Кстати, строгость в морали у г-на Букаева оказалась несколько односторонней. Не простив супруге «измены», он сам в течение нескольких лет обманывал Татьяну Альбертовну с… ее младшей сестрой Натальей. Девушка жила вместе с ними под одной крышей. Ну, и как-то все, в общем, так и получилось, как пишут иногда об этом в газете «СПИД-Инфо»… Произошло это еще в Брянске в 1987 году и с тех пор так и тянулось. Девчушка всерьез увлеклась бравым милиционером, а жена, как это часто бывает, не видела, что творится у нее под носом, и до самого последнего момента была уверена, что Александра с Натальей связывают «чисто дружеские отношения».
Именно эти «чисто дружеские отношения» оказались заснятыми на видеокассете, которую обнаружили 11 апреля 1994 года при обыске в сейфе Букаева. Несмотря на надпись: «Путешествие в Америку». Брак пленки, портит магнитофон, не включать", пленка хранила на себе любовные утехи бравого убэповца со своей свояченицей – как в домашних условиях, так и в интерьерах служебного кабинета. Именно эта кассета, происходящее на которой эксперт оценил как порнографию, стала основой для обвинения Букаева в изготовлении порнографической продукции. Обвинение, однако, в суде отпало, поскольку никому, кроме себя, это свое «творчество» любвеобильный сотрудник УБЭПа демонстрировать не собирался.
Да и сама Наталья не отрицала своей связи с мужем старшей сестры. То, что он одновременно жил и с ней, и с Татьяной, Наталью ничуть не смущало. Кстати, и она подтвердила, что после развода никуда он из семьи не ушел, продолжал жить так же, как и до этого.
Нам-то какое дело, кто с кем спит? Да, в общем-то, никакого – это частное дело каждого, лишь бы за рамки закона не выходило. Но и о второй своей любимой женщине г-н Букаев проявлял нежную заботу. Подарки ей дарил, на работу устраивал. То в фирму «Мэрилен» продавщицей – это при том, что и жена его в то же время там трудилась главным бухгалтером. (Как же было не устроить двух протеже сотрудника УБЭП, когда тот возбуждал уголовные дела против сотрудников этой фирмы, а, живя рядом с фирмой, то и дело туда захаживал «при исполнении», оказывая «психологическое давление»?) То на завод им. Радищева работницей участка технических кожевенных изделий. То на кожевенную фабрику «Марксист».
На завод им. Радищева Наталью взяли по просьбе Букаева в начале 1991 года, а уже через несколько месяцев девушка попыталась получить от завода комнату в коммуналке. Администрация ей навстречу не пошла, хотя Наталья Ковалева и обладала справкой жительницы зоны чернобыльского заражения. Тогда (при посредничестве все того же Букаева) девушка перешла на работу на «Марксист», где и получила комнату в коммуналке на Васильевском острове.
Может быть, она была передовицей кожевенного производства или молодым специалистом? Нет. Высшего образования у Натальи на тот момент не было, да и работницей, по воспоминаниям коллег, она оказалась так себе – часто опаздывала, неоднократно имела замечания. Забавно, что ратуя за трудо– и жилищеустройство любовницы, Букаев выдавал себя за ее дядюшку.
12 апреля 1994 года Александра Букаева арестовали. По воспоминаниям очевидцев, вел он себя несколько странно: то извинялся, то принимался откровенно хамить и даже откровенно угрожать. В изоляторе 45/4 ему пришлось несладко – уже через четыре дня до его жены дошли слухи, что арестант пытался вскрыть себе вены или повеситься. Попытка суицида оказалась единственной – уверившись, что никто не обращает на него особого внимания, заключенный успокоился. В камере его прихватила гипертония, и вскоре бравого полковника было не узнать – одним махом он постарел лет на десять. Сам он предъявленные обвинения напрочь отвергал, заявляя, что к получению жилья ни своей женой, ни любовницей отношения никакого не имеет.
Суд да дело
К 29 июля следствие по делу было закончено, и собранные материалы направили в Петербургский городской суд. Спустя два месяца его принял к производству судья Федор Иванович Холодов. Тогда еще Холодов считал, что и доказательств для рассмотрения дела собрано вполне достаточно, и что отсутствуют обстоятельства, из-за которых дело можно было бы приостановить или прекратить.
Начало процесса назначили на 31 октября 1994 года Администрация «Ленвеста» теперь рвала и метала, требуя вернуть квартиру назад, в чем и предъявила гражданский иск. (Постановление прокуратуры об аресте спорной квартиры было вынесено еще 12 мая 1994 года.)
Вот тут-то и начались странности. Многие свидетели стали говорить совсем по-иному, нежели на предварительном следствии. Теперь, по их словам, выходит, что и Татьяна Ковалева принята была уборщицей на совершенно законный основаниях, и обязанности свои с честью выполняла. (Правда, оформлявшая Ковалеву сотрудница отдела кадров «Ленвеста» и здесь осталась верна своим показаниям, что увольнение ее было связано с регулярными невыходами на работу.) Члены профкома, дружно жалуясь на плохую память, вспомнили, что вопрос о Ковалевой все-таки обсуждался и даже по инициативе Аскерова. Вот только так и не упомнили, как же голосовали сами при обсуждении ее кандидатуры. Сам Аскеров теперь утверждал, что и знать не знал, что Ковалева -супруга Букаева, да и помочь ей с жильем его просил, якобы, некто Наклонов: некогда коммерческий директор «Ленвеста», а в то время работник мэрии. (Наклонова пытались вызвать в суд, однако он в него так и не явился. Несколько позже этот господин был убит при довольно странных обстоятельствах. Пропали бесследно и еще кое-кто из свидетелей.) Аскеров в суде не мог припомнить, чтобы когда-нибудь Букаев вымогал у них взятку в любом виде или предъявлял «Ленвесту» какие-либо незаконные требования. Напротив, теперь выходило, что подсудимый оказывал им «неоценимую помощь в наведении порядка на предприятии». (Кстати и сам Аскеров не задержался в России после окончания суда – ныне он вполне благополучно проживает в Германии.)
Как свидетельствуют работники прокуратуры, подобные проявления «склероза» для свидетелей по такого рода делам – не новость. Тем более, что ответственности за такие изменения показаний никто не несет – уголовное преследование возбуждается крайне редко. А программы защиты свидетелей у нас нет…
Чем же объяснял г-н Аскеров столь разительные противоречия в своих словах на следствии и в судебном заседании? На следствии, мол, на него бессовестным образом давили и заставляли «сгущать краски, чтобы утопить Букаева», обещая в противном случае засадить за решетку самого Аскерова.
Той же линии поведения придерживалась в суде и председатель профкома «Ленвеста» г-жа Петрова. Мол, рассматривали кандидатуру Ковалевой на профкоме, жилье она получила вполне правомерно, и ничьих прав при этом ущемлено не было. А что на следствии сказала по-другому, так просто растерялась тогда и наговорила не то, что нужно. Да и президент «Ленвеста» утверждал в суде, что Ковалева получила квартиру без ущерба для предприятия. (Странная позиция, особенно если учесть, что иск за эту самую квартиру «Ленвест» так и не снял…)
Примерно то же самое говорили и представители «Марксиста», выделившие комнату Ковалевоймладшей. Получила-де она ее правомерно, как лицо, пострадавшее от Чернобыльской аварии, и Букаев к этому отношения не имел.
Сам подсудимый заявил, что жилье и его женой, и его любовницей, и им самим получено было на вполне законных основаниях, а сам он стал жертвой борьбы за власть в УБЭП между тогдашним начальником УБЭП Ботузовым и одним из его заместителей Даниловым. (Ботузова-таки уволили с формулировкой «за покровительство Букаеву».)
Под занавес уходящего 1994 года судья Холодов отправил дело Букаева на доследование, поскольку «не были приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела». По мнению судьи, «обвинение не содержало, какие противоправные действия или бездействия, связанные со своим служебным положением, совершил Букаев»,
Наверное, Федор Иванович имел основания на такое мнение – судья он опытный и с большим стажем. Можно сказать, осторожный, Ведь именно судебная коллегия под его председательством сочла обвиняемых по делу Малышева виновными в чем угодно, только не в бандитизме. (Но уж тут сам прокурор обвинение по этой статье снял, разве против прокурора попрешь?) И никто другой, как Федор Иванович, отправил на доследование другое «бандитское» дело – Валерия Дедовских, после чего с сего гражданина, обвинявшегося в организации вооруженной группировки, вымогательстве, организации убийства и подцепке документов, чуть было не были сняты все обвинения. Еще раз фамилия Холодова всплыла в связи с одним из скандалов вокруг дела Якубовского, когда, по версии правоохранительных органов, именно этот почтенный юрист пытался через адвоката Евгения Тернов скоро получить около сотни тысяч долларов за «нужный» вариант решения по делу (впрочем, это совсем другая история). Одним словом, Федор Иванович перестраховался, сняв с себя ответственность, и, как показало время, по-человечески не ошибся.
