И он просто стянул свою хёнли и бросил её Филиппу прямо в лицо.

***

Филипп с ненавистью смотрел на чёртов таз.

Нет, он знал, что такое стирка. Но у них в доме с самого детства была машинка, да и не занимался мелкий пацан этим. Не девчонка же. А потом, когда повзрослел и с отцом вдвоём жили, уже автомат был, дальше и домработница появилась.

Так что стирать руками, прости господи, ему точно ещё не доводилось. Но сам процесс он примерно представить мог. Всё же вырос не на луне.

Набрав в таз воды, он насыпал сверху порошок, обнаруженный там же. И лишь тогда понял, что сделал что-то не то. Чёртов порошок белой крупкой плавал на поверхности. Вероятно, стоило добавить его до воды. Блядство.

Пришлось сунуть руку и взболтать всё в пену, кое как растворив крупинки. Мыльная вода была скользкой и неприятной, будто жирной. Мерзко. Подавив неприятные позывы, Филипп сунул все вещи в воду. И свои футболки, и белую хёнли Орлова.

Вот только он не учёл одного…

– Это что, блядь, такое? – рявкнул Данила, когда бросил взгляд на мокрые вещи в руках Филиппа. Он даже выжал их, между прочим, чё орать? Подумаешь, белая хёнли стала бледно-розовой. – Тебе вообще хоть что-то доверить можно?

– Я трахаюсь хорошо, – Ларин пожал плечами.

– Ещё слово и я реально проверю твои навыки в этой сфере, – Орлов смерил его злющим взглядом. Он подхватил мокрые вещи и понёс их на улицу.

Фил в окно наблюдал за тем, как Данила развешивал их на верёвке и сверху крепил деревянными прищепками. Розовая хёнли радостно развевалась на ветру, а Ларин даже не пытался подавить смешок. Да уж, на месте Орлова он бы тоже бесновался. Но что уж там.

Вскоре Данила вернулся, уже успокоившийся, но по-прежнему хмурый. Он поставил перед Филиппом тарелку супа и отрезал ему тёмного хлеба. Ларин скептически оглядел еду, что не укрылось от взгляда Орлова, но пахло довольно приятно. А на вкус так и вовсе оказалось амброзией.

– Что здесь? – не удержался Фил, он ложку за ложкой глотал горячий суп и уже хотел добавки, хотя ещё не доел.

– Щавель, – объяснил Данила. Филипп слышал про это растение, но никогда не пробовал. Козёл он, что ли, траву жрать. Хот раньше приходилось порой и на диете сидеть. Но сейчас-то можно есть что душе угодно.

– Вкусно, – похвалил Фил, ибо козлом он действительно не был, а суп оказался отличным.

Данила никак не отреагировал на похвалу, но, кажется, стал хмуриться чуть меньше. Вот только когда доел, прежде чем уйти, кинул:

– Посуду не забудь помыть.

– Да я чёртова золушка в этом доме! – возмутился Филипп ему вслед. – Дрова наколи, одежду перестирай, посуду вымой. Зёрна от плевел перебрать не надо?

– Могу из сарая мешок риса принести, если так хочется, – Орлов фыркнул откуда-то из команты. Мудила.

Филипп закатил глаза и уже без удовольствия доел свой суп.

***

Как и обещал Данила, после обеда они куда-то поехали.

Филипп видел, что Орлов грузил дрова в машину, и, боги, Брабус не был создан для такого дерьма, похоже, они сейчас займутся доставкой товара на дом.

Видимо, Даниле действительно было нечем заняться в этой глуши, если он сам развозил дрова, которые заготавливал от скуки. И ради этого стоило бросать столицу?

До Тайги они добрались молча и без происшествий. Но уже в голове Данила заговорил:

– Надо будет заехать в магазин, пополнить припасы. Но это на обратном пути.

Он как раз припарковался у небольшого частного дома, из калитки которого тут же вышла сухонькая старушка. На вид ей было лет двести.

– Данечка, сыночек, приехал, – бабуля вышла не с пустыми руками. – А я тебе вот пирог испекла. С клубникой.

Пока Орлов смущённо принимал её дары, Филипп посмеиваясь посматривал со стороны. Пообщавшись со старушкой, Данила вернулся к машине и шикнул на него:

– Помой, чего стоишь. Три вязанки, живо.

Ларин не был в восторге от перспективы снова тягать дрова, да и собственная спина явно завтра не скажет ему спасибо. Но Фил не хотел признаваться в своей слабости. Уж точно не перед мудилой. Поэтому, стиснув зубы, так как поясница уже очень хорошо ощущалась, он перетащил нужное количество во двор. Бабуля его любезно впустила и даже похвалила. Пожелала жену красивую, детишек побольше. Филипп не мог на неё обижаться. Уж больно милая.

По следующему адресу их встретил дом поновее и побольше. И баба помоложе. По типу той Катерины, что безуспешно пыталась окучить Орлова. Эта тоже пыталась. Сиськами так светила, что Фил чуть не ослеп. Честное слово, это вообще законно? Вроде бы за неприличное поведение в общественных местах штраф положен?

Горбатить ради неё спину Филипп не собирался, даже из тачки не вылез. Орлов метнул в него злой взгляд, но ничего не сказал.

Хозяйка третьего дома была под стать прошлой. Только ещё моложе. Около сорока, быть может. И явно не теряла надежды, даже когда Данила сухо с ней попрощался и забрал только деньги, а какие-то лотки с едой брать не стал. Интересно, видимо, не хотел давать надежду.

– Смотрю, ты неплохо тут устроился, – хмыкнул Филипп, когда Орлов вернулся в машину. – Зря от еды отказался, ужин бы готовить не пришлось.

– Хочешь, иди и забери, – равнодушно ответил Данила и завёл мотор. Фил ещё раз посмотрел на увядающие прелести местной Афродиты и решил, что пожалуй, обычная жареная картошка тоже зайдёт.

Четвёртый адрес, судя по остатку дров, был последним.

– Сиди тут, – велел ему почему-то Ларин, и Филиппу стало любопытно. Он опустил стекло и внимательно всматривался в Орлова, который вёл себя странно.

Подобрался весь, даже волосы пригладил, прежде чем позвонить в звонок у калитки. Это Филу не понравилось. Он вытянул шею, чтобы разглядеть хозяйку дома. В том, что там тоже будет женщина, Ларин не сомневался. Похоже, Орлов был местным казановой-дровосеком. Соблазнял тут своими флюидами альфа-самца всех баб в округе, любых возрастов и вероисповеданий.

Наконец дамочка вышла на улицу, и Филипп поджал губы. Она выглядела совсем не так как предыдущие. В широких брюках, какой-то кремовой блузке и с кардиганом на плечах. Смотрелась совсем по-столичному, выбиваясь из местного колорита. Возраста была неопределённого и на морду лица довольно милая.

Фил напрягся. А вот это уже была проблема. Потому что Орлов, походу, вёлся. Вон, даже из машины запретил выходить. Надо будет разузнать о дамочке побольше. Навести справочки. Но не сегодня, Данила точно ничего не скажет.

Вот же чёрт, неужели всё-таки натурал?