Я еще не понимаю, что произошло. Сжимаюсь в комок на постели. Руки так дрожат, что не могу нащупать одеяло, чтобы прикрыться. Жара больше нет и меня начинает бить озноб, от холода и потрясения…

– Кир? Ты… Ты охуел? – слышу голос Андрея и каменею.

Нет, боже, только не это! Я жаждала спасения, но только не вот так… не таким ужасным способом!!!

Абрамов вскакивает с постели и бросается к брату, тот отталкивает его.

– Не трогай меня! Меня сейчас вывернет, блять вы оба просто омерзительные твари…

– Андрей, стой…

Но Соколов убегает, Кирилл бросается за ним. Я сползаю с постели и трясущимися руками перебираю одежду. Что-то натягиваю на себя, даже не понимая. Когда выхожу из каюты, слышу их голоса на палубе. Они спорят. Много мата. В ушах шумит, половины не разбираю. Меня убивает стыд. Как теперь посмотрю Андрею в глаза? Боже, мы ведь поселились с ним в одном номере, в отеле. Я хотела, чтобы он стал моим первым мужчиной.

И вот меня едва не изнасиловал его старший брат.

Изнасиловал. Только если я и сопротивлялась, то недостаточно. Этого позора мне никогда не забыть.

Мне безумно стыдно, знаю, что не смогу сейчас посмотреть в глаза Андрею, но все же заставляю себя спуститься на нижнюю палубу. Я обязана ему объяснить… попросить прощения. Сказать, как мне жаль…

Надо ли это Андрею? Понятия не имею…

Но когда добираюсь, вижу, что Кирилл прыгает в катер. Вдали шумит другой, рассекая водное пространство. Похоже Андрей уплыл на нем… В ужасном состоянии. Взбешенный, пьяный. Боже, только бы с ним ничего не случилось!

Кирилл поворачивает голову в мою сторону, наши взгляды перекрещиваются. Внутри сжимается тугой ком. Он смотрит на меня так, словно я невидима. Равнодушно. Отстраненно.

Конечно, он меня винит в произошедшем!

Частично это так… я все начала. Войну с противником, который мне не по силам.

Полная дура…

Кирилл заводит мотор, отплывает. Отправился догонять брата. А мне что делать? Находиться здесь невыносимо…

Возвращаюсь в свою каюту, долго рыдаю в подушку. Всю ночь мне снятся кошмары, я бегу куда-то, догоняя мужчину, которого не могу разглядеть, он все время ускользает от меня. Я плачу, зову его, молю остановиться и подождать меня. Ужасно глупый сон, понимаю сразу, как только открываю глаза. Не стоит ни за кем бегать, это сделает лишь хуже.

**

К сожалению, утро не уносит прочь страхи, встаю с постели с тягостным тревожным чувством. Не знаю что будет дальше. Почему я все еще здесь? Что тут делаю? Странно, что меня не вышвырнули с яхты, вероятно просто потому что никому нет до меня дела.

Марина тоже все еще здесь. Она, в отличии от меня чувствует себя прекрасно. Командует персоналом, просит накрыть завтрак возле бассейна и приветственно машет мне рукой.

Конечно же я не собираюсь рассказывать ей что было ночью. У меня нет на это ни сил, ни желания.

– О, привет крошка, – машет мне рукой. – Присоединяйся…

Кирилл

Не помню, чтобы испытывал такой силы возбуждение. Что такого в этой девчонке?

Бесит такая реакция на нее. Превратила меня в зверя. Обычно все наоборот. Женщины стремятся привлечь мое внимание. Но не эта. Настоящее бедствие. И я говорю совсем не о чертовой машине, которую она сожгла.

С момента появления в моей жизни девчонки с родинкой, ее неумелого стриптиза и коварного побега, я не мог перестать думать о ней. Завела. Зацепила своей дерзостью.

Никто не позволял так вести себя со мной. Неужели поэтому такой стояк? Хочу ее до ломоты в члене. Сопротивление и крики, то как отчаянно сражается со мной, только сильнее заводят. Никогда не думал, что способен на насилие. Ничего подобного и близко не было в моей жизни. Куча баб, всевозможные эксперименты, секс с двумя, даже тремя одновременно. Я перепробовал все. Люблю жестко, но никогда не был так близок к настоящему насилию.

Может этого она и добивалась, а появление Андрея отвело меня от обвинения, исков и прочих “прелестей”?

Но об этом я буду думать много позже, а пока – главное поговорить с братом.

Андрей выскакивает за дверь, понимаю, что в таком состоянии мой порывистый брат способен наломать дров

Блять, вот что называется “доигрался”.

Не стоила княжна всего этого.

Определенно, нет.

Кого хотел проучить? В результате сам же оказался в корыте дерьма. Не помню, когда мне было так паршиво. Захотелось стереть все последние дни из своей биографии. Отыграть назад… Но увы, это невозможно. Придется разгребать.

Догоняю брата, хватаю за руку, но Андрей отбрасывает мою руку. Разворачивается ко мне.

На его лице слезы – это заставляет себя почувствовать конченым мудаком.

– Что с тобой не так Кир? – выплевывает мне в лицо.

Блять, а это больно, когда младший, который до этого всегда в рот тебе заглядывал и примером считал, обливает презрением.

– Мне жаль, Андрей. Это сложно объяснить. Не время и не место для долгого разговора. Я прошу у тебя прощения.

– да пошел ты на хер! К мозгоправу сходи, с ним потрещи о поехавших мозгах и не умении держать ширинку застегнутой! Мерзость! Сначала бабу Макса, своего лучшего друга выебал, теперь на мою девушку залез? Блять, никогда бы не подумал, что и она… ты был прав, все они бляди! Сука, княжна… какая она на хуй… княжна!

Андрей выглядит как помешанный, глаза лихорадочно блестят, зарывается ладонью в волосы и дергает за них с силой, повторяя чертово слово как заезженную пластинку:

– Княжна, блять! Княжна-блядь, – смакует снова и снова.

– Андрей, я объясню…

Черт, как нелепо и жалко звучат мои слова, идиотом себя чувствую. Что могу объяснить, если по правде в голове только похоть была. С самого начала, с первого столкновения в клубе

Сейчас, понятное дело, на пушечный выстрел к княжне не приближусь.

Она токсична. Ядовитая гадюка, поражающая все живое.

– Андрей, я виноват перед тобой…

– Да пошёл ты нахер, Кир! Я всегда… Ты знаешь, как я к тебе относился. Примером считал, в рот заглядывал с самого детства. Подражать пытался, даже завидовал. А теперь знаешь что? Ты мне противен, ясно? Ты жалок, Кир. Даже если она сама к тебе лезла, во что не поверю, ты ведь знал, что я по уши втрескался. Я тебе об этом рассказывал. Я так хотел бы верить, что это было насилие с твоей стороны, даже когда увидел, хотел верить, но блядь, я услышал её стоны еще за дверью… Стонала как сучка, когда ты ее трогал. И все же ты не успел засунуть в неё…

– Хватит, Андрей, прекрати. Не надо ковырять рану. Это была огромная ошибка. Слишком много алкоголя.  Никто не ожидал.

– Замолчи, слышишь? – ревет брат. – Иначе в морду дам.

– Если тебе от этого станет легче…

– Нет, блядь! Не станет уже никогда! Не станет легче, не хочу больше выслушивать это дерьмо и твои жалкие потуги. Сам копайся в этой грязи, понял? Оставайся с ними с обеими, можешь даже тройничок замутить.

С этими словами Андрей прыгает в катер, привязанный рядом. Смотрит на меня с ненавистью.

– Если попробуешь меня остановить, будет драка, я тебя предупреждаю.

– Не следует ехать в таком состоянии. Давай проспимся. Я прямо сейчас отдам распоряжение направляться к берегу.

– Иди на хуй, понял? Я не хочу оставаться с тобой рядом ни секунды. Будь у меня оружие, клянусь, пристрелил бы тебя. Забудь обо мне, братец. Мы больше не родственники, знать тебя не хочу.

На какие-то мгновения я каменею. Андрей всегда был рядом, я заботился о нём, помогал ему. Можно сказать, что его родители вырастили меня как родного сына. Мой отец был занят только самим собой, бизнесом и своими бабами. Пока не разочаровался во всем. Я всегда считал родителей Андрея даже более близкими, нежели своих биологических.  Матери я вообще не знал, отец с ней разошелся, ребенка, то бишь меня, себе оставил. Вскоре мать попала в автокатастрофу где-то в Монако, когда кутила с подружками и любовником. Мне было пять, но я отчетливо помню день похорон. Лил дождь. Отец сильно напился, устроил грязную сцену на поминках.