Даже когда стрелка часов перевалила за полночь, Какаши так и не появился дома, и Кицунэ отправилась спать в его постель. Несколько минут она ворочалась и пыталась найти удобную позу, а когда её нашла, то заснула, прижавшись носом к подушке, которая источала мужской запах Хатаке. Ей снились приятные сны, но только до того момента, пока лунный свет не стал бить в глаза, тем самым будя её. Тогда, пребывая ещё в лёгкой дрёме, Кицунэ перевернулась и укрылась одеялом с головой, вновь проваливаясь в сон. Но на сей раз это были необычные грёзы, а старые забытые воспоминания.

Ей казалось, что она совсем забыла это место, но, видя его во сне, то вспомнила этот дом в малейших деталях. Она помнила маленькую гостиную с безвкусными ярко-фиолетовыми шторами, которые так любила мать. Она вспомнила и кухню, из открытых дверей которой всегда доносился приятный аромат готовой еды. Их дом был маленький, всего лишь с одним этажом, но довольно уютный и пригодный для жизни для троих. У Кицунэ не было собственной комнаты, поэтому спала и большинство своего времени она проводила в гостиной, лишь изредка выходя на улицу поиграть.

Во сне она вновь оказалась в этом забытом месте, в этой гостиной, где она знала о каждой трещинке в стене. Она вновь оказалась той самой маленькой девочкой, которую ничего не заботило, кроме своих игрушек. Сидя на диване в гостиной, она рассматривала деревянного человечка, у которого со временем сломалась правая рука, но он не казался ей от этого некрасивым. Маленькая Кицунэ беззаботно играла, даже сначала не заметив повышенного тона родителей, которые о чём-то переговаривались на кухне.

— Я не отдам её! — прокричала мать.

Кицунэ вскинула голову, заинтересовавшись этим криком. Она отложила в сторону свою игрушку, посмотрев на прикрытую дверь на кухню, где теперь была тишина. Девочка задумалась о том, показалось ли ей это, но затем она услышала приглушенное бормотание. Крики стихли, но это не отняло пробудившегося интереса, и маленькая Кицунэ слезла с дивана, двинувшись к прикрытой двери. Никто даже не услышал тихих шагов и не заподозрил того, что девочка спряталась за дверью.

— Мы с самого начала знали, что всё так и будет.

— Нет! — вскрикнула женщина. — Как ты можешь так говорить? Она твоя дочь!

— Ты прекрасно знаешь, что она нам не дочь.

— Она часть меня.

— Она лишь часть твоего ДНК. Сумиру, успокойся, пожалуйста. Подумай о том, что у нас скоро будет сын.

— Ты хочешь отдать одного ребёнка, заменив его другим?

— Милая…

Повисла тишина, и маленькая девочка выглянула в дверной проём, посмотрев на родителей, которые обнимались. Голова матери была опущена и нельзя было разобрать, плакала она или нет. Но, в отличие от женщины, лицо мужчины было непристрастным. Он обнимал свою жену, смотря в открытое окно, где детвора беззаботно резвилась на улицах деревни.

— Я тоже люблю её, — тихо признался мужчина, гладя жену по волосам. — Но мы знали, что рано или поздно Орочимару захочет вернуть её. Нам дали лишь шанс побыть родителями, и мы знали, что это лишь на время. Никто и предположить не мог, что случится это чудо, и у нас появится собственный малыш. Сумиру, это подарок Господа…

Женщина подняла голову, и Кицунэ увидела слёзы на её глазах. Её кожа на лице была бледная, отдавая неким серым цветом, и казалось, что Сумиру сейчас упадёт в обморок. Кицунэ забеспокоилась за свою мать, но не стала выходить из своего укрытия. Дабы её не заметили, она спряталась обратно за дверь и прислонилась спиной к стене, затаив дыхание.

— Когда мы это сделаем? — послышался тихий голос матери.

— Когда я вернусь с задания.

— Значит, у нас есть время…

Кицунэ вскочила с постели, чувствуя, как давление поднимается, и как щёки начинают гореть. В груди стало не хватать воздуха, и девушка, согнувшись пополам, стала кашлять, пытаясь вздохнуть. От нехватки кислорода голова закружилась, а из глаз потекли слёзы. Кицунэ одолела самая настоящая паника, и она стала без разбору хватать руками всё, что попадалось на пути. Она не заметила, как встала с кровати и оказалась у тумбочки, а в следующее мгновение мужские руки обхватили её и запрокинули голову, убирая все волосы с лица.

Лишь почувствовав чьё-то присутствие, Кицунэ смогла вздохнуть столь нужный воздух. Скрипучий хрип вырвался из груди, и она задышала, схватившись руками за Какаши, который появился будто из ниоткуда. На мужчине не было майки и привычной маски на лице, что означало, что он спокойно спал, когда всё это началось. Его обеспокоенный взгляд прошёлся по девушке, прежде чем мужчина опустил её обратно на постель, продолжая держать в своих руках.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он. — Ты в порядке?

— Уже лучше, — прокряхтела Кицунэ, тяжело дыша.

— Что произошло?

— Мне приснился сон, — выдавила из себя девушка, поднимая на него взгляд. — Точнее воспоминание. То, что я тогда не понимала. Мне надо найти Орочимару. Мне надо всё выяснить.

========== 31. Та самая правда ==========

Пальцы переплетались между собой, и Кицунэ делала всё, лишь бы не сжать кулаки и не начать колотить по деревянному столу. Она целых полчаса ждала за дверью кабинета Хокаге, и лишь пару минут назад наконец-то её пригласили войти. Но вместо того, чтобы её выслушать и поговорить, Хатаке продолжал что-то усердно писать в документе, который лежал на столе. Её попытки заговорить были провалены, так как, казалось, все её слова пролетели мимо ушей Какаши. Мужчина кивал головой и что-то тихо мычал, не отрываясь от бумаги, и уже через пару минут Кицунэ поняла, что её даже не слушали.

В конечном итоге она замолчала и замерла на месте, смотря на этого мужчину, который был так сильно занят работой. С тех пор, как она так резко очнулась ото сна, вспомнив своё прошлое, прошло два дня, но у нее так и не было времени поговорить об этом с Какаши. Кицунэ уже стала подозревать, что Хатаке специально избегает её, лишь бы не поднимать этот важный вопрос. Девушка поджидала его до поздней ночи, но Какаши приходил ближе к утру, а через несколько часов сна с рассветом уходил обратно в резиденцию. Кицунэ поражалась тому, как много работал этот мужчина, и от этого она лишь сильнее злилась.

Первые дни она терпела и ждала его, но, когда в очередной раз проснувшись с утра и не найдя Хатаке в гостиной, она решила действовать. С трудом Кицунэ нашла запасные ключи, которые будто назло спрятали от неё, а меньше чем через полчаса, преодолев половину деревни, она уже стояла перед кабинетом Хокаге. Но её не впустили внутрь, остановив прямо перед дверью. Молодой человек, представившись Шикамару, заверил её, что Хокаге в данный момент занят важным делом, и придётся подождать. А затем сам скрылся за массивной дверью.

Последующее время для Кицунэ длилось слишком долго, и она успела разглядеть каждый неровный мазок краски на стене. Прошла практически вечность пока дверь снова не открылась, и оттуда не вышел Шикамару с горой папок в руках. Кивнув, он оставил дверь открытой, а сам направился дальше по коридору, и Кицунэ поняла это как приглашение войти. Стоило ей войти, как Какаши лишь на мгновение поднял свою голову, мельком взглянув на незваную гостью. Ей уделили секунду внимания, и мужчина опустил голову обратно, продолжив писать.

Кицунэ не могла не заметить того, какими большими были круги под глазами у Какаши, и какое осунувшееся у него было лицо. Он выглядел довольно плохо и, понятное дело, устало, отчего девушке стало его несколько жаль. Пока она прохлаждалась большую часть времени дома и спала, сколько угодно, Какаши отдавал всего себя работе. Он хотел быть полезным для Конохи и делать всё для её благополучия, поэтому работал в поте лица.

Задумавшись о том, что он таким образом доведёт себя до гробовой доски, Кицунэ поджала губу, с недовольством следя за ручкой в руках у мужчины. Что-то подчеркнув, Какаши на мгновение снова поднял свой взгляд на девушку, но затем тут же вернул его к бумаге. Он написал ещё одно предложение, прежде чем заметил, что болтовня резко прекратилась, и тогда вновь поднял свой взгляд, но на сей раз пристально взглянув на посетителя. Его рука замерла в воздухе, перестав писать, и Кицунэ восприняла это как знак того, что его внимание наконец-то было сосредоточено на ней.