По замыслу гномов, три могучих крепости позволили бы им уверенно диктовать этой части мира свою волю, но судьба распорядилась иначе. Через какое-то время запасов руды в Армкхаре стало не хватать, за ней приходилось всё глубже и глубже вгрызаться в твердь гор. Наконец, даже у гномов, народа, про стойкое терпение которого ходит не один десяток пословиц, не хватило усердия разрабатывать эти месторождения. Слишком много сил приходилось тратить, чтобы достичь более чем скромных результатов, а гномы – народ практичный. Армкхар стал пустеть: с каждым годом всё больше мастеров перебиралось на юг или на восток. И однажды настал тот день, когда в горах Легерранда умолк последний молот, и последний из гномов покинул Неприступный в поисках лучшей жизни.

Прошли годы, десятилетия, века… В заброшенных гномьих поселениях появились сперва орки, затем – варвары. Но если уж подгорному народу оказалось непросто там жить, то что говорить о тех, кто и терпением, и мастерством во всем уступал гномам? Больше сотни лет не продержался никто, и Армкхар стал покрываться тленом забвения.

Трескались своды пещер и залов, ярус за ярусом рушился в бездну город, выстроенный трудолюбивыми гномами. Только дорога, тянувшаяся чуть ли не через весь Пояс Легерранда, местами осыпавшаяся, местами заросшая, напоминала о некогда процветающем крае. Она всё ещё была узнаваема среди камней, и по ней, кое-где, ещё можно было проехать верхом.

«Всё ж лучше, чем по уступам скакать, – думала Альрин, медленно покачиваясь в такт шагам Снежки. – Хотя, конечно, правильнее всего было бы послушаться эльфа и вернуться равниной».

– Идём уже десятый день! – воскликнула Лисси. – И не встретили ни одного поселения!

– Наш здешний оплот, заброшен уже не одну тысячу лет, – ответил Тангор, рассеянно перебирая гриву у Ромашки. – Эта дорога – всё, что связывает ту эпоху с нашим временем.

– И что, здесь вообще никто не живёт? – удивлённо спросила девушка.

– Живут, – пожал плечами Эннареон. – Почти наверняка по обе стороны от пояса гор есть селения. Варварские – с запада, Тоддмерские – с востока. Но нам только на руку, что мы идём по необитаемой части: каждая встреча может сулить опасность.

– Ты опять начинаешь! – возмутилась Лисси. – Меня уже тошнит от твоих «опасностей», и от того, что я невесть сколько не видела людей! Ну какая нас может подстерегать опасность, если бы мы зашли в какой-нибудь городишко, просто посидеть в таверне?

Эннареон сперва собрался с ответом, но понял, что взывать к разумным доводам бесполезно, и промолчал. Альрин же не сдержалась:

– Милая, ты наверное что-то не понимаешь. Мы не на увеселительной прогулке! Мы идём по враждебной стране, которая находится в состоянии войны и с Велленхэмом, и с гномами. Может, и Иарлириат уже подвергся нападению тоддмерских войск. – Чародейка раздражённо взмахнула рукой. – При таком раскладе, любой встреченный тоддмерец может оказаться врагом, или хотя бы навести на наш след вооружённый отряд из ближайшего гарнизона.

– С которым мы легко справимся, – хмыкнула Лисси.

– А по-твоему их пропажу никто не заметит? – язвительно осведомилась Альрин. – Взамен исчезнувшего отряда пошлют два, три… Словом, даже один встречный человек принесёт нам кучу проблем. А ты говоришь – в городок зайти, в таверну… Чего уж там, лучше сразу в темницу или на виселицу. И всем меньше хлопот.

– Ну, хорошо, – надулась девушка. – Если в Тоддмере вам кругом мерещатся враги, есть и другой вариант.

– Это к варварам на огонёк заглянуть, что ли? – обернулся к ней Эллагир. – Спасибо большое, но как-нибудь потом. В их деревне один добрый малый приставил мне кинжал к горлу. Если бы не Альрин, мы бы остались без денег. А то и без мага, – невесело усмехнулся он.

– Можно подумать, все варвары – сплошь разбойники, – окончательно насупилась Лисси. – У нас в труппе был один парень, с севера. Он говорил, что там живёт вполне порядочный народ.

– Это – правда, – согласился Эннареон. – На северо-западе, у моря, варвары разительно отличаются от прочих. У них есть небольшое, но вполне развитое государство, со столицей в Рагорраме. Но это далеко отсюда, а в здешних местах шатается лишь всякое отребье… Я чувствую опасность почти всё время.

– Я тоже, – согласно кивнула Альрин. – Уже третью ночь мне снятся кошмары. Человек в мантии с капюшоном… Не могу разглядеть лицо, но уверена, что знаю его. Мне снится, что мы просим его написать нам какое-то заклинание… Очень важное заклинание! Во сне я очень чётко знаю: от этих чар зависит наша жизнь, – девушка нервно облизала губы.

– Он берёт пергамент и пишет что-то… Пишет кровью! Затем отдаёт свиток, а сам падает и… и всё. – Голос чародейки предательски задрожал. – Я пытаюсь спасти его, исцелить Йеррой, но знаю, что это не сработает. И от этой беспомощности выть хочется… а затем я просыпаюсь.

– Ты видела, что написано на пергаменте? – спокойно спросил Эннареон.

– Н-н-нет… – вспоминая, протянула девушка. – Кажется, нет.

– В следующий раз, – мягко проговорил эльф, – попробуй вспомнить об этом разговоре и прочесть заклинание. Пока сложно сказать, простой ли это ночной кошмар или предупреждение о какой-то опасности…

– Конечно, предупреждение! – вклинилась в разговор Лисси, картинно всплеснув руками. – Опасность, она же везде! А теперь ещё и в снах.

– Ох и дура же ты! – в сердцах воскликнула Альрин.

– Что-о?! – не поверила своим ушам та.

Вдруг шедший первым Эллагир остановился и грязно выругался.

– Что такое? – тревожно спросила чародейка, вытягивая шею.

– Взгляни сама, – мрачно ответил тот. – Только осторожно.

Все сгрудились вокруг Фаэля и уставились в направлении, указанном Эллагиром. Едва различимая среди камней гномья дорога упиралась в довольно глубокий овраг. Такие уже встречались и раньше, вынуждая спутников искать обход и снова возвращаться на тракт. Но сейчас от края до края расселины лежало три толстых, добротно обтёсанных и подогнанных друг к другу бревна. Почти мост.

– Здорово, кто-то здесь живёт! – радостно воскликнула Лисси.

Альрин посмотрела на неё, как на ненормальную.

– То есть, о, Боги, кто-то здесь живёт! – в притворном ужасе повторила девушка, ответив чародейке язвительным взглядом. – Это ведь так опасно, встретить крестьянина!

– Ты права, – без тени улыбки заметил эльф. – Поищем другой путь. Не стоит нам попадаться на глаза…

– Э-ге-гееей! – вдруг раздался радостный возглас.

Все, как по команде обернулись на звук. В четверти лиги от них, на большом валуне, стоял невысокий человечек и приветственно махал рукой. Эннареон грустно вздохнул.

– Может, прибавим шаг и уйдём от него? – вопросительно предложил Эллагир.

– Толку-то, – пожал плечами эльф. – Он нас уже увидел.

– Верно, – согласилась Альрин. – Что ж, выясним, кто он, и что здесь делает. А там решим…

Человек, между тем, стремительно приближался. Там, где дорог позволяла – бегом, где камни и заросли затрудняли путь – сбавлял темп, не забывая время от времени помахивать путникам рукой. Наконец, он счёл, что подошёл достаточно близко, чтобы поздороваться.

– Доброго денёчка, господа! – прокричал он, забавно кланяясь на ходу.

– И вам, сударь, – мрачно ответил Эннареон.

Человек тем временем преодолел последний десяток шагов. Лисси с интересом разглядывала первого встреченного ими соплеменника за многие дни пути.

Он оказался крепко сложенным мужчиной лет сорока, с простым и открытым лицом. Одеяние его, свободные штаны из грубой ткани и кожаная рубаха, изысканностью не блистало, но, без сомнения, являло собой образец практичности и удобства. Тёмные курчавые волосы были прикрыты от солнца старой соломенной шляпой. На лице играла добродушная улыбка.

– Какой же из меня сударь? – весело отозвался он. – Я – Балик, живу здесь сам себе. До сударьёв мне – как до моря пешему. А вы, я гляжу, знатные вельможи?

– Мы не вельможи, – первой не выдержала девушка. – Меня зовут Лисси. А это – Альрин, Эллагир, Эннареон и Тангор, – она указала на всех по очереди.