Райтлет решает воспользоваться не местным транспортом, а собственными ловкими конечностями. Леса на Сабкостиссе многоярусны и густы, но на удивление проходимы. Потому Райтлет уже скоро оказывается перед дверью, вырубленной в стволе колоссального дерева с тёмно-зелёными листьями и яркими фиолетовыми цветками. У двери висит табличка, которая на общегалактическом и фоксиллиндском языках гласит: «Профессор Айзел Дори, специалист по общегалактическим технологиям и биологии углеродных форм жизни. Работаю с 3 до 8 дечасов, заходите. В 5 дечасов обедаю, однако если у Вас крепкие нервы, тоже можете зайти». Отдёрнув рукав рубашки, Райтлет смотрит на часы-календарь на левой руке. На одной половине дисплея отображается время определённой точки на родной планете Райтлета, по которому сартонари живёт сам, а на другой – местное время. Как раз пять дечасов – значит, к Айзелу могут зайти лишь обладатели крепких нервов. Как раз такие, как Райтлет.
Приятный мягкий голос отвечает на уверенный стук в дверь:
– Пожалуйста, заходите! Но только если у Вас,18 хм, крепкая психика.
– Не беспокойтесь, профессор, – смеётся Райтлет в ответ, открывая дверь. – Я Ваш вид знаю. И видел я вещи пострашнее, уж поверьте охотнику.
Райтлет заходит внутрь. Его взору открывается комната, в которой все стены обвешаны картинами, фотографиями, чучелами и неисчислимыми полками. Полки эти забиты книгоплатами, бумажными книгами, приборами разнообразного назначения и всякими красивыми безделушками так, что негде поставить даже простую двумерную открытку. Деревянный стол, за которым сидит Айзел, тоже завален книгами, заставлен чучелами и статуэтками. Удивительным образом на этом столе помещается сенсорная клавиатура, а ещё глубокая миска, в которой копошатся артротопоки – некрупные существа, похожие на трилобитов, к которым будто бы приделали длинные скорпионьи «хвосты». Когда Райтлет вытирает ноги об коврик в прихожей и заходит в комнату, Айзел как раз вылавливает одного артротопока из миски. Фоксиллинда захватывает существо длинным клювом и целиком проглатывает, после чего выходит из-за стола, чтобы поприветствовать Райтлета.
– Хм, у меня такое ощущение, что я Вас… э, где-то видел, – говорит Айзел Райтлету, поприветствовав того учтивым поклоном, двойным рукопожатием и торжественным притопыванием четырьмя тонкими ногами. – Вы же, гм, Райтлет Фэнгкло, если я не ошибаюсь?
– Да, профессор. Наверное, Вы заходили на мою странице в ГИС, – улыбается в ответ Райтлет. – Ну, и летаю я постоянно туда-сюда, так что… ха, может быть, мы даже с Вами где-то встречались!
– Вполне вероятно! Всего не упомнить. Э-э-э… не желаете ли присоединиться к моей специфической трапезе?
– Спасибо, не откажусь.
В отличие от Айзела, который глотает артротопоков целиком и живьём, Райтлет быстро умерщвляет их когтями, прежде чем есть. Но зубами сартонари орудует гораздо жёстче: его резцеклыки и клыки насквозь пробивают прочный панцирь, а режущие коренные зубы безжалостно разрывают мягкое тельце каждого артротопока.
Утолив таким образом за обедом не только голод, но и древние хищные инстинкты, Райтлет и Айзел переходят к починке книгоплата с Галактической Энциклопедией, который пострадал от тримперцев. Пока Айзел ремонтирует устройство, Райтлет рассказывает ему о своих приключениях. Всякий раз, когда сартонари упоминает космических чудовищ, Айзел заметно оживляется.
– То есть, эм, прошу прощения, Вы уже не первый раз пролетаете мимо… э-э-э, космических чудовищ? – наконец, осведомляется фоксиллинда.
– Всё вокруг да около. Надо как-нибудь подлететь к ним поближе. А то обычно всё так быстро происходит, что я их даже рассмотреть их не успеваю.
– Ах, если бы хоть кто-то смог подобраться к ним вплотную, сколько всего можно было бы узнать! Статьи о них в Галактической Энциклопедии стали бы гораздо, гм, содержательнее…
– А что, я могу и за это взяться! Я и так уже решился на одно рискованное мероприятие: собираюсь укротить, ой, то есть, разговорить Стива. Терраформа Стива.
– Того самого?
– Да. Он, говорят, заперся в своём доме. А без него Галактику, видимо, не освободить. Вы знаете что-нибудь?
– Э-э-э… знаю не больше, чем Вы.
– Так вот, а по пути как раз познакомлюсь поближе с чудовищами. Может, даже какой-нибудь трофей раздобуду. Ррр, хоть бы зуб или клок шерсти… Вам образцы тканей нужны, профессор?
Айзел разводит рукрылья, из которых выпадает пара перьев оливкового цвета, и едва не выпускает из тонких пальцев только что отремонтированный книгоплат. Кустистые серые брови фоксиллинда медленно, но верно ползут на лоб, а серые же перья на голове словно чуточку белеют. Кажется, будто и сиреневые перья, которые покрывают всё тело Айзела, тоже приобретают менее насыщенный оттенок.
– Хм… Вы, конечно, гм, отважны и опытны… но идти на такое – хм, простите, безумие!
– Ну и пускай! А я возьму и надёргаю трофеев с чудищ! Ррр, это будет великая охота!
Айзел понимает, что отговорить Райтлета от этой авантюры ему не удастся, даже несмотря на свой общепризнанный дар убеждения. Практически все сартонари отличаются целеустремлённостью и смелостью, которая нередко граничит с безрассудством. Фоксиллинда же в большинстве своём гораздо осторожнее. Они предпочитают сначала скрупулёзно прощупать почву, и лишь затем уже за что-то приниматься.
Но, подумав немного, Айзел решает поддержать рискового охотника:
– Что ж, гм… я буду чрезвычайно признателен Вам, если Вы, эм, соберёте побольше информации о космических чудовищах. Кто-то же должен это сделать, в конце концов! А уж если Вы добудете… м-м-м… образцы их тканей, это будет просто грандиозно!
– Да мне и самому будет интересно прочесть больше, чем две строчки о космических чудовищах! Огромное Вам спасибо за Энциклопедию. Тогда я, пожалуй, полечу.
Райтлет прощается с Айзелом и направляется к космопорту. Айзел провожает Райтлета взглядом, в котором сочетаются и надежда, и горечь. Что, если сартонари не вернётся? Кто его подговорил? Он, Айзел! Конечно, фоксиллинда то и дело пользуются услугами других видов в исследовательских целях, но это всё-таки особый случай…
Райтлет – не телепат, и потому не ведает о тяжёлых мыслях профессора. В наилучшем расположении духа сартонари садится в звездолёт и летит к ближайшей магистрали, чтобы, наконец, выйти из Укрытого Рукава и в итоге добраться до дома Стива у Центра Галактики.
Когда корабль вылетает из первой трубы и приближается ко второй, Райтлет замечает лиловый огонёк на приборной доске там, где его быть не должно. Райтлет обращается к бортовому компьютеру и обнаруживает, что двигатели неожиданно увеличили тягу, а теперь резко её теряют. Похоже, тримперцам удалось расшатать магнитные поля, которые удерживают в топливных отсеках антивещество. Удар корабля о поверхность Глации и старания Шамана вновь восстановили равновесие, но после того, как звездолёт пролетел через несколько магистральных труб, оно снова нарушилось. Райтлет включает аварийные двигатели, но те быстрее, чем положено, расходуют горючее, и корабль добирается только до самой близкой планеты с ярко-голубыми океанами, белыми шапками на полюсах и разноцветными континентами. Звездолёт Райтлета против его воли входит в зеленоватую атмосферу и неумолимо стремится к поверхности планеты. Райтлет берёт с собой всё необходимое из шкафа в хвостовом отсеке, пристегивается к креслу, дёргает за знакомый рычаг… но не катапультируется. Не теряя надежды, сартонари дёргает ещё раз… и ещё… наконец, Райтлет, крепко выругавшись, тянется к ремню, чтобы отстегнуться. И тут-то, конечно же, кресло выбрасывается из корабля – с такой перегрузкой, что сартонари теряет сознание. Сильный порыв ветра подхватывает кресло с раскрытым парашютом, и оно мягко приземляется немного в стороне от горящих обломков корабля.
Всё это происходит недалеко от большого города, но местные жители, отдалённо похожие на лемуров с зелёным мехом тц-рики, не обращают на это никакого внимания. Многие из них заняты чрезвычайно важными и полезными делами: моют мокрые отходы, испытывают бумажные мешки, демонстрируют пластические позы, регулируют хвостовое хозяйство… а те, кто кастой повыше, заняты ещё более важным и полезным делом – сидят в мягких креслах и раздают указания тем, кто ниже. Ещё одна каста тц-рики по указке всё тех же управленцев денно и нощно формирует у низших каст твёрдое представление о том, что такой порядок – единственный правильный, а ещё о том, что каждая страна – одна из сотен на планете – лучше любой другой. Почему? Просто потому что. Всё это очень похоже на тримперские порядки в той части Галактики, которой управляют йорзе. Но планета Тытток расположена в Укрытом Рукаве, так что эта система – продукт исключительно местного производства. И, что занимательно, работает она ничуть не хуже тримперской. Сотни миллионов тц-рики твёрдо убеждены, что живут правильно: вкалывают на той работе, на которой должна вкалывать их каста, отдыхают в строго определённое время и в строго определённых местах, слепо повинуются представителям высших каст и следуют за модой.
