Дмитрий обратил внимание, насколько скромно, по принципу разумной достаточности живет отец Алексей. Любопытно, каким он был в молодости, как относился к женщинам, вообще, каков он в миру? Филдин знал — безгрешных людей нет, такова наша сущность.
Словно прочитав его мысли, отец Алексей сказал:
— Человек грешен не помыслами, но делами. Слишком много словоблудия в государстве российском, а дела — печальные…
Расстались они добрыми друзьями, будто знали друг друга давным-давно. Священник торопился к какой-то старушке в соседнюю деревню. Выйдя из дома, Дмитрий обратил внимание на черный джип, одиноко стоящий у деревянной церкви.
— До свидания, — простился отец Алексей и, осенив его крестом, добавил: — Храни вас Господь Бог…
Он повернулся и пошел по направлению к лесу твердым размеренным шагом. Филдин еще долго смотрел ему вслед, пока высокую фигуру отца Алексея не поглотила густая зеленая листва.
* * *
Линде Грейвс начало казаться, что после подписания документа о работе на ФБР о ней просто забыли. В самом деле, стоило ли Робертсу городить весь этот огород с телефонными звонками, трупом Джеймса и так далее лишь ради ее закорючки на листе бумаги? Хотя, вполне вероятно, столь долгую паузу можно объяснить желанием новых хозяев дать ей успокоиться, прийти в себя после сильного стресса. В общем, она спокойна. И причиной тому — неукротимое стремление действовать, двигаться вперед.
Чтобы хоть как-то разнообразить жизнь, Линда познакомилась на вечеринке у старых друзей с интересным мужчиной. Этим человеком был молодой шоу-бизнесмен, причем, русский, достаточно успешно расширяющий свое дело в Штатах. Звали его Питер. Возрастные рамки не помешали им сблизиться и увлечься друг другом, да настолько сильно, что Линда поначалу даже испугалась. Однако Питера такой оборот дела нисколько не смутил. Он был нежен, настойчив, нетерпелив и до умопомрачения страстен, что сводило Линду с ума. С ним она чувствовала себя молодой, а радости секса пробуждали в ней еще большее желание. Вряд ли с ее стороны это можно было назвать любовью или каким-то другим сильным чувством, — в ее отношении к Питеру, скорее, проглядывало нечто материнское, что остро недоставало Линде на протяжении всей жизни. А вот отношение к ней Питера перерастало в более чем серьезные намерения. Незаурядность, острый ум Линды, ее колдовские женские чары и неувядаемая красота, кажется, полностью стерли возрастную грань между ними.
Поверхностный флирт постепенно приобрел форму прочной связи, — это и волновало, и тревожило Линду. Теперь она намного реже вспоминала Филдса, а воспоминания носили хаотичный или отвлеченный характер. Она не хотела, да и не стремилась задавать себе вопрос: что дальше? Им так хорошо вместе, нет смыла опережать события. Надо жить сегодняшним днем и брать от жизни по максимуму.
Однажды под утро, когда Линда сладко спала в объятиях молодого любовника, ее разбудила внезапная телефонная трель:
— Миссис Грейвс? — спросил мужской голос, затем назвал известный ей пароль.
— Что вам нужно? — раздраженно ответила Линда.
— Простите за столь ранний звонок. Вам необходимо срочно покинуть страну. Вы полетите частным рейсом. Вылет через сорок восемь минут. О работе не беспокойтесь, искать вас не будут. Напротив дома стоит серый «Форд» — не задерживайтесь. Удачи вам!
— Кто тут трезвонит по ночам?.. — в полусне пробубнил Питер.
Вот оно! Дождалась… Люди из ФБР категоричны и бесцеремонны. К чему такая спешка, ореол таинственности? Этой ночью ей требуется самая малость — послать к черту Питера и улететь в неизвестном направлении…
— С кем ты сейчас разговаривала?
Ей надо что-то ответить:
— Звонила подруга. У нее начались схватки, видимо, преждевременные роды. Необходима моя помощь. Я срочно еду.
— Кажется, ты называла ее на «вы»? — Питер совсем проснулся.
— Да какая разница, как я ее называла?! Она была с мужем, я сказала в смысле «они», ну, во множественном числе…
— Ты что, акушерка?
— Господи, Питер! Причем здесь это? Да, у меня есть определенный опыт…
— В таком случае, — заявил Питер, — я поеду вместе с тобой.
На какое-то мгновенье она потеряла самообладание:
— Какого черта!?
Питер изумленно раскрыл рот:
— Впервые вижу тебя столь чужой… Сделай одолжение, скажи мне правду.
— Почему ты решил, что тебя обманывают? Милый… — Линда обвила руками его шею и заглянула в глаза. — Успокойся, прошу тебя. Я скоро вернусь, вот увидишь…
Фраза о возвращении далась ей с большим трудом. Она вдруг вспомнила, как по- разному бросала предыдущих любовников, однако сегодняшний финал романа станет самым простым: закрыв за собою дверь, Линда перевернет еще одну, быть может, последнюю страницу из череды своих увлечений. Значит, так тому и быть.
Питер поворошил копну ее душистых волос и твердо произнес:
— Ты никуда не поедешь.
— Дорогой, уж не ревнуешь ли ты?
— Возможно. Только на этот раз я говорю совершенно серьезно. И еще. Линда… — его голос чуть дрогнул, — я… намерен стать твоим мужем.
— Прости, Пит, — она пришла в замешательство. — Давай обсудим это потом?
— «Потом» мы вряд ли сумеем это обсудить.
Линда растерялась:
— Стать моим мужем? Но почему ты решаешь все один? Мое мнение тебе безразлично?
— Напротив, дорогая! Единственно, что я сейчас хочу — это услышать твой ответ. Подруга справится и без тебя, слава Богу, живут не в каменном веке. А мне необходим твой ответ, разве непонятно.
— Хорошо… — Линда уже стояла у двери, — я дам тебе ответ… немного погодя.
Выходя из дома, она внезапно словно очнулась ото сна: Питер ее по-настоящему любит! Так, как не любил никто. Какая же идиотка! Она должна ответить «да»! Зачем откладывать?
Быстро поднявшись назад, Линда, обуреваемая радостным чувством, на крыльях любви почти влетела в квартиру и… остановилась: Питер с кем-то вполголоса говорил по телефону в спальне. Она услышала обрывки речи:
— Да… думаю, нормально… работа и приказ для нее важнее чувств… Как, разве она еще не вышла? Сейчас посмотрю…
— Не надо смотреть, Пит, — громко произнесла она. — Скажи им, что я сажусь в машину.
От неожиданности Питер остолбенел.
— Скажи, скажи, — повторила Линда.
— Она… садится в машину, — проговорил Питер, вешая трубку.
— Вот и отлично, дружок, — овладев собой, усмехнулась Линда. — Твое служебное рвение получит достойную оценку.
— Линда, послушай…
— Ты уже все сказал, Пит. В трубку.
— Но я действительно тебя люблю, черт побери!
— Мне следует разрыдаться от счастья?
— Да слушай же ты, Линда Грейвс! — Пит, кажется, настроен был весьма решительно. — Можешь мне не верить, но все, что я говорю о своей любви — правда.
— Это очень трогательно, — Линда нервно закурила. — И как теперь прикажешь отличить правду от лжи? Кстати, ведь мне пора спускаться…
— Спешить не надо: никаких самолетов нет. Но ведь и ты… меня обманула.
— Мистер, похоже, не рад?
— Чему я должен радоваться? Да, я на службе. Да, я сделал все по инструкции. Да, ты продемонстрировала стопроцентную лояльность… Разве ты не понимаешь, что помимо этого существуем мы с тобой, не бездушные супермен и супервумен, а просто люди с обычными человеческими чувствами?
— Вот незадача, — ответила Линда. — Откуда мне знать, что сейчас ты не продолжаешь свою игру?
— Наверно, ты права…
Линда собрала в охапку верхнюю одежду Пита, бросив ее к ногам любовника:
— Одевайся и уходи.
Она подошла к окну и посмотрела вниз: серый «Форд» исчез. Значит, подумала Линда, ей пожизненно суждено быть ведомой чьими-то невидимыми «глазами» и «ушами». От судьбы не убежишь…
Питер ушел бесшумно, она даже не слышала. Вот и закончился очередной акт опостылевшей пьесы, которую так любят играть умные люди. Они, эти люди, до тонкости, как им кажется, знают женскую натуру — поэтому столь открыто и грязно манипулируют самыми сокровенными чувствами. Конечно, им не всегда такое удается, по крайней мере, когда дело касается лично ее. Она ведь никого по-настоящему и не любила, следовательно, способна сохранять душевный иммунитет в подобных ситуациях. Только зачем? И ради чего? Если признаться честно самой себе, то, скорее всего, ради собственного же самоутверждения. Любопытно однако, до каких пределов самообмана можно дойти? Она продолжает искать смысл жизни тогда, когда другие этот смысл давно нашли. По-разному, по-своему, но… нашли. И спокойно живут или доживают, что, возможно, одно и тоже… Очередной мужчина ушел из ее жизни. Тихо, быстро, словно его и не существовало вообще. Будет ли продолжение с другими? С Филдсом, например? Знать бы…
