Глава 16

   Начались экзамены.

   Философский камень все еще оставался на месте - мы регулярно подходили к двери, ведущей в запретный коридор. Гарри прикладывал к ней ухо, чтобы убедиться, что Пушок жив и здоров.

   На улице стояла ужасная жара. В огромном кабинете, в котором мы писали экзаменационные работы, было не только жарко, но и невыносимо душно. Перед экзаменами всем раздали специальные перья, заколдованные так, что тот, кто брал в руки это перо, лишался возможности списывать.

   У нас были и практические экзамены. Профессор Флитвик по одному приглашал нас в свой кабинет и требовал заставить плясать лежащий на столе ананас. Профессор МакГонагалл дала нам задание превратить мышь в табакерку. Количество полученных за экзамен очков зависело от того, насколько красивой получалась табакерка. Но если у табакерки были усы, балл автоматически снижался. А на экзамене у профессора Снейпа все жутко перенервничали, пытаясь вспомнить, как приготовить зелье, отнимающее память.

   У Гарри началась сильная колющая боль во лбу, которая беспокоила его с той ночи в лесу. Невилл был убежден, что Гарри просто перенервничал из-за экзаменов и именно поэтому не может спать по ночам. Ему снились кошмары и он часто вскрикивал и вставал. Я пытался его отправить к мадам Помфри, но он уперся.

   Я и Гермиона гораздо меньше беспокоились по поводу сохранности философского камня. Мысль о возможном появлении Вол-де-Морта нас, конечно, пугала. Но он не так сильно как Гарри. К тому же мы были так сильно заняты повторением пройденного, что у нас не оставалось времени на то, чтобы беспокоиться насчет Снейпа.

   Последним экзаменом была история магии. Нам предстояло в течение часа письменно ответить на вопросы о древних выживших из ума волшебниках - кто из них изобрел самопомешивающийся котел и все в том же духе. А впереди нас ждала свобода. Целая неделя свободы до объявления результатов экзаменов. И когда профессор Бинс сказал, что пора сдавать работы, я ликовал вместе с остальными.

   - Я думала, все будет гораздо сложнее, - заметила Гермиона, когда мы вместе с другими учениками вышли на залитый солнцем школьный двор.

   - Оказалось, что мне даже не надо было учить наизусть кодекс волков-оборотней тысяча шестьсот тридцать седьмого года и историю восстания Элфрика Нетерпеливого.

   Гермиона всегда любила после экзамена обсуждать, написанную работу, но я заявил, что мне от этого становится плохо. И мы не спеша спустились к озеру и сели под дерево. На берегу веселились близнецы и Ли Джордан - они дергали за щупальца заплывшего на теплое мелководье кальмара.

   - Больше никаких повторений, - вздохнул я, вытягиваясь на траве, и на моем лице появилось выражение неописуемого счастья. - А ты, Гарри, мог бы выглядеть и повеселее - в конце концов до объявления результатов экзаменов у нас еще целая неделя.

   Гарри потер лоб.

   - Думаешь, я не хотел бы знать, что со мной происходит?! - взорвался он. - Шрам постоянно болит - такое и раньше случалось, но редко. А сейчас боль вообще почти не проходит.

   - Сходи к мадам Помфри, - предложила Гермиона

   - Но я же не болен, - возразил Гарри. - Я думаю, это предупреждение... И оно означает, что мне грозит опасность...

   Я безмятежно улыбнулся. Мне было слишком жарко, чтобы серьезно задуматься над словами Гарри.

   - Расслабься, ведь Гермиона права, - посоветовал я. - До тех пор пока поблизости находится Дамблдор, камень в безопасности. И к тому же у нас нет доказательств, что Снейп узнал, как пробраться мимо Пушка. В прошлый раз пес едва не откусил ему ногу, так что теперь он не будет действовать в спешке. А Хагрид никогда никому не расскажет, как усмирить Пушка. Скорее, Невилла возьмут в сборную Англии по квиддичу, чем Хагрид предаст Дамблдора.

   Гарри кивнул.

   - Во всем виноваты экзамены, Гарри, - заявила Гермиона.

   - Я, например, прошлой ночью проснулась и начала листать тетрадь по трансфигурации и только через час вспомнила, что этот экзамен мы уже сдали.

   Это звучало убедительно. Он уставился в ярко-голубое небо, заметив летящую в сторону замка сову. В клюве у нее было письмо.

   Гарри резко вскочил на ноги.

   - Ты куда? - сонно поинтересовался я.

   - Я только что кое о чем вспомнил, - пояснил Гарри. Лицо его побелело. - Нам надо срочно пойти к Хагриду.

   - Зачем? - десять минут спустя уже в сотый раз спрашивала Гермиона, пытаясь не отстать от несущегося впереди Гарри.

   - Вы не думаете, что все это очень странно?

   Наконец произнес Гарри, взбираясь по поросшее травой склону.

   - Странно, что больше всего на свете Хагрид мечтал о драконе. И тут вдруг появился незнакомец, у которого чудесным образом в кармане оказалось яйцо дракона. Ведь разведение драконов запрещено. А как вы думаете, сколько людей с драконьими яйцами в карманах бродит по Англии? И скольким улыбается удача, и они встречают своего Хагрида? Почему же я раньше об этом не подумал?

   - Не пойму, о чем это ты? - недоуменно спросил я, но Гарри уже перешел на бег и потому не ответил.

   Хагрид сидел в кресле в двух шагах от своей хижины, закатав рукава рубахи и подвернув штанины, и лущил горох. У его ног стояла большая кастрюля.

   - Привет! - произнес он, улыбаясь. - Ну как, сдали все? Чайку хотите?

   - С удовольствием... - начал я, но Гарри оборвал меня.

   - Нет, Хагрид, мы торопимся. Мы заглянули просто для того, чтобы кое-что у тебя уточнить. Помнишь ту ночь, когда ты выиграл в карты Норберта? На кого был похож тот незнакомец?