***

И снова злость....Снова злость, когда я с ней. Она приходит вместе с дикой болью. И пусть от этой боли сворачиваются все внутренности, пусть от неё застывает в венах горящая лава крови, я приветствую её с садистским удовольствием. Потому что боль – это не ничто. Это не пустота. Это не дыра в теле....в душе. Боль приводит в чувство похлеще и намного быстрее любых других эмоций. Самая тёмная из них, она стирает все краски вокруг, погружая весь мир в унылые оттенки серой безысходности.

Долбаное дежа вю взламывает память, заставляя сжимать кулаки в бессильной ярости, вызывая желание, дикое, неуправляемое желание причинить и ей те же страдания. Увидеть, как наполняется муками её взгляд.

И уже через мгновение мы оказываемся в мрачных стенах тренировочного центра.

– Ты и есть НИКТО, Лия. МОЯ НИКТО!– сжимая предплечье, впиваясь пальцами в кожу, оставляя синяки. – Даже это имя МОЁ! Смирись с этим, пока я не отнял у тебя то единственное, что пока принадлежит тебе!

Склонился к её лицу и прошептал, сдерживая рычание, рвавшееся из груди:

– Твои грёбаные воспоминания о "счастливой", мать твою, жизни!

– Никогда не говори никогда, малыш. Даже бессмертным не дано заглянуть за ширму вечности. Кто знает, что находится там, на границе эпох?

Её тихий смех и открытый взгляд, мягкая улыбка очертила губы:

– Есть вещи, неподвластные смене времен, Нейл. Как моя любовь…,– указательным пальцем по моим губам, и я прикусываю его зубами, – к тебе.

Смешно. Мне так смешно и в то же время грустно. Ведь я понимаю, что это лишь мечты моей маленькой девочки, достаточно наивной, чтобы верить во что-то вечное. И я мог бы рассказать ей, что она ошибается, что ничто по-настоящему доброе и светлое не может существовать постоянно. Иначе оно перестанет быть таковым. Оно превратится в обыденность…Но она настолько уверена в своей иллюзии, что я предпочитаю не разбить её хрупкие представления, а встать прямо перед ней, защищая от любого ветра, способного лёгким порывом унести в никуда тонкую вуаль её выдуманной реальности. И я просто прислоняюсь своим лбом к её лбу и шепчу одними губами, зная, что она слышит:

– Я готов отдать за это своё бессмертие, Лия. – произнёс и понял, насколько эти слова правдивы.

– Разве я когда-нибудь лгала тебе, Нейл? – серьёзно и тихо. – Я люблю тебя.

– Я буду любить тебя вечно.…

–Скажи, что это не ложь высшего Деуса, – мимолётная улыбка на губах, но в глазах…в глазах ярким пламенем затаённая надежда. И я не говорю, а показываю, доказываю раз за разом истинность моих слов.

***

А ведь самое смешное, что солгала она! Именно эти её слова, произнесённые семнадцать лет назад, оказались обманом. Любовь не проходит. Никогда. Ей некуда идти. Ей незачем уходить. Любовь – паразит, самый настоящий. Она навязывает вам симбиоз, даже не спрашивая Вашего разрешения. Никакого права выбора. Вы получаете эмоции, она высасывает вашу энергию. Энергию, которую дают вам эти самые эмоции. Поэтому если вам уже невкусно, пресно, неинтересно и горчит на языке, то это была не она. Что угодно, но не любовь.

Её «вечная» любовь не продержалась и двадцати лет. Она исчезла из её глаз, испарилась, оставив после себя сизый дым страха на дне глаз. Страха и недоверия. Что может быть хуже для мужчины, чем недоверие ЕГО женщины? Недоверие сродни презрению. Сродни сомнению в состоятельности его, как мужчины! Особенно если он искренен, как никогда за всю свою гребаную вечность.

***

– Вы говорили о ресурсах…, – нерешительно прикусила губу, подбирая слова, но не отводя взгляда. Знает, что ступила на зыбкую почву…Усмехнулся ей в ответ. Можно подумать, мы с императором не поняли того, что нас подслушивают.

-Не всё, из того, что ты услышишь, малыш, стоит озвучивать....

– Но что будет дальше, Нейл? Когда смертных станет не хватать вам? – отвела взгляд. Глупая. Сама придумала за меня ответы. Ответы, которые её не устраивали однозначно. Нервничала, пока ждала меня. И если я задерживался, то в её голове уже вспыхивала целая мысленная война между нами с неопровержимыми, на её взгляд, аргументами. Лия часто так делала. Поначалу. Потом со временем она научилась распознавать и предугадывать мою реакцию на тот или иной вопрос.

– Ты знаешь, малыш, с некоторых пор я понял, что люблю свою жизнь,– притянул её к себе, обнимая сзади и вдыхая запах её волос. – С тобой, Лия, я хочу жить. С тобой! – поднимая руки к её груди, сжимая мгновенно затвердевшие соски, – И ради этого я готов сдохнуть, но не допустить подобного. – прикусил мочку уха, улыбнувшись тихому стону, сорвавшемуся с её губ, – А моя маленькая девочка поможет мне…так ведь?

– Дааааа… – на выдохе…в мои губы, запрокинув голову.

Чёртовы воспоминания посещают каждый раз, когда думаю о ней. Постоянно. Это уже вошло в привычку – разговаривать с императором и тщательно скрывать свои мысли, потому что в них господствует она. Пытать очередного ублюдка и слышать, как с его губ срываются её крики…тогда…Семнадцать лет назад.

Стоять под окнами её спальни и жадно наблюдать за ней по ту сторону стекла. Сжимая пальцы в кулаки, распарывая ладони до крови, стискивая челюсти до боли. Как подросток, как мальчишка, изнывающий от желания, от навязчивого, бешеного желания получить ее. До боли в паху, до постоянного адского стояка и отчаянной ярости на себя за полную потерю контроля. Такое хрупкое с виду стекло, оно отделяло нас, словно гранитная стена. Лия озирается в испуге в тёмной комнате, понимая, что я где-то рядом. Она сама ещё не осознает, насколько тонко чувствует моё присутствие. На уровне инстинктов. Правда, пока скорее, как жертва, которая чует опасного хищника, спрятавшегося в кустах и преследующего её темной тенью. Зверя, который изнывает от мрачного желания взять свою добычу. Но раньше…раньше это было так же естественно, как дышать. Ощущать друг друга на расстоянии. И не просто присутствие, но и эмоции, слышать мысли, врываться в них без стеснения, заставляя её краснеть. На тренировках ли, перед Клэр ли, на приёмах ли.

«– Малыш мне не нравится, что этот ублюдок стоит так близко к тебе…

– Нейл, он мой тренер. Посмотри направо. Там находится его любовник.

– Лия....Мне НЕ НРАВИТСЯ, что этот ублюдок стоит так близко к тебе!

– А мне не нравится эта женщина, которая плотоядно облизывается сейчас на тебя.

– Малыш, ты напросилась…

– Я отошла…Неееейл… я отошла! – почти крик. В моих мыслях. Тщетные попытки закрыть от меня сознание.

– Поздно, любимая…

И уже через несколько минут заставить заливаться румянцем нежное лицо, дрожать от желания тело, прикусывать пухлые губы. Потому что я имел её там. В полном зале. В присутствии сотен гостей. Но всё же только в её сознании. Достаточно, чтобы она почувствовала всё физически. Врывался в неё, задрав платье, заставляя стонать…тоже мысленно, потому что моя девочка знает, каждый её вздох, каждый её стон принадлежат мне. И я не готов делиться своим ни с кем. Именно поэтому жалкий низший резко слепнет до тех пор, пока я не отстраняюсь от неё, оставляя изнывать без кульминации.

– Нейл…пожалуйста…позволь, – голос почти срывается.

– Это наказание, малыш. Оно не всегда должно приносить удовольствие.

Холодным тоном, но подыхая от желания послать на хрен всех и каждого и оттащить её в верхние комнаты, чтобы там уже слушать её настоящие крики, ощущать жар упругого тела, утопая в море её любви.

Снова непрошеное воспоминание, и я остервенело отбрасываю его в сторону, потому что больно каждый раз. Больно понимать, что потерял то, что казалось незыблемым и естественным. Вечным. Но ведь вечного не существует…