— Какаши! — прохрипела она, скручиваясь от очередной порции боли.
Все кости стали трещать, не способные вынести чудовищную чакру, которая рвалась наружу. Кожа стала покрываться красным покровом, сжимаясь на глазах, и от этого всего Кицунэ закричала во всё горло, содрогаясь телом. Неведомая сила стала поглощать её, начала управлять телом, и её раны зашипели от неё, и от них поднялся столб дыма.
В последний раз изогнувшись всем телом, Кицунэ полностью покрылась кровавым покровом чакры, вставая на четыре лапы. Её облик изменился, и её тела не было видно из-за чакры, которая приняла более звериное обличье. Сзади вырос пышный красный хвост, бурлящий чакрой, как и всё тело, подобно лаве. Из открытой пасти вырвалось оглушительное рычание, и все дерущиеся на мгновение замерли, обернувшись назад.
Того, что они увидели, никто не ожидал. Даже Какаши опустил катану, с неверием смотря на то место, где несколькими секундами назад лежала Кицунэ. Вместо девушки сейчас было настоящее чудовище, которое, обнажив свои клыки, сорвалось с места и с рёвом полетело на них. Не разбирая ничего на своём пути, монстр снёс первого шиноби, разорвав его пополам своей когтистой лапой. Шиноби Деревни Скрытого Тумана удивлённо выдохнули и отпрыгнули в сторону, а затем переглянулись между собой, не зная, что делать.
Тем временем монстр продолжил бежать к остальным, снося всё со своего пути. Из открытой пасти слышалось угрожающее рычание, и, оскалив зубы, он прыгнул на очередную свою жертву, вцепившись в плечо клыками. Мужчина истошно закричал и выронил свою катану, а другие, удивлённо ахнув, начали складывать печати. Столб воды полетел и обрушился на огненного монстра, но вода не сумела потушить пламя. Она лишь разозлила чудище ещё больше, и, вырвав из плеча большой кусок плоти, монстр направился к новой жертве.
Один за другим вражеские шиноби замертво падали, не успев ничего сделать, и те, кто уцелел, пытались сбежать. Не все смогли спастись бегством, будучи опрокинутыми чудовищем на землю и сгоревшими от его обжигающего огня. Какаши мог лишь стоять на месте, смотря на весь этот ужас, что происходил вокруг него. Трупами было усыпано всё поле, а ужасный монстр продолжал убивать, не в силах насытиться.
Не находя больше никого, он направился прямиком к Какаши, но замер в метре от него, тяжело дыша. Хатаке смирно стоял, напрягшись всем телом, готовый в любой момент обнажить свою катану. Он понимал, что в этом монстре находилась Кицунэ, и не хотел ей навредить, но он не был уверен в том, что она не нападёт на него.
— Какаши… — прозвучал шипящий голос из пасти. — Боишься?
— Нет, — холодно ответил Какаши, не поддаваясь эмоциям и стараясь не поднять катану перед собой. — Не боюсь. Я знаю, что ты там, Кицунэ.
Монстр зашипел, но не сделал шаг навстречу. Чакра до сих пор покрывала всё тело, переливаясь подобно лаве и огню. Кицунэ, казалось, спрятана в глубине этого существа. Но монстр всё же подал голос, что говорило о том, что это была не простая бездушная машина убийств. Но что последует дальше? Какаши не знал, слышала ли его девушка? Но он всё равно пытался до неё достучаться.
— Вернись… — попросил Какаши, напрягаясь всем телом.
Пасть обнажилась, и показались острые клыки, но чудовище, будто призадумавшись, стало уменьшаться в размерах. Покров красной чакры уменьшался, и уже через несколько секунд посреди поля лежало неподвижное тело Кицунэ. Девушка была измазана вся в крови, и трудно было сказать, где была её кровь, а где врагов, но Какаши знал наверняка — её тело покидала жизненная энергия.
Действовать нужно было быстро, поэтому, вызвав собак, он поручил им найти выжившего и доставить в деревню, а сам, подхватив холодное тело, помчался со всех ног, боясь того, что Кицунэ перестанет дышать. Она казалась слишком хрупкой, чтобы выдержать всё это, а её раны были слишком глубокими. Всё зависело от Какаши и, двигаясь как можно быстрее, он просил лишь об одном: чтобы она была жива до того, как он донесёт её до госпиталя.
Комментарий к 11. Неравный бой
Ещё одна небольшая зарисовка - https://ibb.co/Z6rXkKC
========== 12. Больница ==========
Она помнила каждый миг, проведённый в залах катакомб. Воспоминания постоянно преследовали её во снах, передавая всю ту ужасную атмосферу, которая была в те времена. Кицунэ никогда не забудет те ужасные места, в которых ей пришлось вырасти.
Как и всегда, тёмные каменные коридоры были слабо освещены тусклым светом от подвешенных к потолку ламп. Они то и дело покачивались от сквозняка, который магическим образом пробирался в это место. По углам коридоров располагались большие паутины, среди которых прятались не менее большие пауки. Кицунэ не боялась никакой живности, которая могла обитать в этих коридорах и сырых комнатах, но порой большие крысы, пробегающие по темноте, были столь громкими, что наводили ужас.
Помимо длинных коридоров в катакомбах были также и комнаты, в которых жили подчинённые Данзо, скрываемые от посторонних глаз, а также тренировочные помещения. В эти поздние часы в окрестности было тихо, кроме одного места, где проводилась изнурительная тренировка.
Поджав губы, Кицунэ стойко выстояла, когда тяжёлая мужская ладонь ударила её по лицу. Удар был столь сильным, что её голова дёрнулась, но девушка вернула её на место, чтобы получить очередной удар. Губа с треском разбилась, и вниз по подбородку потекла тёплая кровь, но Кицунэ продолжала молча стоять на коленях, терпя все мучения.
Она не имела права показывать свою слабость, как и то, что все эти удары причиняли ей боль. Она спокойно продолжала стоять, заведя руки за спину, готовая вновь ощутить обжигающую боль. Щека уже успела опухнуть и покраснеть, и девушка могла ощущать, как сильно она пульсировала. Глаза были открыты, и взгляд был направлен на ноги человека, который стоял перед ней.
Тёплые пальцы схватили за подбородок, приподнимая лицо вверх, тем самым заставляя взглянуть в лицо тому, кто всё это время её бил. Кицунэ не чувствовала ненависть к этому человеку, лишь страх к нему и недовольство к самой себе. Она не была столь сильна, как этого хотел он, поэтому и платила за это болью и унижением. А он, пристально взглянув на неё, вновь замахнулся и ударил по лицу.
На сей раз девушка покачнулась и потеряла равновесие, непроизвольно дотронувшись рукой до своей горячей щеки. Челюсть онемела, и Кицунэ открыла рот, чувствуя, как на языке появился привкус крови. Кровь продолжала стекать по подбородку и падать на каменный пол. В тот момент, когда очередной удар покачнул её, она услышала испуганный вздох и посмотрела в ту сторону помещения, где стояла низкорослая девушка.
Её коричневые волосы были туго стянуты в пучок, а глаза широко распахнуты в страхе. Девушка нервно сжимала руки в замок, выламывая пальцы, продолжая смотреть на весь этот ужас, не способная сделать хоть что-либо. Всё это время она стояла в углу тихо, боясь нагнать на себя гнев своего господина, но этот вздох вырвался у неё непроизвольно.
— Ты должна быть безжалостной по отношению к другим, — произнёс Данзо, поднимая руку. — Ты не смогла убить его, поэтому сейчас ты испытываешь боль.
Кицунэ выровнялась, и в тот же момент кулак дотронулся другой щеки, ударяя в скулу. Боль пронзила ту сторону лица, но девушка закусила губу, пытаясь не взвыть от боли. Всё её лицо превратилось в одно большое месиво, и не осталось ни одного живого места. Голова начинала кружиться, и Кицунэ от бессилия присела на землю, не способная больше стоять на коленях.
Данзо смотрел на неё с нескрываемым презрением так, будто Кицунэ являлась его самым большим позором. Она подвела его, и она понимала, что его гнев был заслуженным, поэтому ей приходилось всё это терпеть. Она продолжала всё это выносить, желая, чтобы все это закончилось тут, ведь Данзо мог придумать для неё что-то похуже, например, камеру. Быть в одиночестве на протяжении нескольких дней в камере, не имея воды и еды, чувствуя, как постепенно умираешь с голода, а желудок пожирает сам себя — это было одно из худших наказаний, пожалуй, после тех, где Данзо избивал до полусмерти.
