Не успела она ничего придумать, как послышались шаги в коридоре. Незваный гость удалялся. Собрался уходить? Или готовился взломать дверь? Такая неопределенность была просто невыносима, как будто внутри Виктории разрасталась язва. Это Таггер, вернувшийся спустя столько лет? Или его подражатель? Она должна знать наверняка. Стараясь не шуметь, отодвинула запоры и открыла замки. Повернув ручку, осмелилась приоткрыть дверь на небольшую щелку, через которую просматривался темный коридор. Сразу же разглядела неподвижную тень на верхней площадке лестницы. Мужчина стоял к ней спиной и с чем-то возился. Пистолет? Отмычка? Не раздумывая, Виктория шагнула в коридор. Все произошло слишком быстро: она подошла вплотную, занеся руку и готовясь ударить сзади, но мужчина резко обернулся, предчувствуя нападение. Ее мозгу потребовалось меньше секунды, чтобы понять, кто перед ней, и нож сам собой опустился. Лезвие чиркнуло по руке доктора Макса, когда тот попытался остановить Викторию. По его коже заструилась кровь. Девушка уставилась на рану, потеряв дар речи; ей хотелось разрыдаться. Она нервно сглотнула и извинилась.

– Я беспокоился… – Доктор Макс зажал порез другой рукой, словно не произошло ничего особенного. – Что случилось?

Виктория посмотрела на приоткрытую дверь, боясь, как бы кто не увидел эту странную сцену: дрожащая женщина, окровавленный нож, раненый мужчина… Она завела психиатра в квартиру и заперлась на все замки. Принесла из ванной антисептик и бинт и перевязала доктору Максу руку, одновременно пытаясь объясниться. Слова застревали в горле, но рассказанная правда делала все еще реальнее и страшнее. Виктория на секунду прервалась, чтобы глотнуть воды, и закончила историю надписью на стене и установкой дверных замков. Ее вдруг встревожила одна деталь.

– Откуда вы узнали мой адрес?

– Он всегда был у меня в папке с историей твоей болезни в кабинете.

Виктория не помнила, чтобы заполняла какие-то анкеты. Правда, в самом начале своего лечения она была не в себе…

– Почему вы не постучались?

Доктор Макс вздохнул. Казалось, вопрос смутил его.

– Здесь я вышел за профессиональные рамки. – Он посмотрел на забинтованную руку. – Не следовало приходить к тебе домой, но я очень волновался. Ты не пришла ни вчера, ни сегодня утром и не отвечала на звонки. Я весь день думал, как мне поступить, и решил приехать сюда. Я не собирался заходить в дом, просто хотел позвонить в домофон и… поговорить. Убедиться, что все в порядке.

– Здесь нет домофона.

– Теперь я это знаю.

– Как вы попали внутрь?

– Дверь была приоткрыта. Я вошел, даже не задумываясь. Собирался еще раз позвонить тебе, прежде чем постучать в квартиру. А потом вышла ты и…

– Мне очень жаль. Я не хотела сделать вам больно.

– Вик, тебе нужно позвонить в полицию.

– Ни за что.

Макс подошел к двери осмотреть замки и засовы. Дверь напоминала вход в тюремную камеру.

– Я… – Психиатр заколебался. – Я могу пойти с тобой.

Виктория знала, что это снова выйдет за его профессиональные рамки.

– Можно посмотреть надпись? – спросил доктор, когда Виктория не ответила.

– Я все закрасила.

Он взглянул на нее с непонятным выражением. Девушке не понравилось подозрение на его лице. Хотя в ее диагнозе не было слова «бред», Макс смотрел на нее как на психа, называющего себя Наполеоном.

– Я верю тебе, – наконец произнес доктор. – Но почему ты не хочешь обратиться в полицию?

Виктория молчала. После трагедии ей потребовались бесчисленные сеансы с доктором Карлосом, чтобы осознать: гибель семьи не должна определять ее будущее. Ей нужно преодолеть свою ярость, и тогда потеря родных станет только одной из многих глав в биографии Виктории Браво. Значимой, но отнюдь не последней, как сказал психиатр. Разумеется, это оказалось нелегко. Со временем она научилась по-другому воспринимать боль и чувство вины, избавляться от травм и не искать объяснений, чтобы контролировать свою боль. Для этого Виктория отстранилась от той части своей жизни, даже перестала искать себя в интернете. Ей нельзя звонить в полицию, чтобы прошлое не нахлынуло снова.

– Так что? – не унимался доктор Макс.

Виктория вздохнула:

– Все в прошлом.

– Ты смогла двигаться дальше, отпустив прошлое, и до сих пор это работало. Но, учитывая случившееся, ты не можешь продолжать в том же духе. Нельзя просто взять и все бросить из-за той надписи на стене. Этот парень опасен. Если он вернулся, тебе нужно защищаться.

– Я и защищаюсь.

– Чем? Вот этим ножиком? Замками? А дальше что – пистолет купишь? Не будешь подходить к телефону? Забросишь лечение, работу и личную жизнь? Опять начнешь вредить сама себе, как это уже было с алкоголем?

– Неправда.

– Контролировать свою жизнь не значит игнорировать прошлое и стереть все, через что ты прошла. Это значит осмыслить произошедшее и взглянуть правде в глаза. Ты сможешь, Вик.

Но она чувствовала: не сможет. Из живота к горлу поднялся комок, и Виктория расплакалась – судорожно разрыдалась, сдерживаясь до этого с большим трудом. Макс подошел успокоить ее и медленно погладил по волосам. Он был высокий и широкоплечий, и в его присутствии она чувствовала себя как за каменной стеной. Хотя ей не нравились чужие прикосновения, Виктория позволила себя обнимать.

– Почему я выжила? – спросила она, уткнувшись лицом ему в грудь.

Доктор не ответил, лишь молча подвел ее к дивану и заставил сесть, снова обнимая. Виктория осмелилась прижаться к его теплому телу. Седеющая борода доктора коснулась ее кожи. Она заметила золотую цепочку на его загорелой шее. Сделала глубокий вдох и почувствовала запах его одеколона – крепкий, мужской. На секунду их физическая близость ошеломила ее, и она хотела отстраниться. Но доктор Макс дарил ощущение безопасности, а не отталкивал от себя. Ведь он ее врач. Виктория опустила голову ему на колени и немного расслабилась.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.