Но вот, два с половиной месяца назад, Риоба неожиданно заявила, что они оба летят в Америку. Такое обстоятельство напрягала, и даже смущало, и даже сейчас, возвращаясь в Японию, Джокичи не до конца понимал, зачем это вообще было сделано. Но, на самом деле, покидая родную страну, он больше беспокоился не за себя или Риобу (на ее счет и вовсе сделал бы подобное в самую последнюю очередь), а за Аяно.

Как он понял по рассказам Риобы и ее сестры, которая изредка к ним заглядывала, поголовно все девушки из этой семьи А: не испытывают эмоций, пока не встретят конкретного человека, и Б: когда это происходят, то делают все возможное, что бы этот человек достался им.

Каждый раз, когда Джокичи думал об этом, внутри что-то неприятно сжималось. Риоба встретила его, учась в Академи. Аяно учится там же. Родители Риобы улетели в другую страну, пока она устраняла своих соперниц. Он с супругой в том же положении. Возможно, это можно как то списать на совпадение, но Джокичи просто не верил в это. Аяно один в один повторяет судьбу своей матери, что уже было странно, и Джун ото всей души надеялся, что за время отсутствия родителей Аяно не найдет себе парня.

Дело было даже не в том, что он беспокоился на счет того, что какой-то юноша может обидеть Аяно или как то причинить ей вред. Все было, скорее, наоборот: Джокичи надеялся, что сама Аяно может кому то навредить, пытаясь добраться до сердца юноши. И это еще очень повезет, если его дочь никого не убъет.

Пока Джокичи раздумывал о своей откровенно говоря, не идеальной семье, самолет пошел на посадку. Пристегнув ремень безопасности, он мысленно представил образ Аяно, ждущей родителей в аэропорту. Что сейчас с ней?..

Приземлившись, и собираясь выходить из самолета, Джокичи спросил, повернувшись к Риобе:

— Ты не связывалась с Аяно до вылета?

— Конечно, дорогой, — тон и голос Риобы невольно напомнили ему Чигусу Бусуджиму, с которой ему «посчастливилось» общаться некоторое время. Точно то же обращение и влюбленно-кокетливая интонация. — она говорила, что когда мы прибудем домой, то нам нужно будет обсудить кое что важное.

Джочики чуть было не выронил чемодан. Он догадывался, какая именно новость их ждет, но все же надеялся, что его переживания не оправдаются.

Оказавшись в аэропорту, самое первое, что он сделал: начал искать глазами свою дочь. Найти ее было не сложно: невысокая девушка с темно-серыми волосами, заплетенными в конский хвост, такие же глаза, и абсолютно равнодушное лицо. Другими словами, вид у нее был самый обыкновенный, но что-то в ней все-таки выделялось, однако что именно, сказать сложно.

Завидев в толпе родителей, Аяно улыбнулась. Это улыбка немного напрягла Джокичи, она была какой-то странной, более… Живой? Мужчина потряс головой, в попытке вытрясти из нее ненужные мысли.

— Ох, Аяно, дорогая! — Риоба, подойдя к дочери, обняла ее. Та ответила тем же, и Джокичи заметил, как щеки девушки покрыл странный румянец. Странно, с учетом того, что она не испытывает эмоций. «Не думай об этом. — сказал он себе, обнимая дочь. — Ты накручиваешь себя. В мире полно других вещей помимо этих».

Всю дорогу до дома Риоба говорила с Аяно вообще обо всем. Джокичи тоже изредка подключался к разговору, но при этом не отводил от лица дочери взгляд. Та, кажется, заметила странное поведение отца, через время сказав. Голос ее то же звучал как то по иному:

— Не беспокойся об этом, пап. Я в полном порядке, тебе не нужно нервничать на этот счет.

Джокичи улыбнулся, но дурное предчувствие где то в недрах груди не исчезло. Его взгляд на мгновение встретился со взглядом супруги, и он понял, что они обо думают об одном и том же. Однако если Риоба явно рада появлению парня у их дочери, то Джун не мог гарантировать того, что по их с Риобой прибытию подвал окажется не пустым.

Завидев дом в окне машины, он испытал непонятное чувство, нечто среднее между радостью, и неприязнью. С одной стороны, в подвале этого дома его несколько месяцев держала будущая супруга, с другой… Они оба воспитали здесь дочь, которая, как Джокичи ото всей души надеялся, выросла все же более нормальной.

— Мы… Можем поговорить сейчас? — обратилась к родителям Аяно, когда вся семья зашла в дом.

— Конечно, Аяно, — Джокичи нервно улыбнулся, поняв, что стоит узнать о неведомой проблеме сразу и не затягивать с ней.

Аяно явно смутилась. Глаза ее забегали, румянец стал гуще, она то и дело нервно хихикала. Точь в точь Риоба, на самом деле.

— Ну… Видите ли… — голос дочери звучал до крайности смущенно, казалось, он вот вот прервется. — П-пока вас не было, я… В общем… Я нашла себе парня.

Реакция супругов на такое известия была мгновенной и предсказуемой. Если Риоба сразу обрадовалась, заключив дочь в объятья, и радостно защебетав, то Джокичи не понимал, что и думать. Да, известие было определенно радостным, но, как он понял за те годы, проведенные в семье Аиши, этот неизвестный юноша достался ей не просто так.

Взглянув на восторженную Риобу, Джун странно улыбнулся. Да, абсолютно все, связанное с дочерью или ним самим, вызывало у его жены волну эмоций, сравнимую только с цунами. Это часто раздражало, но когда родилась Аяно, и подобные реакции стали происходить стабильно по нескольку раз в неделю, Джокичи привык к этому.

— Аяно, извини за подобный вопрос, — обратился он к дочери, когда та, явно не без усилий, вырвалась из цепкой хватки матери. — но… Когда ты познакомишь нас?

Джокичи хотел было добавить, что подобная спешка объясняется тем, что ему нужно убедиться в моральном и физическом состоянии юноши, но смолчал, поскольку Риоба находилась от него буквально в двух шагах. Сколько он не раздумывал, то пришел к выводу, то о знакомстве родителей Аяно лучше не знать. Пусть хоть в глазах его дочери Риоба не выглядит, как нормальная, образцовая женщина, а не как демон с ангельским личиком.

— Во время последнего разговора, мы договорились на вечер следующей субботы. — спокойно ответила Аяно, но видимо, при одной только мысли о своем возлюбленном, у нее снова заалели щеки.

— Ох, дорогая, это прекрасно! — воскликнула Риоба, сияя яркой, улыбкой. — А ты можешь рассказать нам о нем?

— Конечно, но вы только что прилетели… Может, вам стоит отдохнуть?

Джокичи заметил, что Аяно обращается и к нему и к матери, однако ее темные глаза смотрели именно на отца. Ясно, заметила, что эта новость стала для него не самой приятной, и лучше дать ему время, дабы обдумать. Он был благодарен дочери за это.

Мужчина сам недопонимал, что думать на этот счет. Да, рано или поздно Аяно нашла бы себе вторую половинку, но… Не мог он принять это так же быстро, как и Риоба. Не смотря на его доверие и веру в то, что Аяно похожа на мать только внешностью и отсутствием эмоций, Джокичи не мог перестать накручивать себя по поводу того, что его дочь могла тоже оказаться убийцей, встав на тропу матери.

***

Всю неделю в ожидании субботы, Джокичи сидел, как на иголках. Как минимум половина его сознания была в раздумьях о дочери и ее молодом человеке, а вторая занята работой.

Помимо своих раздумий приходилось терпеть и речи Риобы, к которым он, признаться честно, был не готов. Да, его жена становилась более живой, когда дело касалось обсуждений об их дочери, но настолько эмоциональной Джокичи не разу ее не видел.

— Дорогой, как ты думаешь, он из хорошей семьи? Ох, наверняка, Аяно не могла бы влюбиться в другого! А что насчет его характера? Он добрый, умный? Ну разумеется! — голос женщины был таким быстрым, что некоторые слова только угадывались

Джокичи не раз хотелось подколоть Риобу тем, что знают ли родители юноши о том самом суде и убийствах, и верят ли в невиновность Риобы, но каждый раз молчал. Очень давно он уяснил, что попробуй он сказать что-то о тех временах, или попытаться заявить в полицию, Риоба примет необходимые меры. И, зная ее, они не исключают жестокость, так что лучше не спорить.

Наконец дождавшись той самой субботы, Джокичи с самого утра пребывал в немного скверном настроении.