За эти пять лет мне часто приходилось вырываться из райски-пленительных оков сна по самым разным причинам. Проверить жертву, убедиться в безопасности окружения или переместиться в другое. И даже если все было в порядке, настроение ввиду расхлябанного спросонья разума меня убивало. То ли дело в этот раз. Благодарность за помощь в убийстве Скорпионов оказалась куда выше, чем вкуснейшее угощение и лечение двух Огрских побоев. Глаза вновь прикрылись сами собой, а легкие глубоко вдыхали парящий в воздухе аромат цветов Рейн. Я встал с кровати и подошел к столу, аккуратно проведя рукой по накидке, не смея испортить такую ухоженную красоту. И вместо одежды представлял кое-кого другого.

Дела полетели ввысь. Да ещё и без каких-либо последствий или потерь. Почти.

Остаток дня и полночи были посвящены тренировкам и поискам моей спутницы. С каждым пройденным часом я все больше приближался к неприятной, но единственной логичной мысли: она попросту сбежала к своим Вайперам, не захотев даже попрощаться. И все эти оставленные для меня приятности, включая целое, не перерезанное горло, были лишь знаком заглаживания вины, а не благодарности. Чтобы я не сильно обижался.

Тренировки же нужны были для ближайшего будущего. Ведь члены этой «Тьмы» в любом случае начнут меня разыскивать за сотворенное с их коллегами. Поэтому нужно быть максимально подготовленным, чтобы встретить их во всей красе и не опростоволоситься. А чем я занимался последние годы? В меньшей степени мой досуг затрагивал битвы и в большей неспособных ни на что кукол без мозгов.

Укромный дом, который мне так любезно предоставила Рейн, стал моей опорной базой в Телдрисе. Припасов здесь было превеликое множество, поэтому я вообще редко покидал окрестности. Больше времени оставалось на отработку ударов на сооруженном манекене, таскание подбирающихся под руку тяжестей и нагружение мышц различными упражнениями на перекладине.

Однако сколько бы я не занимался этим выматывающим и отвлекающим от любых мыслей делом, даже при сильной усталости я не мог отвлечь себя от небольшого гнетущего чувства, которое первое время отрицал. И связано оно было с первым союзником.

«Зачем предлагать уйти вместе с ней, чтобы потом вот так бросить меня, не дождавшись ответа? Неплохо ведь все начиналось, почему бы не продолжить истреблять Скорпионоподобных вместе?»

На второй день вернувшегося одиночества было решено прогуляться в вечернем городе. Узнать, как обстоят дела, что изменилось, как теперь выглядит далеко уже не «Несгораемый» трактир. Ну и возможно, конечно, найти новый объект для развлечений. Может хоть так я смогу избавиться от пожирающей изнутри тоски.

По пути я вдруг сбавил ход до полной остановки, уставился в одну точку на минуту забвения, после чего осекся и со всей силы пнул одинокий камень.

«Да с какого перепуга вообще? Я чуть ли не в одиночку одолел лучшую банду разбойников, бывших неофициальных хозяинов столицы, и хожу с такой мордой? Да я должен вовсю веселиться и продолжать дело всей жизни! Какой еще повод мне нужен для заряда бодрости?»

Взмахнув головой, я улыбнулся и поразился самому себе. Тому, насколько легко я поддался каким-то пустым обещаниям и игривой улыбке. Снова.

«Помогли друг другу и разошлись, на этом все. Не хочешь превращать это в хотя бы еженедельную традицию — не надо. Выметывайся уже из меня и дай спокойно отыскать следующую цель».

Встряска подействовала на меня весьма эффективно. В походке ощутилась привычная легкость, а в мозгу ясность. Я вдыхал свежий воздух и миролюбиво осматривался по сторонам, проходя по безлюдному коридору из стен домов, пока не остановился перед выходом из него. Следующая цепь переулков, ведущая к Центральной Площади со сгоревшим трактиром, находилась через метров шесть освещенной магическими огоньками дороги. По ней вечерами любили маршировать закованные в железную тесноту молодцы. И хоть за пять лет путешествий я уже научился различать их приближение чуть ли не нюхом и шестым чувством, осторожность никогда не помешает.

Выглянув из-за угла и за секунду оценив ситуацию, я увидел какую-то удаляющуюся парочку вдалеке, держащуюся за руки. И от чего-то на секунду даже опустил взгляд, но тут же вновь сосредоточенно осмотрел все вокруг. Больше рядом не было ни души. Я быстро зашагал к темному, заслоненному старыми лианами проходу напротив, и, не дойдя последний метр, остановился как вкопанный. Причиной тому послужила замеченная на стене листовка. Очередной вызывающий плакат, безотрывно связанный со мной прошлым и по моему выбору способный изменить все будущее.

С полминуты я так и стоял, прирастив ноги к земле. Но с раздавшимся где-то вдали шумом колокола живо опомнился. Глаза не сразу поверили увиденному, но руки все же сорвали объявление со стены. Оказалось, что оно действительно настоящее, и я не спал. Не хотелось даже скрываться более в переулке. Я попросту рухнул на колени и мысленно утонул в эмоциональных раздумьях.

«Как? Почему? Это чей-то розыгрыш?»

Шальная Серенити. Моя Серенити. Никого я так усердно не искал целых три месяца. Ни о ком я так пытливо не думал ночи напролет. И уж никого я так сильно не жаждал прикончить. А все потому, что никто никогда не сбегал от меня. Кроме Шальной Серенити.

Обаятельная на вид певица, имевшая недюжинную популярность во всем мире. Талантливая и чистейшая на сцене, вне ее она открыто демонстрировала себя в качестве одной из самых мерзких и грязных дам, какие мне только попадались. Пользуясь всеми привилегиями, Серенити прямо в финале каждого концерта выбирала одного-двух симпатичных парней из зала и отправлялась с ними в ночное постельное приключение. Затем отпускала только под утро и забывала навсегда, чтобы в следующий раз избрать новых жаждущих ее подопытных.

Разумеется, в первую очередь это был хитрый ход, привлекающий народ на все ее выступления. Каждый такой концерт был сенсацией для города, в котором обретал снисхождение протекать. И даже если бы Шальная Серенити делала это исключительно для развития профессиональной репутации и не наслаждалась бы каждым моментом похабства, такой как я никогда не прошел бы мимо. Зато неустанно преследующий меня товарищ-закон легко делает это и по сей день… Никто не наказывал ее, не препятствовал продолжению и распространению этого заражающего даже воздух блуда, ведь не было никакого преступления. Пусть кто-нибудь только попробует доказать мне после этого, что закон совершенен, и такие, как я, лишь губят это общество. Да, он не исправит всей ситуации. Но подсобить как-нибудь уж мог бы и попробовать.

Заслуженно считая этот по-прежнему не укладывающийся в голове распорядок дел самым масштабным проявлением людской похоти и безрассудства на этом веку, я решил действовать. Спокойно отправился на ее богопротивный концерт, заранее добившись того, чтобы в первых рядах кроме меня не было ни одного красавчика, и устроился посередине. После невыносимого часа тягомотного выступления выбор сразу пал на единственного достойного кандидата.

Случилось это два года назад. Мое лицо получило широкую известность как раз после случая с Серенити. До нее мало кто знал, что это сынок императора разгуливает по миру и творит правосудие. Наверняка заслуга отца, всю жизнь старавшегося не опорочить свое паршивое имя.

Когда мы уединились в хоромах Серенити, и певица начала раздеваться, я принял решение максимально растянуть это приятное для меня и полезное для нее времяпрепровождение. Что стало моей ошибкой. На случай буйных избранников у нее оказалось оружие. И хоть я предусмотрел это и проверил все, что только мог, она достала из-под лодыжки небольшую железную дубинку, знатно огрела меня и уже через несколько секунд неслась по коридору с криками о помощи. Смутное ощущение, с которым мне приходилось пробиваться через толпы ее охранников наружу, навсегда застыло в моей памяти. С тех пор стерва залегла на дно, чтобы вновь не попасться в мои руки.