Если судить по рассказам Аяно, то ее избранник, или же «Сенпай» (при одном только мысли об этом слове Джуна неприятно передергивало, когда он вспоминал, что не одна девушка в школьные годы называла его так), самый обычный ученик. Хотя, со слов по уши влюбленной девушки любые рассказы о молодом человеке будут звучать как роман.
Он понимал, что накручивал себя, и утром заглянул в подвал. На всякий случай. К счастью, ни единой души в нем не было. Зато на полу, помимо прочего хлама лежали старые касеты. «Она не нашла их?»
Чем ближе приближался вечер, тем более напряженными становились супруги. Джокичи казалось, что нервы Риобы и Аяно при любом желании не сравнятся с его собственными. Пожалуй, здесь он был единственным человеком, который мог бы понять того, кому нанесли удар по психике.
Из коридора послышался дверной звонок. Аяно бросилась к двери, родители за ней, при этом Джокичи видел, как Риоба сдерживается, что бы не не разразиться радостным щебетанием и сладкими речами.
От необходимости идти дальше их обоих избавила Аяно, идя рядом с юношей. Взглянув на него, у Джокичи, сложилось приятное впечатление. Высокий, худой, у мужчины на мгновение мелькнула дурацкая мысль, что юноша походит на Аяно, только в мужском обличае. Темно-серые короткие волосы, такие же глаза, но в отличие от сопровождающей девушки, улыбался он более искренне.
— Таро Ямада, мистер. — представился юноша, протягивая ему руку. Видимо, вначале он решил представиться именно отцу семейства, кажется, считая его самой серьезной фигурой среди всех прочих.
— Джокичи Аиши, можно просто Джун. — представился мужчина, пожимая ему руку. По виду нельзя было сказать, что Аяно как то «серьезно» повлияла на его ментальное здоровье.
На протяжении всего ужина Джокичи внимательно наблюдал за Таро, но не из каких то злых побуждений. Было, возможно, глупо сравнивать, но за время брака Джун привык к Риобе, ее странным словам, привычкам, и прочему, но не мог перестать сравнивать Аяно со своей женой. Нужно отметить, что Таро выглядел абсолютно нормальным, здоровым, так и не скажешь, что с ним что-то не так. По горло наслушавшись речей Риобы о том, что Аяно и Таро такая замечательная пара, что они так подходят друг другу, Джокичи, поставив на стол чашку чая, сказал, обращаясь к юноше:
— Послушай, Таро, нам нужно поговорить. Пройди, пожалуйста, за мной.
Парень кивнул, поспешно поднимаясь с места. Пройдя до рабочего кабинета, Джокичи предложил Таро сесть, а сам опустился за стол, смотря на юношу серыми глазами. Тот явно недоумевал, почему отец его девушки хочет с ним наедине.
— Таро, — обратился к нему Джокичи, глядя, как юноша недоуменно смотрит на него. — перейдем сразу к делу. Возможно, для тебя это неожиданный, и немного личный вопрос, но… Скажи пожалуйста, а последние два месяца у тебя были другие девушки?
Как и ожидалось, щеки Таро покрыл легкий, смущенный румянец. После небольшой паузы он все же ответил:
— Да, были. — юноша усмехнулся. — И, что странно, ровно десять за последние два месяца. Хотя, если так подумать… Некоторых из них сложно назвать девушками в романтическом плане, не думаю, что они были в меня влюблены.
Джокичи ухмыльнулся, невольно вспомнив свой последний год в Академи, и вместе с тем Рицуко Чиканари и Соноко Саконоуэ.
— Если ты знаешь, то скажи, а все ли девушки остались живы?
— Н-нет. — Таро вздохнул. — Можно я не буду углубляться в это?
— Конечно, это в любом случае оставляет отпечаток.
— А почему вы спрашиваете это? — Таро задал вполне резонный вопрос. Джокичи пристально, но без улыбки посмотрел на него.
— Видишь ли, Аиши это род достаточно… Своеобразный. Начиная с того, что парни не рождались тут уже столетия, и странная закономерность в поведении девушек. Видишь ли, они полностью лишены эмоций до одного конкретного момента. И это самое событие: встреча с будущим мужем.
— Извините, мистер, что перебиваю, но… Почему именно мужем, а не парнем? — прервал его Таро.
Джокичи не радостно улыбнулся:
— Когда девушки встречают «того самого», — он очертил пальцами кавычки. — эта встреча будит в них эмоции, и логично, что они не захотят терять того человека, который заставляет их чувствовать себя живими. Собственно… — мужчина поднял в воздух правую ладонь. Обручальное кольцо блеснуло в свете люстры. — Этим все и кончается.
— Подождите, то есть, вы хотите сказать, что мать Аяно была такой же?
— Именно это, — Джокичи грустно усмехнулся. — я для Риобы в школьные годы тоже был «Сенпаем», и все девушки, которые со мной общались, кем бы они сейчас не были, так или иначе, «исчезли» из моей жизни. Почему я говорю это? Видишь ли, не смотря на то. что я доверяю дочери, глупо отрицать тот факт, что она копия своей матери. А Риоба-сан…
Джун встал с кресла, и на всякий случай проверил, закрыта ли дверь. Удостоверившись, что все в порядке, вернулся на место.
— Риоба-сан в свое время, поняв, что я не получу от нее ответного признания… — мужчина понизил голос, перейдя на шепот. — Похитила меня, заперев в подвале, и продержала там до того времени, пока не добилась согласия.
Таро сидел, явно шокированный. Джокичи понимал, что, возможно не стоило говорить об этом, но он чувствовал, что обязан предупредить юношу о возможной опасности, хоть ее и не было заметно с первого взгляда.
— Я… — сказал Таро. — Если честно, я в шоке. Не знаю, какой Ян-чан была до нашей встречи, но не думал, что она может оказаться жестокой.
— Поверь, Таро, я и сам не уверен, до конца ее знаю. Но… Будет лучше, если ты будешь предупрежден.
Ямада кивнул, вздохнув. Взглянув в его глаза, Джокичи понял, что такое известие хоть и потрясло его, но было вместе с шоком еще что-то странное, какая-то надежда. Возможно, о том, что Аяно не станет обращаться жестоко или властно с объектом своего обожания. Мужчина, сам того не понимая, тоже верил в это.
Аяно хоть и похожа на мать, но в глазах Джокичи была более… мягкой.
Джун отпер дверь, развернувшись к Таро.
— Мистер, пусть это останется между нами, хорошо? — предложил юноша, протягивая руку.
Джокичи с большим удовольствием ее пожал. Кто знает, может, у Аяно будет счастливая семья, в отличие от него.
