— Нет, конечно, — отозвался гость. На этот раз, на стол перед хозяином кабинета опустился небольшой идеально правильной формы кристалл кварца. — Здесь воспоминания о событиях, предшествовавших встрече в поместье Шануш.

— Воспоминания, говоришь, — усмехнулся тот, беря в руку кристалл. — Что ж, посмотрим…

Ладонь, сжавшая кварц, засветилась призрачным голубым светом, и хозяин кабинета, закрыв глаза, застыл в своём монументальном кресле. На сей раз, тишина в кабинете продлилась куда дольше, гость уже даже начал волноваться, но стоило ему привстать, как комнату огласил разъярённый рёв очнувшегося собеседника.

— Да деволова печень! — закончил он свою тираду и воззрился бешеным взглядом на визитёра. — Этот парень, вообще, соображает, что делает?! Второй раз! Второй за два года… чтоб его неугомонную задницу демоны драли! Ты… ты обещал, что сможешь прикрыть город от эманаций Запределья!

— Так точно, герр…

— Молчать! Какого девола, там творилось?! Где было твоё хвалёноё прикрытие, идиота кусок?!

— Прошу прощения, но в данном случае нет нашей вины. Поместье Шануш охраняется орочьими духами, и купол его просто не видит! Мы неоднократно пытались решить эту проблему, но все наши запросы на поставку необходимого оборудования были отклонены «за недостатком фондов», — ничуть не смутившись, парировал гость.

— Выговор. Тебе, финансовому советнику и группе снабжения, — отдышавшись, произнёс хозяин кабинета. — И… вызывай группу «Зим». Чую, скоро в Амсдаме найдётся для них работа. Всё понял?

— Так точно, — вскочил со стула гость.

— Выполняй… — рявкнул хозяин дома, а когда подчинённый исчез за дверью, устало вздохнул: — За что мне всё это?

[1] Аангерракт(старый ниддер) — задеть, коснуться, уколоть. Фехтовальный термин, означающий засчитанный укол в тренировочном или состязательном поединке. Так же применяется в переносном значении, как признание проигрыша в дружеской пикировке, например.

[2] Полная форма имени — здесь намёк на Ридана Причуду, пирата и приватира времён Архипелаговой войны, заочно приговорённого к смерти в восьми странах, что, впоследствии, не помешало ему получить из рук императора дворянскую грамоту и титул владетеля Кройн. Именно его считают прообразом «благородного пирата», сагами о выдуманных приключениях которых зачитывались в Империи ещё сто лет назад.

[3] «Столы» — здесь, сленговое выражение, означающее подпольные игорные заведения.

Ирида вздрогнула и, резко сев в постели, уставилась в темноту спальни невидящим взглядом. Впрочем, уже через минуту она пришла в себя, отёрла со лба выступивший пот и, покосившись на подсвеченный тёплым оранжевым светом циферблат часов радиоприёмника, с лёгким стоном упала обратно на подушку. Четвёртый час ночи! И уже пятый раз она просыпается из-за одного и того же сна. А ведь его даже кошмаром не назвать! Всего лишь воспоминание о прошедшем дне… и тех событиях, что последовали за победой Рида в поединке.

Невольно Ирида вновь погрузилась в и без того полночи преследовавшие её воспоминания. Вот, Рид устало опирается на высокий бортик ограждения поля, гудят голоса членов клана, а ноздри самой Ириды тревожит запах крови, будто источаемый победителем. Морок, конечно. За его спиной в стремительно чернеющей луже лежит изрезанное тело Боера, оно-то и источает запах свежей убоины. Сам же хуманс, хоть и выглядит усталым, в бою получил лишь пару царапин.

Гул голосов смолкает под давлением судьи, и представители семей, повинуясь давней традиции, подтверждают честность победы Рида. Судивший поединок, старейшина Ладди первым произносит ритуальные слова, за ним оглашает согласие глава Танни и Ратти… остались лишь Цатти и Нарди. Но, Харкон, всё по той же традиции как глава правящей семьи клана должен высказаться последним, и у Ириды нет никакого сомнения в том, что отец поддержит своего «фаворита». Так что дело лишь за Нарди, точнее, главой семьи, чей сын сейчас валяется в центре поля с размозжённой головой. Стоит ли удивляться, что этот орк не согласен с решением других старейшин? И кто бы стал его в этом винить?

— У семьи Нарди… — звучит резкий, чуть надтреснутый голос и… его прерывает звук взрыва, донёсшийся откуда-то с улицы. А Ириду вдруг сносит резкий удар под колени. Кубарем прокатившись по песку, тренированное тело моментально сгруппировалось для рывка, но его тут же прижала к полу рука брата.

— Лежи, — рыкнул Бренн, свободной рукой извлекая из-под полы модного пиджака устрашающих размеров револьвер.

— … есть вопрос о лояльности правящей семьи клана! Бренн, Харкон, сложите оружие! — как ни в чём ни бывало закончил фразу старейшина Нард, но сейчас в его голосе можно было услышать нотки злорадства. Неудивительно!

В только что казавшейся разношёрстой толпе орков, окружавшей Харкона с его детьми и Ридом, вдруг обнаружился добрый десяток ощетинившихся стволами бойцов… и среди них не было ни одного с серебристой лентой на рукаве или тулье шляпы, как зачем-то требовал обозначить охрану поместья ван Лоу. Надо ли говорить, что стволы ручных пулемётов смотрели исключительно в сторону Цатти? Толпа гостей шарахнулась в стороны и замерла.

Тишина, моментально воцарившаяся в манеже, была оглушающей. Кажется, даже звуки выстрелов и взрывов, доносившиеся с улицы, отошли на второй план. Настолько присутствовавшие в зале оказались ошеломлены происходящим. Наверное, оттого и тихий щелчок зажигалки одного наглого хуманса показался девушке просто оглушающим.

— Может, уже пора? — усталый голос Рида, затягивающегося сигаретой и равнодушно смотрящего на орков, целящихся в том числе и в него самого, отчего-то напугал Ириду больше возможной смерти от ручников Нарди.

— И в самом деле, — спокойно, словно о погоде говорит, согласился с ван Лоу Харкон, опуская руку с револьвером.

Наёмники, приведённые Нардом на эту встречу, были тренированы, сильны и не раз ходили по краю, так что чутьё у них было развито, как и положено степным воинам. Но здесь и сейчас они просто не успели отреагировать.

Эхо голоса старого орка не успело затихнуть, как его перекрыл треск и грохот размётанных в клочья высоких деревянных лавок, ещё секунду назад кокетливо прикрытых зелёным бархатом. Пара огромных стальных шаров разнесла хлипкую конструкцию с грацией атакующего носорога. Нескольких наёмников Нарда, оказавшихся на пути у одного из «снарядов», снесло словно кегли в новомодном кегельбане, а сам шар, наплевав на инерцию, вдруг замер на месте, подняв вокруг облако песка и… развернулся, представ перед уцелевшими бойцами несуразной, гротескной, но от того не менее устрашающей фигурой штурмового кадавра. Кадавра, верхние манипуляторы которого моментально навелись на цель, под тихое гудение пламени где-то внутри покрытых окалиной сопел огнемёта. Миг — и второй кадавр, пролетевший было мимо вооружённых бойцов, развернулся в атакующее положение, умудрившись оказаться всего в нескольких метрах от посеревшего главы семьи Нарди, с явным шоком взирающего на творение извращённого имперского гения, прозванное «траншейной смертью».

С неожиданной для такой трёхметровой громады прытью, кадавр рванул вперёд, и уже через мгновение тело старейшины и главы семьи Нарди затрепыхалось в мощных трёхпалых конечностях металлического монстра.

— Бренн? — Рид перевёл взгляд с пленённого орка на своего приятеля, и кадавры, словно копируя своего поводыря, развернули свои псевдоголовы в сторону орка. Выглядело это жутковато. Сын Харкона в ответ дёрнул губой, продемонстрировав белоснежные клыки, и медленно качнул головой.

На секунду Ириде показалось, что алые круглые визоры стальных монстров сверкнули чуть ли не с предвкушением. Злым таким… холодным. И Нард захрипел.

— Рид, стой! — под поднявшийся в манеже гул голосов вдруг взвился Харкон, но было уже поздно. Изломанное тело главы семьи Нарди дёрнулось в последний раз… и обмякло в манипуляторах кадавра. Сдавленное… даже скорее раздавленное, как перезревший фрукт, если судить по тонкой струйке жидкости, закапавшей с мысков щёгольских лакированных туфель орка на песок манежа. Ириду передёрнуло. Харкон же, скривившись, сплюнул. — Вот ведь, торопыги. Абул!