– Его забили, как корову на убое, – произнес Захар с натяжкой почти сдавленным голосом.

– Объясните.

– Видите это ровное пятно на его лбу? Оно от забойного молотка, такой используют в домашнем забое коров, им наносят удар в лобную кость и оглушают. При правильном ударе происходит паралич центра мозга, а легкие, сердце продолжают работать, что позволяет сделать хорошее обескровливание, а излишне сильный удар приводит к скапливанию крови в сердце и легких.

– У вас здесь есть такой молоток? – Анфиса подняла свой внимательный взгляд на Захара.

– Что вы! Нет, конечно! Я в своей жизни не держал в руках подобный инструмент, даже никогда не применял. Я просто знаю, вырос на ферме, но мне стыдно за подобные знания, – он потупился в сторону.

– А как выглядит такой молоток?

– Он довольно тяжелый, с длинной рукояткой, имеет диаметр 10 см в выраженной части на конце.

Захар с отвращением глянул на обезображенное лицо убитого, походившее на один сплошной сгусток свернувшейся крови, чтобы убедиться самому, что он не ошибся в своих словах.

– Вы можете быть свободны, но прошу вас никуда не уезжать, возможно, вас еще вызовут на допрос. Если вдруг всплывут какие-либо подробности, требующие вашего разъяснения.

Захар кивнул и поспешно вышел, растворяясь в серой массе дождя. Так быстро, будто его никто не мог остановить.

– Что же получается – убийца принес с собой такое внушительное орудие? Его определенно кто-то бы заметил, или же оно все же могло быть здесь, – Анфиса рассуждала вполголоса, недоумевая над этим феноменом. – Что там с Ламбертом?

– Едет! – отозвался напарник.

– Ну вот прямо-таки едет? – чуть насмешливо спросила она, не веря в услышанное.

Аристарх пожал плечами.

– Ладно, давай улики собирай, я где-то там видела фантики, окурки и прочую шелуху. Все нужно собрать. Справишься? Я начну с тщательного осмотра жертвы.

Анфиса, путаясь в одежде, достала из кармана старенький диктофон. По уголкам которого слезла серебристая краска, и кнопка включения западала, но для нее это была памятная вещь. Ее отец был хорошим следователем. Она считала – все потому, что каждую деталь он записывал именно на пленку. Это помогало ему слушать себя со стороны, словно говорил другой человек и мог взболтнуть лишнего, что и оказывалось весьма полезной уликой. Также все материалы ей нужно было передать криминалисту, которая не смогла добраться до места.

– Итак, что мы имеем при первичном осмотре и сопутствующих факторах. Первое – разбитая лампочка. Либо ее разбили специально в нужное время, зная, что за ней наблюдают, либо она разбилась в процессе борьбы, но следов сопротивления нет, если только чуть почва рыхлая. – Она осмотрела детально место, заметив, будто ее притоптали. – Второе – одежда на убитом сухая, вероятно, приехал до дождя. Нужно обзвонить все таксопарки и найти таксиста, что привез жертву, таким образом, у нас будет не только пункт Б но и А, – она отключила диктофон. – Странно, – ее брови нахмурились.

– Что странно? – переспросил Аристарх, за спиной ковыряясь в мусоре.

– Его пальцы распухли от влаги и сморщены.

– Что это значит?

– Это значит, Аристарх, что структура кожи изменилась под воздействием долгого пребывания в воде.

– Так это и понятно – дождь ведь.

Она медленно повернулась на собеседника.

– А у вас, гражданин Аристарх, когда последний раз промокали руки под дождем? Мне кажется это абсурдным, если учесть, что сам он абсолютно сухой, даже следов грязи нет.

Аристарх выпрямился, выказывая свое негодование.

Анфиса принялась выстраивать новую цепочку размышлений, анализируя новые данные, но каждый раз уравнения в ее голове рушились при одном упоминании чрезмерной влаги на руках убитого. Она вновь включила диктофон и зафиксировала новую информацию, углубляясь в очередные догадки, что посещали ее в момент тщательного анализа жертвы. Диктофон щелкнул, выключившись.

– Так, а вот тут еще одна интересная деталь, – Анфиса прицелилась на пальцы убитого. – Боже, его кашемировый джемпер просто нереальной мягкости, – подметила она, держа в воздухе приподнятую кисть за запястье. Было слышно, как Аристарх резко выдохнул ухмыляясь. – Тут у него под ногтем что-то застряло. Дай-ка мне пинцет и пакет для улик.

Из-за плеча Аристарх протянул инструменты, стараясь не смотреть. Жестом Анфиса дала понять, что ей требуется помощь, и он, дернувшись, раскрыл пакет, на дно которого упала маленькая блестящая штуковина. Анфиса высоко задрала улику к свету, чтобы рассмотреть.

– Что это?

– Похоже на пайетку, – медленно протянула Анфиса, изучая предмет.

– Пайетка? – удивился Аристарх, не предполагая, что это.

– Да, товарищ младший инспектор, пайетка – их обычно пришивают к женской одежде.

– Думаете, его убила женщина? – И округлившиеся глаза Аристарха уставились на Анфису.

Она вспомнила слова Захара про забойный молоток и предположила, что центр тяжести распределился бы не в пользу убийцы-женщины.

– Не думаю. Требуется огромная сила, чтобы размахнуться и поднять подобное орудие. К тому же подобная штуковина могла притащиться и из клуба или еще откуда-нибудь, зацепившись клещом. По крайней мере, теперь у нас есть след из хлебных крошек.

– Из хлебных крошек? – переспросил Аристарх.

– Ты что же, совсем книжек не читаешь? «Гензель и Гретель», след из хлебных крошек, – повторила Анфиса, но на лице Аристарха лишь дважды колыхнулись ресницы в недоумении. – Ладно, тут все, остальное в более комфортных условиях, – Анфиса взглянула на непогоду. Ливень не думал прекращаться и шумел словно комбайн в поле. Складывалось ощущение, будто весь мир был уничтожен этим ливнем, и вдалеке не виднелось ни единого проблеска жизни. – Что насчет телефона? Ты нашел его?

– Нет!

– Странно, – она впала в легкую задумчивость.

– Почему?

– Это ты мне скажи, специалист по теории, почему нет телефона?

– Потерял.

– Ну да прям-таки накануне своей смерти взял и потерял? – она с изумлением потупилась на Аристарха, и он понял, что пора дать более осмысленный ответ.

– Или он спешил и оставил его в том месте, откуда приехал, или его забрал убийца. Возможно, выпал в машине, сейчас большая половина населения теряет вещи именно в такси.

– Люди в наше время скорее детей дома забудут, но без телефона никуда, а судя по нашему разодетому покойнику, то в его телефоне должен быть целый арсенал современных приспособлений вплоть до электронного замка от квартиры. Ладно, с этим после разберемся, что там с твоим старшим по званию? Приедет? Набери ему еще раз, узнай, в чем там дело.

Аристарх набрал номер Ламберта и отошел чуть дальше, прогуливаясь вглубь коровника.

Вскоре он повернулся на Анфису, которая встретила его понятливым взглядом, и Аристарх покачал головой в знак подтверждения ее догадок. Она поджала иронично губы.

– Анфиса Павловна, – подозвал ее Аристарх вопросительно, явно намереваясь сообщить нечто важное. Она немедля подошла. – Вы только посмотрите на это, – Аристарх был изумлен.

– Вот же дьявол, чертов аккуратист.

На стене на крючках висели бактерицидные лампы. Аристарх и Анфиса оглядели все стены и были весьма шокированы: над каждым стойлом висело подобное оборудование, в том числе и на входе.

– За каким таким понадобилось эти штуки сюда вешать? Вызывай его завтра на допрос, – злостно скомандовала Анфиса.

– Я так полагаю, бесполезно вызывать техников и искать отпечатки? Даже собранные улики стерильны, – он искал ответ на лице криминалиста, пока та внимательно разглядывала обстановку коровника.

– Мы не знаем наверняка, пользовались ли ими, поэтому проверим все на отпечатки. – Что там по поводу Ламберта, – спросила она между прочим.

– Ах да, мост закрыт, там авария, он не может проехать, его выкинуло в кювет.

– Еще одна хорошая новость, что прикажешь делать? Сидеть тут всю ночь? – Анфиса безнадежно выдохнула.

– Будем работать! – заявил Аристарх, понимая, что сейчас это теряет уже всякий смысл.