочу. Кое-кого… Чеши уже сюда, как орать на весь отель, так на передовой, а как носить мой шедевр – так скромняжка?

– Прости, – из-за поворота вышел Эрелим, сверкая коротко выбритыми висками, на которых Мимзи изобразила стилизованные крылья, – Доброе утро, дядя Ал.

– Малыш, да ты теперь настоящий адский джентльмен! Жаль, я не видел, как работает Мимзи.

– Мр! – поприветствовала хозяина Марди, выглядывая из-за перьев ангела.

– Да, всё прошло под стражайшим контролем, – покивала певица, – Я получила максимум удовольствия. Давненько не брала в руки ножниц… Ну-ка, Ваше Оленье Величество, наклонитесь, гляну, не надо ли подровнять Ваши пряди… вот, стой смирно, – женщина внимательно посмотрела на кончики волос, а потом взглянула Радиодемону в глаза, – Полный порядок, правда?

– Правда, Мимзи, душенька.

– Что ж, – она мягко похлопала лорда по щеке самыми кончиками пальцев и улыбнулась, – Береги нашу принцессу, ей повезло. Не похерь то, что чувствуешь, понял?

– Да, мадемуазель.

– Смотри у меня, – певица шутливо пригрозила ему пальцем, – Я за тобой слежу. Как всегда.

Пара фраз – и, как оказалось, этого было достаточно, чтобы тёмные чары нездоровой привязанности растворились без следа. Они снова были лучшими друзьями, как и сто лет назад.

– Мои драгоценные, на самом деле я был бы не прочь отыскать свою девушку, которая перед рассветом изволила утащить документы по отелю. Апокалипсис из бумажной волокиты один из худших сценариев, который способно сотворить моё сознание.

– Чарли умная девочка и со всем справится, – уже зная маршрут, вышла к номеру сына Анахита, – Всем доброго утра. Родной, как насчёт приготовить французский завтрак?

– Передохнули бы хоть, – покачала головой Мимзи, – Пообщались бы с сыном. Такими темпами у постояльцев что-нибудь слипнется.

– На самом деле, – Ал подошёл ближе к матери, которая тут же взяла его под руку, – Мы всегда так общались. Через приготовлением пищи. Мама… принималась кашлять, если долго говорила, так что мы научились понимать друг друга без слов. И наслаждаться совместно проведённым временем… О, привет, Энджел.

– Привет-привет, – вырулил со своего этажа гей, присоединяясь к спуску по лестнице, – Как спалось перед экспедицией?

– Как заново убитому.

– Сын!

– Прости, матушка, чёрный адский юмор… Энджел, ты не видел Чарли?

– Нет, а что? – оторвался от телефона гей.

– Она забрала бумаги по отелю.

– О как… Ну что ж, пожили тут и хватит, в конце концов, новый мир на горизонте, ага? – оценил риски Энджел, нервно усмехнувшись.

– А я верю, что у неё всё получится, – упрямо возразила лучшим друзьям Анахита, – Ал, милый, ты ведь показывал Чарли, как работать с бумагами?

– Да, однажды. Пока я распинался, Лотти нарисовала премилого единорога. Розового. Раскрасила текстовыделителем и подарила мне в знак признательности. До сих пор в ящике стола лежит… Что с тобой, Энджел?

– Если бы милота была преступлением, вы с Чарли уже давно бы мотали пожизненное… Кстати, мадам Анахита, как там наши гости?

– Кадмиэль прилип к Мальодору, их временно переселили в гостевой номер в связи с исследованиями. Табрис хочет в группу добровольцев, точнее, не хочет, а уже сам записался и дежурит у дверей. Аарин и Радбос трудятся над макетом Врат с Сэром Пентиусом, заодно обсуждая возможность переноски сот.