– Спасибо. Но….

– Ничего не хочу слышать, – перебивает Яна, касаясь моей руки. – Я очень хочу, чтобы ты разделила со мной этот важный день.

Яна смотрит на меня такими огромными щенячьими глазами, что, кажется, мой отказ разрушит ее наивный хрупкий мир.

– Я приду. Но только одна.

Вот за что мне нравится Яна, так это за то, что она, имея достаток и все блага райской жизни, совершенно не испорчена деньгами, роскошью и красивой жизнью. Родители Яны-известные люди в нашем городе, обеспеченные и успешные бизнесмены, смогли воспитать незазнавшуюся, неизбалованную, ответственную красавицу-дочь.

Яна- молодая, начинающая модель, с ногами от ушей, кукольным личиком, длинными натуральными волосами и осиной талией. Я часто крашу девочек из их модельного агентства для фотосьемок и показов. С Яной мы как-то сразу легко нашли общий язык. Она наивна, доверчива и безотказна. Такой набор качеств очень нехарактерен для моделей, но Яна смогла остаться прекрасной маленькой гуппи, среди прожжённых, зубастых акул этого бизнеса.

Девушка тактично молчит и кивает, давая понять, что я услышана. Она ничего не спрашивает и не лезет в душу.

Меня переполняет гордость и тщеславие. Доверить мне лица абсолютно всех гостей такой шикарной свадьбы – для меня главный показатель моей работы.

Яна убегает, оставив после себя легкий жасминовый шлейф.

Свадьба через три недели и у меня не так много времени, чтобы найти подходящий наряд и придумать подарок молодоженам, у которых есть все.

Леон

Устало тру красные воспаленные глаза и делаю глоток виски. За пять напряженных дней, сто грамм карамельного Jim Beam* действуют на меня, как живительной напиток Богов.

Пять дней непрерывной работы, встречи, обсуждения, партнерские воркшопы, выставки, презентации…

Мы привезли с форума новые знакомства, контракты, опыт и проблем на голову.

Сразу после аэропорта я не поехал в съемную квартиру, а решил заскочить в офис, оставить документы и кучу рекламной макулатуры с форума.

В дверь осторожно стучат, а потом я вижу голову Алины в дверном проеме.

Смотрю на часы – время половина девятого вечера.

– Можно? -вкрадчиво спрашивает Алина и проходит в кабинет.

– Ты же поехала домой, – не то спрашиваю, не то констатирую.

– Поехала. Переоделась и решила составить тебе компанию, – Алина пожимает плечами и неуверенно продвигается к моему столу. – Ты не против?

Действительно, Алина переоделась, на ней обтягивающие джинсы и кофточка с глубоким вырезом. В рабочее время Алина себе такого не позволяет. Но последнюю неделю гардероб Алины кардинально изменился. Теперь в нем стало больше открытой одежды, юбки стали короче, брюки уже, а блузки прозрачнее.

Я не слепой, и всегда догадывался о симпатии Алины ко мне. Но открыто девушка никогда не проявляла интереса, во-первых, я был женат, что несомненно останавливало Алину, а во-вторых, я никогда не давал повода для откровенного флирта. Сейчас картина изменилась, и Алина прекрасно знает, что вот уже неделю я в разводе. Ее внимание стало частым, открытым, но не взаимным с моей стороны. Несомненно, Алина симпатичная девушка, она умная, порядочная, дисциплинированная. С ней мы работаем уже больше двух лет, и она никогда меня не подводила и не давала ни единого шанса усомниться в ее профессионализме.

Агата постоянно меня ревновала к ней и закатывала истерики. Она – самый настоящий софист, потому что так методично и хитроумно уверять меня в моей же измене с помощницей, может только Агата. Да я, черт возьми, сам начал в это верить. Но видит Бог, я никогда не предавал наш брак и отношения, так что моя совесть чиста.

Смотрю на девушку перед собой и сравниваю: в отличие от худой Агаты, Алина фигуристая, у нее округлые женственные формы, длинные темные волосы, аккуратно сложенное лицо и приятный голос. Многие наши клиенты и партнеры говорили, что у моей помощницы гипнотизирующий тембр, от которого они млеют и готовы подписать любые документы.

Зачем я сравниваю бывшую жену и свою помощницу?

– Не против. Присаживайся, – указываю на кресло напротив себя и беру с тумбочки чистый стакан. – Будешь?

– Если только совсем немножко.

Алина смущается и мило краснеет, делает небольшой глоток виски и жмурится, обмахивая себя рукой.

– Ухх, крепкий!

Улыбаюсь. Она милая.

Прослеживаю за долгим взглядом помощницы и вижу, что девушка смотрит на мою кисть, в которой зажат стакан с виски. Кольцо…На безымянном пальце все еще надето обручальное кольцо. Почему я его не снял? Знаете, это как годами слаженный набор механических действий: принял душ, оделся, надел часы, кольцо и побежал. Однажды я случайно забыл его дома, а потом весь день растирал палец и нервничал, ощущая какую-то незавершенность, неправильность и пустоту. Не знаю, как будет сейчас, но надо начинать отвыкать.

Алина отводит взгляд, и на ее лице появляется эмоция, схожая с разочарованием или огорчением. Она думает, что это кольцо имеет для меня значение? Снимаю, не без труда, кольцо, и кладу его в карман брюк. Алина заметно оживляется, но слишком довольного вида старается не показывать. Она прекрасно воспитана, сдержанна и умело справляется с эмоциями, когда как Агата – сплошное минное поле, не знаешь где, когда и с какой силой долбанет. Все эмоции написаны у Агаты на лице, а ее ядовитый язык иногда хочется подрезать.

Зачем я их опять сравниваю?

Нам есть, что обсудить с Алиной, но время близится к одиннадцати, а завтра не выходной. Только не у меня.

– Алин, ты на машине? – спрашиваю девушку, когда та заходит в мой кабинет с вымытыми стаканами.

Помощница отрицательно крутит головой и отводит глаза.

– Тогда поехали, отвезу тебя домой.

– Спасибо, но не удобно как-то, – мнется Алинка, а сама сияет ярче уличного фонаря.

– Про «неудобно» сама знаешь, как говорят. Собирайся.

***

–Спасибо, Леон Борисович, что подвезли! – Алина кокетливо улыбается и берется за ручку двери.

– Без проблем. Отдыхай. И, кстати, завтра у тебя выходной. Заслужила!

Помощница радостно взвизгивает и бросив мне на прощание «Спокойной ночи», скрывается в темноте подъезда. Я смотрю вслед девушке и не спешу начинать движение. Прислушиваюсь к себе, к своим ощущениям, но ничего во мне не отзывается.

Всю дорогу я автоматически потирал большим пальцем пустое место на безымянном пальце, отчего чувствовал раздражение и дискомфорт.

Опускаю руку в карман брюк, достаю кольцо и надеваю на палец. Глубоко выдыхаю и чувствую всю правильность и наполненность своего состояния.

Завтра. Начну отвыкать завтра…

*Jim Beam –  марка бурбона, США

8. Агата

– Максим вечером заедет, потерпишь?

– Спасибо, Сашуль, буду ждать! А то пришлось голову мыть в раковине, представляешь? – выхожу из машины, нажимаю брелок и иду в сторону своего подъезда. – Конечно перекрыла. Иначе пока была бы на работе, устроила всемирный потоп, – смеюсь я.

А вот с утра мне так весело не было: во-первых, я бессовестно проспала, а во-вторых, в ванной потек смеситель, окатив меня с ног до головы беспорядочным водным потоком.

У меня много знакомых: я перекрасила практически добрую половину нашего города, профили моих соц сетей трещат под натиском псевдо-друзей и подписчиков, каждый старается обратить мое внимание, заискивая, лицемерно предлагая помощь и услугу, осыпая восхищениями и словами благодарности. Но только там, в виртуальной, искаженной жизни. А на деле, встретив друг друга случайно где-нибудь на улице или в торговом центре, проходим мимо, не здороваясь и делая вид, будто не узнаем. Так стало часто случаться в нашем несовершенном мире: всего и всех слишком много, а обратиться за реальной помощью, к сожалению, не к кому.

Само собой, единственными людьми, к кому я могла позвонить, были Филатовы.

– Спасибо, еще раз, Саш. Целую. Пока.