--Далее... мисс Гермиона Грэйнджер, -- произнес Дамблдор. -- За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.

   Гермиона закрыла лицо руками. Я не сомневался, что она расплакалась. За их столом творилось что-то невообразимое -- за одну минуту факультет заработал сто очков.

   --И наконец, мистер Гарри Поттер, -- объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. -- За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков.

   Поднявшийся шум оглушил меня. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина. Мы почти выиграли соревнование между факультетами. Если бы Дамблдор дал мне еще одно очко...

   Дамблдор поднял руку. Зал начал затихать.

   --Храбрость бывает разной. -- Дамблдор по-прежнему улыбался. -- Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботому.

   Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошел взрыв, -- настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. Я, Рон и Гермиона вскочили и зааплодировали Невиллу, подбадривая его громкими криками. А Невилл, весь белый от изумления, исчез под кинувшимися обнимать его школьниками. До этого он ни разу не принес факультету ни одного очка.

   Я, продолжая аплодировать, ткнул Рона под ребра и кивком указал на Малфоя. Вид у него был такой обескураженный и испуганный, словно Гермиона наложила на него заклятие, полностью парализовавшее его тело.

   -- Таким образом, -- громко прокричал Дамблдор, пытаясь заглушить аплодисменты, которые только усилились оттого, что факультеты Равенкло и Халфпаф тоже возликовали по поводу поражения Слизерина. -- Таким образом, нам надо сменить декорации.

   Он хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо нее появился гигантский лев Гриффиндора. Снейп протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Я на мгновение встретился с ним взглядом и сразу почувствовал, что отношение ко мне Снейпа ни на йоту не изменилось. Но сейчас меня это не беспокоило. Главным было то, что в следующем учебном году я будет чувствовать себя куда лучше, чем в конце этого. Я будет чувствовать себя так же хорошо, как чувствовал, пока не подвел своих друзей.

   Это был лучший вечер в моей жизни. Он был даже лучше, чем те вечера, когда я выигрывал в квиддич, встречал Рождество и сражался с горным троллем. И я знал, что этот вечер он никогда не забуду. Никогда в жизни.

   У меня как-то вылетело из головы, что впереди мменя ждало объявление результатов экзаменов. Но оказалось, что мне и не стоило беспокоиться. К моему огромному удивлению, я с Роном получили хорошие отметки -- ну а Гермиона, разумеется, стала лучшей ученицей. Даже Невилл умудрился кое-как сдать экзамены: его хорошая оценка за травологию компенсировала невероятно плохую оценку за зельеварение.

   Я с Роном надеялись, что Гойл -- который был настолько же туп, насколько и злобен -- будет отчислен. Но и он каким-то образом умудрился сдать экзамены. Это было обидно, но, как справедливо заметил Рон, нельзя получить сразу все.

   Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, чемоданы были упакованы, а жабу Невилла поймали в тот момент, когда она пыталась улизнуть сквозь дырку в стене туалета. Всем ученикам вручили предупреждения о том, что они не должны прибегать к волшебству на каникулах.

   -- А я-то надеялся, что они хоть раз забудут раздать нам эти бумажки, -- грустно заметил Фред Уизли

   Хагрид проводил нас к берегу озера и переправил на лодках на ту сторону. Ученики залезли в поезд, болтая и смеясь. За окном дикая природа сменялась ухоженными полями и аккуратными домиками. Мы дружно поедали конфеты, проезжая мимо городов маглов, а потом не менее дружно сняли с себя мантии и надели пиджаки и куртки. И наконец поезд подошел к платформе номер девять и три четверти вокзала "Кинге Кросс".

   Нам понадобилось немало времени для того, чтобы покинуть платформу. Перед выходом с нее стоял старый мудрый смотритель, выпуская нас по двое и по трое, чтобы мы не привлекли внимание маглов. Если бы из сплошной стены вдруг появилась толпа школьников с огромными чемоданами, маглы бы точно переполошились.

   -- Ты должен приехать и пожить у нас этим летом, -- сказал Рон, пока мы стояли в очереди. -- И ты, Гермиона, тоже. Я пошлю вам сову.

   -- Спасибо, -- с благодарностью откликнулся я. -- Рад, что этим летом меня ждет что-то приятное.

   Мы возвращались в мир маглов в ужасной суматохе и толчее.

   -- Пока, Гарри! -- раздалось несколько голосов.

   -- До встречи, Поттер! -- прокричали еще несколько человек

   -- Ты по-прежнему знаменит и популярен, -- ухмыльнулся Рон.

   -- Но не там, куда я еду, это точно, -- заверил его я.

   Я, Рон и Гермиона вместе прошли через стену.

   -- Вот он, мам, смотри!

   Это был голос Джинни Уизли, младшей сестры Рона, но показывала она вовсе не на брата.

   -- Гарри Поттер! -- пропищала Джинни. -- Смотри, мам! Я его вижу.

   -- Потише, Джинни, -- одернула ее мать. -- Не надо показывать пальцем, это некрасиво.

   Миссис Уизли улыбнулась им.

   -- Нелегкий выдался год?

   -- В общем, да, -- признался я. -- Большое вам спасибо за свитер и сладости, миссис Уизли.