Но волчонок справился. Он дрался отчаянно, зло и как будто в последний раз, причем у него словно открылся третий глаз, умеющий видеть или предсказывать, куда ударит Дориш. Конечно, ему не хватало скорости моего птенца, так что развлечение вряд ли бы затянулось надолго, но я не собиралась дожидаться, пока один дурной мальчишка угробит второго.
Едва мой скелет восстановился, я, не дожидаясь, пока боль во всем теле утихнет, подлетела к щенку, схватила его за шкирку и отшвырнула на лестницу, сразу ступеней на двадцать вверх. Он возмущенно зарычал и попытался сбежать вниз, но тут озверевший до нужной стадии Дориш набросился на меня.
Довольно засмеявшись, я принялась душить собственного птенца, а тот, вырвавшись, прокусил мне руку. Мы рвали тело друг друга когтями и клыками, рыча как дикие звери. Все происходило очень стремительно. Взгляд оборотня просто не успевал уловить наше перемещение.
Дориш полностью доверился хищным инстинктам, несмотря на первую серьезную драку в своей новой жизни. Справлялся он так идеально, что где-то в подсознании, лупя его кулаком в челюсть, а потом вцепившись зубами, отгрызая ухо и одновременно выдавливая сразу двумя пальцами правый глаз, я даже немного гордилась этим придурком.
Но при этом птенец продолжал игнорировать меня, хотя мой голос звучал у него в голове постоянно. Я не замолкала ни на мгновение, взывая к нему мысленно. И каким-то чудом он умудрялся противостоять мне! Выбранный наудачу тестовый образец, готовый ползать на коленях перед девицей, которой на него наплевать…
Конечно, я до сих пор сражалась не в полную силу, но при этом буквально орала в его тупом безмозглом черепе! И главное, жажда крови давно уже должна была его скрутить, заставляя подчиниться если не мне, то ей. А я должна была ее опередить. Должна была подчинить Дориша себе до того, как он обезумеет и превратится в опасного голодного монстра.
Уворачиваясь от ударов, я умудрялась не только взывать к разуму птенца, но и анализировать его состояние, стараясь подбирать нужные фразы. Мне казалось, что орать: «Покорись мне!», «Я твой создатель!», «На колени, мразь!» – было слишком тупо. В книгах советовали сосредоточиться не на смысле фраз, а на властной интонации, с которой их следовало произносить в чужой голове. Но наш создатель говорил с нами, причем взывал к каждому, подбирая именно те слова, которые мы готовы были услышать. Мы были самыми счастливыми, самыми свободными и самыми послушными птенцами! Мы боготворили своего создателя, но не боялись его, а уважали… Безмерно уважали. Мы бы умерли ради него. Однако в итоге он умер из-за нас, вместе с нами.
Странно, но в этот раз воспоминания не ослабили, а, наоборот, усилили мою концентрацию, так что я сумела дотянуться до валяющегося неподалеку прута, успела хлестануть им Дориша по ногам раз так десять и, извернувшись, переместилась в угол, наблюдая, как во взгляде птенца окончательно исчезают остатки разума, сменяясь инстинктами. В последние мгновения я подкралась к нему сзади и нанесла удар по затылку, проламывая череп.
Уф-ф-ф…
Да, щенок прыгнул вовремя, сразу с лестницы, как можно выше, чтобы ударить по Доришу всеми четырьмя лапами и опрокинуть врага на пол, используя собственный вес и ускорение во время прыжка. После этого я снова ударила…
И лишь убедившись, что птенец отключился, освободила его от цепей, обернулась мышью, подхватила его в лапы и вылетела прочь. Непослушного помощника я поблагодарю потом. Сначала наору, наверное, за то, что дважды ослушался. Или не буду, бесполезно же…
Я притащила Дориша в небольшой городок, не его родной, но очень похожий. Швырнула как поломанную игрушку в подворотне и полетела добывать корм. Здесь тоже были шлюхи, прогуливающиеся парочками по вечерним улицам в ожидании клиентов. Но когда первую забирали, вторая на какое-то время оставалась одна… А Дориш, похоже, любит продажных девок.
Я наловила ему сразу троих, потому что часть крови тело переработает в магию и потратит на восстановление. Но птенец пришел в себя еще на первой, отшвырнул недоеденную проститутку и… разрыдался. Придурок! Желание свернуть ему шею, чтобы не мучился, я подавила с большим трудом. После чего спокойно подпихнула вторую и показала, что первая жива, а потом стерла ей воспоминания и отпустила. Дориш внимательно следил за мной, а потом… потом инстинкты все же сумели сдвинуть в сторону часть принципов. Особенно после того, как я продемонстрировала ему в зеркало чудище, на которое он пока что был похож. Выдавленный глаз, порванный рот, оторванное ухо, дырки в черепе, рваные раны от когтей, моих и волчонка…
– Если ты до обращения ел мясо, значит, нечего строить из себя идиота, – рыкнула я на страдальца, когда тот попытался отодвинуть вторую шлюху после трех-четырех глотков. – Если тебе так нужны принципы, связанные с едой, задумайся о курах, свиньях и коровах, а также других животных, мясо которых ты ел, пока был человеком. Их убивали, чтобы ты был сыт! А эту… – Я потормошила девицу, пребывающую благодаря мне в непрекращающемся экстазе. – Эту дрянь ты можешь не доедать до конца. Конечно, это противоречит всем вампирским правилам, нарушает нормы безопасности, и вообще, ужасно негигиенично – оставлять пищу на тарелке…
Из всего сказанного мной Дориш уловил только то, что «дрянь можно не доедать». Но из-за его принципов мне пришлось слетать и притащить еще трех шлюх, чтобы он умудрился и восстановиться, и насытиться. Зато чистить им память и туманить мозги я отказалась, так что принципиальному придурку пришлось попыхтеть самому. Да, в первый раз вышло криво, особенно с удалением воспоминаний. Мне пришлось дочищать и подправлять, поэтому, вполне вероятно, у девицы в голове вообще теперь полный вакуум, но зато со второй вышло намного лучше, а с третьей совсем хорошо. Я даже не стала ничего корректировать. Конечно, не идеально… Но, вспомнив о создателе, вместо того чтобы потыкать носом в ошибки, я отметила успехи… и Дориш даже улыбнулся.
Он учился, учился с удовольствием, так что хорошая порка, затем драка и два удара по черепу иногда могут вразумить даже потенциально неразумного. Обсуждать с ним Эль я пока не стала. Это не так уж срочно. Сегодня у нас и так произошел грандиозный прорыв во взаимоотношениях.
Обращение в летучую мышь Дориш освоил с первого раза – или потому, что такой гениальный, или потому, что я так подробно объяснила. Неважно. Я адски устала и хотела спать, но мне надо было еще успеть поохотиться самой, чтобы восстановить внутренний магический запас. Но делать это в присутствии нестабильного на голову птенца я не собиралась. Он и так молодец. Доверился и мне, и инстинктам. Ему уже не грозило голодное безумие, ведь он выбрал свой тип охоты, позволяющий не нарушать его странные принципы. Теперь осталось удержаться в ладу с самим собой как можно дольше, чтобы это состояние закрепилось. Не буду же я каждые два-три дня гонять прутом до изнеможения и уродовать так, что без слез не взглянешь? Да и череп регулярно проламывать не очень полезно: вдруг оттуда выпадет что-нибудь нужное?
Так что мы долетели до замка и я дождалась, пока птенец уснет, свернувшись калачиком на моей старой кровати. Только одеялко поправлять не стала, а так прямо заботливая мамочка, а не создатель!..
Волчонок все это время лежал в коридоре, возле захлопнувшейся перед его носом двери. Он заметил, как мы подлетаем, отследил нас и демонстративно медленно улегся, с вызовом глядя на меня и всем своим видом намекая, что мне придется вместо нормального сытного ужина сначала закатить воспитательный процесс еще одному мальчишке, а потом перекусить им же, стараясь не выпить нахала досуха. Подсознательно я очень надеялась, что щенок устанет ждать и убежит по своим делам. Должны же быть поздним вечером у вожака стаи какие-то неотложные дела?! Но нет… не повезло. Выведение меня из себя для щенка являлось главной задачей. Приоритетнее всех остальных. Так что он дождался, когда я выйду из комнаты Дориша, лениво перетек из звериной ипостаси в человеческую, оглядел меня от головы до ног с задумчивым таким снисхождением и заботливым тоном предложил:
