Ужас и ярость вели свою старую войну через Нону. Йишт убила еще одного ее друга, и теперь она придет за ней.

Нона попыталась разглядеть Путь, но тот был очень далеким, даже с корабль-сердцем всего в паре ярдов. Она дважды ходила по Пути во дворце Шерзал. Второй раз почти убил ее. Третий точно убьет, даже если ей удастся на него ступить. Половина ее требовала бежать, половина —броситься на Йишт и атаковать с каждой унцией своей страсти.

Йишт подняла свой тулар и начала наступать. Корабль-сердце лежало между ними, просветленный лед вокруг него светился фиолетовым.

— Я с удовольствием убью тебя, маленькая девочка.

Йишт, казалось, почти не замечала своих ран. Она шла с уверенностью охотника. Нона убрала меч в ножны и вытащила из-за пояса второй нож. Цепляясь лишь за краешек плана и слабую надежду, она последовала за своим страхом и побежала. Преследуемая смехом Йишт она отступила к выходу из туннеля, по которому вошла. Она взбиралась по склону, используя силу своих рук, вонзая ножи в лед, чтобы продвинуться вперед, ее цель терялась в темноте над ней.

Когда стена пещеры стала почти вертикальной, Нона остановилась и оглянулась. Она ничего не видела вокруг, только под ней Йишт приближалась к серому острову льда, освещенному фиолетовым светом корабль-сердца. И сразу за Йишт черная глотка, бросающая вызов всякому освещению, та самая, что проглотила Зоул. В воздухе все еще звучало воспоминание о отчаянном крике лед-девушки.

Йишт добралась до корабль-сердца и оторвала его ото льда, рыча так, словно оно обжигало ей руки. Она встала, сжимая шар, затем последовала за Ноной, по-видимому, не обращая внимания на скользкий пол, который круто изгибался, превращаясь в стену. Ноне, висевшей на ножах, продвижение лед-женщины казалось невозможным. Может быть, корабль-сердца усиливало талант Йишт, или дьяволы внутри нее подпитывали ее в своем стремлении увидеть, как развернется насилие.

Нона удвоила усилия, потянулась, чтобы вонзить кинжал, приподнялась за ним, повторила действие другой рукой. Она перевалилась через край туннеля, всхлипывая от усталости. Свет корабль-сердца вокруг нее становился все ярче по мере того, как Йишт неуклонно сокращала расстояние между ними.

Нона поднялась на ноги и тут же опустилась на колени. Руки и ноги ничего не чувствовали, она дрожала от холода, зубы неудержимо стучали. Она снова встала, чуть не упав, и, пошатываясь, побрела дальше, срывая с себя перевязь с метательными звездами. Она могла бы подстеречь Йишт, попытаться обезглавить ее, когда она поднимется к выходу из туннеля. Но Йишт могла видеть действия Ноны в ближайшем будущем. Она могла изучить, как будут разворачиваться каждое ее собственное действие и каждое действие Ноны, и могла выбрать то, что подходило ей. Что бы ни решила сделать Нона, в конце концов она умрет или, что еще хуже... попадет в плен. С самым тонким ломтиком надежды, преследуемая страхом, Нона скрылась в темноте.

Двигаясь с безрассудной скоростью, Нона оторвалась от Йишт, пока та все еще поднималась. Она уже могла слышать взрывы из вентиляционных отверстий в галерее впереди, нерегулярная барабанная дробь их извержений катилась по ледяному туннелю. Вскоре она почувствовала край взрывов, пульсацию ледяного тумана и неправильность, когда черный иней осел и растаял на ее коже.

Нона вслепую вошла в галерею, полагаясь на память. Она вошла в транс ясности, пытаясь отделить и рассчитать взрывы. Закоченевшими дрожащими пальцами она вытащила из перевязи метательные звезды. Если она и порезалась, то не почувствовала этого. Взрыв прогремел совсем рядом, и, когда он затих, Нона нашла вентиляционное отверстие. Она поднесла двойную пригоршню шипастой стали к ледяной пасти и торопливо воткнула в нее как можно больше звезд. Большинство из них выскользнуло из ее рук и с грохотом улетело прочь. Вдалеке туннель, по которому она отступила, озарился фиолетовым светом.

Нона выхватила меч и не двинулась с места. Она подумала о Гессе и Зоул и позволила своему гневу согреть ее, когда черная фигура приблизилась.

— Приходи, — сказала Нона в затишье между серией взрывов дальше по галерее. Ее рука с мечом дрожала, но голос оставался твердым.

Йишт бросила корабль-сердце у входа, ее руки побелели до запястий. К тому времени, как она вытащила тулар из ножен, пятна конкурирующих дьяволов уже выползли из-под рукавов туники. На тыльной стороне ее руки с мечом проступил ожог, и Нона подумала, что это мог быть Кеот, жаждущий сыграть свою роль в гибели бывшей хозяйки.

Нона швырнула нож, когда Йишт приблизилась к ней. Лед-женщина отступила в сторону, позволив лезвию срезать ей волосок.

— Я вижу, что ты сделаешь прежде, чем ты это сделаешь. Ты уже должна была это понять.

Йишт ударила, как только Нона оказалась в пределах досягаемости. Нона отвела клинок от своего тела, почти потеряв контроль над собой. Меч казался мертвым в ее руке, ее замерзшие пальцы едва могли сказать, что держат рукоятку. Она попробовала замахнуться, неуклюжее усилие, которое Йишт с презрением отбила.

— Хунски... они так гордятся своей скоростью, их так легко уничтожить.

Нона снова атаковала, почти не надеясь на что-либо, рассчитывая только остановить атаку Йишт. С холодом в пальцах Ноне казалось, что кто-то другой держит ее меч. Один, два, три раза. Йишт блокировала настолько неуклюжие удары, что Сестра Сало заплакала бы, увидев их.

— Пора покончить с этой чепухой, — сказала Йишт и атаковала.

Нона сделала шаг назад. Она стояла так неуверенно, что едва осмеливалась пошевелиться, что само по себе лишало ее преимущества в скорости.

Йишт сделала ложный выпад влево, а затем рубанула в сторону руки Ноны с мечом. Нона с трудом отразила удар, но потеряла хватку на оружии. Как только меч выпал из ее пальцев, ледяной шторм завыл справа, стремительно меняясь от урагана к чему-то еще более худшему. Вентиляционный взрыв подбросил их обеих в воздух и пришел, окаймленный не только льдом. Сверкая среди взрыва в свете корабль-сердца, появились метательных звезды, дюжина и даже больше, некоторые из них были вырваны из льда, в который Нона затолкала их, другие вырвало из глубин, в которые упали.

Нона замедлила мир, время поползло. Кеот сказал ей, что Йишт заранее знала о каждом движении противника, но Нона уронила метательные звезды несколько минут назад, и предвидение Йишт не давало ей ничего. То, что сейчас двигало их, не было делом рук Ноны. Йишт могла бы исследовать следующие несколько секунд будущего каждого человека, но когда дело доходило до падения яблока с дерева или броска кубика, у нее было не больше предупреждений, чем у любого другого.

Метательные звезды неслись вперед, и Нона извивалась всем телом, чтобы избежать их, ныряя головой под полет одной, убирая руку с пути другой. Она не смогла избежать их всех. Один из снарядов рассек ей бок, так как ей не хватило тяги, чтобы отодвинуться. Йишт, однако, висела, словно замороженная, зажатая в пасти судьбы. Одна звезда ударила ее в грудь, другая — в левое запястье, а третья — в лоб, чуть выше правой брови.

Взрыв отбросил их обоих к дальней стене галереи. Йишт соскользнула на пол. Нона тоже упала.

Хриплый смех эхом отозвался позади Ноны, когда она лежала, растянувшись на льду, все ее тело болело.

— Ты не можешь убить меня.

Нона оглянулась на Йишт, сидевшую, прислонившись к стене галереи, почти невидимую в темноте. Нож в одной руке. Лед-женщина, казавшаяся ошеломленной ударом, потянула за звезду, врезавшуюся ей в лоб. Стальное острие со скрипом вышло из кости, и в глаз Йишт потекла кровь.

— Я не могу умереть. — Она отбросила оружие в сторону. Она говорила точно так же, как Раймел в последний раз. Нона пронзила его насквозь, ударила дюжину раз ножом, и все же дьяволы внутри него не давали ему упасть. Только собственный сигил отрицания Йишт, наконец, сломал их власть... и был уничтожен в процессе.

— Нет, — пальцы Ноны нащупали рукоять тулара Йишт, лежащего там, где его уронил ветер, в ярде справа. Она вытащила оставшийся нож и вонзила его в лед, набирая силу, чтобы развернуться. — Нет, можешь.