Князя зацепило слово «реальность». Что бы это значило?

– Сейчас год две тысячи семьсот двенадцатый от основания Империи, десятый день месяца Абу, – пояснил князь.

Пленник поднял глаза, пошевелил губами, а потом захохотал, приведя князя в полное замешательство.

– Я, похоже, попал в тот же день и в то же место, откуда стартовал, – сказал он, уняв смех.

– Ты это о чем? – осторожно спросил князь. Он уже не был уверен в том, что гость нормален.

– В вашем мире известен Ахемен?

– Конечно, – обиделся Ардашир, – каждый школьник знает о великом императоре древности.

– А про Заратуштру тут что-то помнят? – с жадным интересом спросил незнакомец.

– Ты про кого из них? Их тысячи. Даже в охране этого дома пара человек есть.

Гость задумался.

– А тогда ты сам то кто и что это за страна? – спросил он, снова проявив немыслимую дерзость.

– Это земля рода Ардашир, часть Вечной Империи. А я ее правитель, князь Ардашир, девяносто седьмой этим именем. Мы все получаем это имя, взойдя на престол.

– Дай догадаюсь, Ардашир первый был сыном Пророка? – спросил гость, изумив князя этим вопросом.

– Никто об этом не догадывается, это общеизвестно, – высокомерно заявил Ардашир.

– Ну, здравствуй, внучек, – оскалил зубы странный чужак, – обнимемся?

Макс.

– Вот это сюрприз, – думал Макс, – я попал в то же время и место, но ведь реальность изменилась, и это явилось следствием моего пребывания в прошлом. А внучок то слабоват оказался, аж сомлел. Вон, бледный какой сидит.

– Что замолчал, обниматься не хочешь? – спросил Макс у владетельной особы.

– Это невозможно! – просипел тот.

– Что невозможно? – с любопытством спросил Макс.

– Да, Пророк был голубоглазым блондином, но он же умер тысячи лет назад, – выдавил из себя далекий внук. – Хотя это все объяснило бы. Я отдал записи твоего голоса лингвистам, они опознали этот язык, как древнеперсидский, и вцепились в меня, как клещи. Почему они такого знатока древних языков не знают.

– А ты не задумывался, как за ничтожное время занюханное племя нищих горцев сокрушило Ассирию и стало править миром? – спросил Макс.

– Эту загадку ученые решить не смогли, – признался князь.

– А теперь догадался? – насмешливо спросил Пророк.

– Ты пришел в то время из технологического мира? – выдал мысль Ардашир.

– Точно! – ткнул в потомка пальцем Макс. – Ты не глуп, родственник, и это радует!

– Кстати, а твоя жена Дарья была дочерью Куруша?

– Нет, мою жену звали Ясмин, а Дарья – старшая дочь. Имя моего почтенного тестя – Дариуш. Слабая попытка, внучек. Попробуй еще.

Видя, как корежит владетельную особу, Макс искренне веселился. Но веселье его поутихло, когда родственник погрузился в раздумья. Лицо его окаменело, а между бровей залегла складка.

– Эй, – окликнул его Макс, не на шутку перепугавшись. – Ты чего это задумал? Я все-таки твой предок, меня убивать нельзя.

– Да мне убить-то тебя просто раз плюнуть, – признался Ардашир, – я вот думаю, будет ли это разумным поступком.

– А как же родственные чувства? Права человека, в конце концов?

– Какие еще права? – растерянно спросил князь. – В своих владениях только я обладаю неограниченными правами.

– А у вас есть независимый суд, независимая пресса, общественные организации? – на всякий случай поинтересовался Макс.

– Я даже не понимаю, о чем ты говоришь, – признался потомок. – Судья – это чиновник княжества. Пресса тоже работает на меня. Я же не психически больной, чтобы позволять журналистам писать то, что им самим кажется правильным. Что-то такое есть на Туманных Островах, у Вандалов и в Словенских княжествах, но там это является древним пережитком народных собраний. У них и говорильня какая-то есть для принятия законов, но мы тут без этого прекрасно обходимся. Кому интересно, что там эти нищеброды думают?

– У Вандалов? – заинтересовался Макс. – А это где?

Князь махнул рукой, и в воздухе появилась рамка монитора.

– Карта мира, – произнес Ардашир. – Вот здесь! – он показал на современную Максу Данию, южную Норвегию и Швецию.

– А твои земли где? И где мы сейчас находимся? – заинтересовался Макс.

– Вот тут, показал Ардашир немалую страну, окрашенную в розовый цвет. Она занимала всю современную Турцию, Балканы, острова в Эгейском море, устье Дуная и юг России и Украины до Волги. Северный Кавказ и Ставрополье было уже окрашено другим цветом. Севернее Воронежа тянулась широкая зеленая полоса, в которой угадывался лес. Севернее ее было ожерелье мелких государств, примерно от Вятки до устья Эльбы. На западе лес становился как-то пожиже, разбивался на фрагменты и заканчивался где-то в районе юга Дании. Знакомых названий городов Макс там не увидел. На месте Стамбула пульсировала точка, и он догадался, что столица княжества была именно тут. Вместо Польши была какая-то Мазовия, Куявия, Мазурия, Подлясье и прочие непонятные названия. Западнее тех земель тоже была россыпь княжеств, самые большие из которых носили названия Бодрия и Вагрия. Из знакомых названий Макс углядел Пруссию на месте Калиниграда и Бельгию, которая была больше в разы, чем в его время и занимала почти весь север Франции. Той, что характерно не было, но была Франкония. Прямо по соседству с Тюрингией, Бургундией, Баварией и Алеманией. А в том месте, где находился Париж, была какая-то Сенония. Названия земель вокруг никаких ассоциаций у Макса не вызвали. Юг Франции занимала Аквитания, Испания называлась И-Шпаним, а север Италии носил название Этрурия. Урок географии закончился быстро, князь махнул рукой, и карта потухла.

– Слушай, а правда род Дайаэ происходит от последнего царя Элама? Они тычут в нос всем свою родословную, всё в Великие Семьи лезут.

– Нет, разбойник из Вавилона их предок. Услуги важные оказал, вот мы с Ахеменом ему ненужное княжество в горах и отдали. А сына последнего царя Шутуром звали, как и одного из царей. Скверный, кстати, мальчишка. Молодой совсем, а пьет, как лошадь. Весь в отца.

Князь Ардашир захохотал, утирая слезы.

– Ну, сволочи, я ведь что-то такое и предполагал. Да я теперь все архивы в Империи подниму, но докопаюсь до этого. Удружил ты мне, даже убивать расхотелось. – Градус веселья владетельного князя повышался с каждой секундой.

– А чем для тебя опасно то, что я жив и здоров? – прямо спросил Макс.

– Да всем! – в сердцах ответил князь, став снова серьезным. – Любой внезапно появившийся родственник правящего рода может изменить политический расклад среди Великих Семей, а если еще тебя предъявить миру, то цивилизация может этого не пережить. Ты вообще понимаешь, сколько вокруг твоего имени наслоилось сказок, легенд и прочей шелухи? Я же не напрасно задал тебе вопрос о твоей жене. Об этом знают единицы. В архивах рода много информации, но даже я не рискую говорить правду. А раз так, то твою жену звали Дарья, и точка. Все иное покачнет основы, потому что вызовет сомнение в истинности священных текстов. Ты понимаешь, чем это грозит?

– Понимаю, – задумчиво сказал Пророк. – Меня вообще нельзя никому показывать, а лучше пристукнуть по-тихому.

– Спасибо за то, что вошел в мое положение, – саркастически заявил князь. – Тебя совершенно точно никто больше не увидит, и общаться ты ни с кем не сможешь. А вот оставлять ли тебе жизнь, это еще большой вопрос.

– Слушай, внучек, я же не просто так сюда попал, значит, на то была причина. В твоей реальности я умер в каком возрасте? Нет! Не говори, не хочу знать! Мне было больше сорока лет?

– Существенно больше! – удивился князь. – Ты намекаешь, что ты вернулся назад?

– Намекаю, – признался Макс. – У вас тут технологически развитое общество. Может, ваши яйцеголовые поищут подобные случаи, людей, которые возникли из ниоткуда, какие-нибудь аномалии, в конце концов. Я же в одно время и в одном и том же месте провалился. Значит, там происходит нечто необычное.

– Священная пирамида набита различными приборами, – признался князь. Начиная от узлов, управляющих подачей газа, и заканчивая метеозондами и сканерами свой-чужой. Тебя же именно так и нашли. Я отработаю эти вопросы.