Так незаметно для себя ваниар обошли весь храм, и тогда в центре, под самым потолком, возник сияющий образ Эру. Хор вновь начал воспевать великий Замысел, и виночерпии внесли в святилище подносы с наполненными мирувором чашами.

Ваниар — и сам владыка, и его длинная свита — стояли, точно пораженные громом. И без лишних слов читалось на их лицах искреннее изумление, даже недоверие: эльда ли это создал? Возможно, иной бросился бы в благодарности, бурно выражая восторг и почтение мастеру, но Ингвэ остался верен торжественной невозмутимости, пусть и было заметно, как сияют восхищением глаза правителя. Он первым пришёл в себя и, взяв с подноса кубок, в изобилии украшенный самоцветами, произнёс:

— Благодарю тебя, Фэанаро, сын Финвэ. Воистину ты доказал свое великое мастерство, и благ тот час, когда ты решил пойти по этому пути и ответил на мой призыв. Равно ни я, ни один из моих приближенных не видели ничего прекраснее творений, что ты сейчас явил нам, и никто из эльдар не мог бы создать лучшего во славу Валар, — тут он отсалютовал чашей и отпил мирувора, затем продолжил. — Полагаю, благодарить за этот дивный храм и да статуи стоит и тебя, и твою супругу, которая одарена мастерством не менее тебя, и твоих сыновей, твою истинную гордость. И воистину славен народ нолдор, что дал сотворённому Эру миру великих мастеров. Удивительно умение так обращаться с камнем, что кажется он живым.

Тут Ингвэрон благодарно поклонился Нэрданели. Затем снова повернулся к Мастеру:

— Прошу, ответь мне… Как ты сотворил удивительный вращающийся механизм и смог наполнить зал постоянной прохладой и в то же время светом?

— Я рад, что ты столь высоко ценишь наше искусство, вождь, — Фэанаро поднял чашу. — Ты прав, благодарить нужно не только меня, но и мою супругу, и сыновей, наравне со мной участвовавших в этом непростом деле. Без их помощи я бы не сотворил и малую толику того, что ты видишь здесь. В ответ на вопросы я могу долго рассказывать о сложных конструкциях, но так ли это сейчас важно?..

Словно подслушав слова Пламенного Духа, из сияния, продолжавшего висеть над миниатюрным рукотворным Древом посреди храма, возникли фигуры валар, воплощавшихся в свои фаны. Один за другим Стихии ступали на мозаику пола и величественно кивали в ответ на приветствия ликующих ваниар. Оглядев преображенное святилище, Манвэ Сулимо шагнул к мастерам и вдруг обнял каждого из семьи Фэанаро.

— Это великолепно! Благодарю вас! – лицо высокого айну озарял почти детский восторг.

Такая похвала из уст самого Владыки Арды пробуждала в ваниар жажду творить во славу Стихий. А ликованию сердец гордых нолдор вторили восторженные голоса певцов из хора. Праздник продолжался…

========== Путь домой ==========

Младшему фэанариону не верилось, что долгое путешествие подходит к концу. Совсем недавно работа в храме кипела, и Атаринкэ часами мог наблюдать за отцом с матерью и братьями, с жадностью впитывая новые знания… Ингвэрон щедро одарил Мастера и его семью, но для заезжих искусников не было ничего дороже полной свободы, ожидающей их за золотыми вратами Многозвонного.

Путь назад показался Курьо намного короче. В часы сияния Лаурелин по-прежнему стояла жара, и всадники держались в тени, наверстывая время, когда под куполом неба царил Телперион, дарящий желанную прохладу.

Морьо всю дорогу развлекал братьев тем, что изображал походку и стать разных придворных Ингвэрона, слово в слово повторяя прощальные речи, пышные, как павлиньи хвосты. Вспоминал, какими удивлёнными были глаза маленького ваниа, когда Карнистир, гремя ведёрками с краской, вместе с братьями ворвался в его покои. Морьо до последнего не мог поверить, что путешествие заканчивается, продолжая во сне видеть вереницу золоченых залов вместо петляющей в полях дороги. Ему нравилось исподтишка рассматривать красивые, точеные лица родителей, в ореоле славы возвращающихся в Тирион — мастерами, сумевшими поразить не только Ингвэрона, но и самого Властелина Арды…

— Вот увидишь, когда мы вернёмся к Древам, они нас узнают, — заверил он Атаринкэ, заметив далеко впереди башню Миндон Эльдалиэва. — А ещё, торонья, я чувствую - долго мы на одном месте не засидимся…

***

Тьелкормо хотелось прыгать выше Древ, когда строительные работы в храме подошли к концу и родители представили ваниар обновленный зал. За это время он успел не только изучить окрестности Многозвонного, но и перезнакомиться с ваниэр, слетающихся хоть одним глазком посмотреть на танцы жены Тулкаса, принял участие в учебных боях валы… Теперь ни одна сила не могла удержать нового любимца Астальдо, когда он гнал коня вперёд, решив самым первым вернуться домой. Конечно, он ни разу не отказывался помогать родителям, когда требовалась его помощь в отделке храма, вместе с отцом варил стекло для витражей, опытным путём проверяя вместе с младшими сочетания красок… Но мастеру внутри него нужен был отдых, а Охотнику - воля и одиночество.

Турко опередил семью на целый день, успев побывать в гостях и у Финвэ, и у Сармо, осанвэ показав им великолепное открытие храма в Праздник урожая. Оба деда тут же загорелись идеей посетить преображенное святилище, но остаться во дворце или в доме Махтана Светлый не захотел - помчался в отчий дом.

Открыв калитку, поздоровался с притихшим садом, и птицы тотчас слетелись к нему, звонкими трелями приветствуя столь долго отсутствовавшего друга. Разумеется, бабушка присматривала за домом, и везде были порядок и чистота, под деревьями не видно падалицы, но после восхождения на Древа Турко теперь явственно слышал в шелесте листвы радостное приветствие.

Светлый так и уснул на траве, расстелив под сенью деревьев походный плащ и наслаждаясь привычными звуками ночного Тириона.

***

Во время возвращения домой Фэанаро вспоминал не бесконечную шлифовку стенных панелей и отладку механизмов: перед глазами у Мастера мелькали те редкие дни, когда им с Нэрданелью удавалось выбраться из Валмара и отдохнуть…

— Мелиссэ, ты не против немного свернуть с дороги и искупаться? — внезапно предложил Мастер.

— Да, аранья, ты читаешь мои мысли. Я тоже сейчас вспомнила про озеро, — обернулась к мужу Истарнэ.

— Тогда не будем медлить, — Фэанаро подъехал ближе, взял в руку ладонь Нэрданели и поднёс к губам.

— Танкавэ, мельдо, — залюбовавшись супругом, Мудрая скользнула подушечками пальцев по его щеке. Смущённо улыбнувшись, отвела взгляд. За ним можно идти куда угодно… Неважно, куда, главное - с ним… Тем более, что из всех возможных «куда угодно» озеро и долгое купание было самой заманчивой идеей.

Мастер с женой, не сговариваясь, посмотрели в сторону уехавших далеко вперёд сыновей — те не обращали внимания на отставших родителей, только Нельо обернулся, почувствовав взгляд, и понимающе кивнул.

Мастер придержал жеребца, когда впереди блеснула поверхность воды. Одобрительно похлопав рыжего по шее, обернулся к жене.

— Пройдёмся?

— Хорошо, мельдо, — в тишине слышался лишь отдалённый перезвон колоколов, к которому они незаметно успели привыкнуть, да плеск игравшей на середине озера рыбы.

— Здесь всё так же спокойно и красиво, — шепнула Нэрданель, крепче сжав руку супруга.

Нежно коснувшись губами его щеки, Мудрая вдруг улыбнулась:

— Видишь одинокую иву у берега? Кто последний добежит, тот готовит ужин.

Едва договорив, Нэрданель сорвалась с места, оставляя Фэанаро позади. Вот только надолго ли?

— Ужин? Ты голодна? — слов Истарнэ было достаточно, чтобы Фэанаро замешкался и дал ей словно быстроногой лани умчаться вперед. Выждав ещё немного, Мастер нагнал жену и подхватил на руки, закружив на одном месте. — А кто это тут голодный? Нужно исправить это недоразумение…