- Ты куда сейчас? - спросил у меня Антон.

- А ты куда собираешься?

- Я в Речку, нужно же показаться родителям и сообщить, что я жив, здоров и уже вернулся на Землю.

- Можно мне с тобой?

- Пожалуйста, я вовсе даже не против.

В поселке Антон сразу же убежал домой, а я, предупредив его, отправился к речке. Чем сильнее приближался тот момент, когда я должен был во всем перед ним признаться, тем сильнее мне не хотелось этого делать. Я даже загадал, что если через полчаса Антон не появится здесь, я исчезну, и он больше ничего не услышит и не узнает об Игоре. Но Антон появился минут через двадцать, все также одетый в полетную форму "Иглы", которую я, с разрешения Рикста, сделал для нас обоих.

- Когда мы в следующий раз пойдем к Рэю? - сразу же спросил он.

- Никогда, - ответил я ему правду.

- Почему, Игорь, нам ведь разрешили?

- Антошка, разве ты так ничего и не понял, - сказал я и насвистел ему мотив песни о звездолетчиках, которую мы с ним придумали еще два года назад, и про которую кроме нас двоих никто не знал. Антон сразу же переменился в лице и сказал неуверенно, но с какой-то надеждой и тайной радостью:

- Рэй? Ты Рэй!?

- Ну, Антошка, наконец-то все-таки догадался. А я все думал, догадаешься или нет.

- Не очень ты и хотел, чтобы я догадался.

- Честно сказать, вообще не хотел. Даже сейчас подумывал исчезнуть так, чтобы ты ничего не узнал.

- Рэй, я ничего не пойму.

- Тут столько всего напутано, что я и сам плохо разбираюсь. И я должен уйти, сейчас, немедленно, я обещал самому себе. Давай расстанемся по-хорошему, как друзья. И не провожай меня, пожалуйста.

Я поднялся, положил руку Антону на плечо, постоял так полминуты и быстро пошел прочь, через поселок, к посадочной площадке, где садятся рейсовые дисколеты. Но по дороге, а я проходил мимо своего дома, я почти что столкнулся с Леком.

- Привет, мальчик, - он явно был в хорошем настроении, не то, что при нашем предыдущем свидании,- куда это ты так несешься?

- Здравствуй, академик.

- Фу ты, нашел, как назвать.

- А как лучше? Комом?

- Лучше так, как привык.

- Не могу, сейчас не могу. А спешу я сейчас к вам в лабораторию, чтобы окончательно распроститься с обликом человека.

- А что, тебе, не понравилось что ли?

- Видишь ли, человеком можно или быть или не быть, между этим не удержишься, тяжело. Ну, я пойду.

- Погоди, у меня есть для тебя подарок, кое-кто просил это тебе передать.

Он сунул руку в карман и извлек на свет старинные, со стрелками, механические часы.

- Это Андрей передал?

- Он, я только что вернулся от них. И еще он просил тебе сказать, что они принесут тебе удачу, и что, пока они идут, все у тебя будет хорошо, и чтобы ты не забывал Андрея с Земли тридцатой.

- Но ведь это же его талисман.

- Он сказал, что такой талисман тебе сейчас нужнее, чем ему. И что твое самое большое желание когда-нибудь обязательно исполнится, он в это верит. И что пусть они будут для тебя памятью о твоем друге Андрее. Бери...

Рэй прервал свой рассказ, потянулся, поставил босые ноги на пол и, посмотрев на меня, сказал:

- Ну, вот и все, наверно уже и достаточно.

- На сегодня?

- Вообще достаточно.

- Ну а что же было дальше?

- Дальше не было ничего интересного. Я просто перестал быть Рэем, я сам этого хотел. Было несколько испытательных полетов. Потом этот незапланированный рейс к Диверу, а дальше ты сам все уже знаешь. И если бы не было того столкновения и не был бы ты таким, какой ты есть, не был бы я сейчас для тебя Рэем. Я ведь не виноват, что мы с тобой стали друзьями.

- А я что, виноват, что ли? - я встал с кресла и сел на кровать рядом с Рэем, взял его за руку. - С тобой мне хорошо.

- Мне тоже хорошо, хотя я уже не тот, прежний Рэй, про которого я тебе рассказывал. Тем прежним Рэем мне уже не быть никогда.

- Ну, а что было с Антоном?

- Ну а что с ним может стать, насколько я знаю, у него все было нормально. Он сейчас наверно твой ровесник. После того признания, я редко с ним разговаривал, и чем дальше, тем реже, наши пути просто расходились. Я знаю, что он и его родители перебрались в город, на запад. Знаю, что у него появились новые друзья. И он наверно уже никогда особо не скучал обо мне. Ну, да ладно, хватит, Вик. Пойдем лучше искупаемся.

- На корабле-то ведь нет бассейна.

- Ну и что, ведь ты сейчас у меня в гостях. А в своем мире я что хочу, то и делаю, в нем я полный хозяин, - сказал он со своей "фирменной" улыбкой, - пойдем.

И я пошел за ним. Мы подошли к лифту и спустились вниз, туда, где находился выход из корабля. Но когда Рэй открывал его, мне почему-то стало немного не по себе. Но за люком оказался не открытый космос, который я почему-то ожидал увидеть, а Земля. Выбрались мы из какой-то пещеры в почти отвесном склоне горы. Вокруг горы был редкий лес, а немного поодаль текла чистая неширокая речка.

- Как мы туда спустимся? - поинтересовался я.

- Здесь есть тропинка, а второй склон у горы пологий.

Даже таким способом я сейчас не ожидал оказаться на Земле, и был немного ошарашен, но, тем не менее, постарался не подать виду. Мы спустились к реке, искупались и расположились рядом с берегом на мягкой и зеленой траве.

- Рэй, тебе не тяжело создавать такой мир?

- Это просто мой мир. Но сделал я его не для себя, а для тебя, потому что ты мой друг. Если тебе что-то не нравится, скажи, я исправлю.

- Нет, не нужно, пусть все будет так, как хочется тебе.

- Но разве тебе не хочется нигде побывать?

- Вообще-то есть у меня одна мысль, но я боюсь того, что, оказавшись там, я уже не захочу никуда возвращаться, даже к действительности.

Глава шестая: Высшее звездное

Целая чреда последовавших за этим дней слилась для меня словно бы в один долгий день. Тем более что в один мой нормальный день, Рэй умудрялся втиснуть почти неделю жизни в созданном им мире. И мы, насколько я понимал, просто наслаждались этой самой жизнью. Созданный Рэем мир, по моему мнению, ничем не отличался от реального в получаемых мною ощущениях. Я жил там, и эта жизнь была очень интересной. Я столько узнал о Земле, где, если сложится судьба, я когда-нибудь окажусь. И все-таки это мир смущал меня тем, что кроме меня и Рэя в нем больше не было ни одного человека. И вот, на исходе третьей недели (третьего дня по нормальному времени звездолета), я сказал об этом Рэю.