В итоге Поттер решил, что Стихией он дорожит больше, чем постоянной перепиской с Джастином и Чжоу, и поэтому больше не будет слать какие-либо письма, пока где-то рядом находится Грозный Глаз.
Ближе к концу января Грюм дал Поттеру специальную фляжку. Опробовать её Гарри решил уже на следующем же приёме пищи, из-за чего произошёл небольшой конфликт с Тедом и Андромедой. Больше всех бушевал Тед — он смирился с тем, что Нимфадора стала аврором и, благодаря Грюму, всегда поблизости держит волшебную палочку, но двенадцатилетний Гарри Поттер, который пьёт из своей фляжки, потому что боится отравления, стало последней каплей для него. Он довольно громко ругался сначала с Грозным Глазом, а потом ещё и с Тонкс, которая встала на сторону своего учителя. Потом в конфликт включилась Андромеда, и атмосфера в доме с этого дня серьезно ухудшилась. Фляжку у Гарри никто не отобрал, но больше он ею в доме не пользовался.
Поттер прекрасно провёл каникулы и первого февраля даже испытывал небольшую грусть, возвращаясь в Хогвартс.
Комментарий к Глава 36. Начинающий параноик Письмо, которое взорвал Грюм, было от Джинни Уизли. В нём она рассказывала Поттеру о своих провалах памяти. Не получив ответа от Гарри, Джинни решит, что тот её проигнорировал и очень расстроится. Постоянная бдительность, хули.
====== Глава 37. Друг по переписке ======
Профессор Локонс — чёртов лжец. Андромеда, Нимфадора, Рональд и даже, блин, Захария всё это время были правы. Гарри раздумывал о том, как он мог быть настолько глупым, чтобы не замечать очевидного, восхищаться Златопустом и даже не попытаться проверить истинность книг, но ответа он не находил.
Подвела профессора защиты от тёмных искусств довольно простая вещь — несоответствие дат. Упоминание точной даты в книгах присутствовало довольно не часто, но если потратить немного времени, чтобы разобраться, то ошибку можно спокойно найти — Локонс так написал свои книги, что он должен был находится в двух разных местах в одно и то же время. Были еще прочие логические несостыковки, которые Гарри не замечал при первых прочтениях книг.
Но несмотря на множество подтверждений лживости преподавателя, Гарри решил всё по несколько раз перепроверить: он спрашивал Локонса о его заклятиях и получал неверные, неубедительные ответы. Последним фактом, который убедил Поттера в том, что профессор на самом деле никаких подвигов не совершал, стала информация о том, что заклятия, которое может исцелить оборотня, попросту не существует в природе, а тому, кто его изобретёт, должна полагаться кругленькая сумма галеонов.
Джастин сначала сомневался в его выводах, он считал, что Поттер плохо спрашивал и попросту заблуждается. Но проделав примерно такие же действия, какие проделал Гарри, Финч-Флетчли убедился в его правоте. Первой мыслью Поттера было рассказать о лицемерии Локонса всем студентам. Но потом выяснился довольно забавный факт — все и так уже в курсе. Лишь Гарри с Джастином и еще несколько людей во всеуслышание восхищались Локонсом и верили каждому его слову.
От этой информации Поттеру стало нехорошо, он вспомнил о ссоре с Роном, Тонкс из-за Локонса, слова Захарии… С согласия Финч-Флетчли Гарри распустил созданное ими общество фанатов Локонса, и каждому из его бывших членов рассказал о том, сколько на самом деле правды было в книгах Златопуста. Затем Поттер направился в гостиную Гриффиндора — извиняться перед Роном Уизли. Тот с самого начала был прав и пытался объяснить это ему, а Гарри не желал слушать.
Из-за того, что Поттер не знал пароля, ему пришлось около десяти минут простоять возле портрета Полной Дамы, ожидая, пока кто-нибудь из львиного факультета пройдёт через проход. В гостиную его пропустил белокурый четверокурсник Гриффиндора, он даже не стал спрашивать, что Гарри нужно у них, а просто открыл проход и не дал ему закрыться, пока Гарри не зайдет. Рона Поттер нашёл быстро, тот находился в гостиной и махал палочкой над какой-то тетрадкой. Не колеблясь Гарри подошел прямо к нему.
— Привет, Рон.
— Привет, Гарри, — немного покраснев, поздоровался Уизли. Он прекратил махать палочкой и уставился на него. — Ты чего сюда пришёл?
— Я пришёл извиниться. Прости меня, я был неправ насчёт Локонса, он действительно лжец и всё выдумал. Я был не прав.
— Я… Ничего страшного, Гарри. Мир. Я тогда тоже вспылил, не понимал, как вообще можно восхищаться этим павлином… В общем, я рад, что ты это наконец понял, — запинаясь проговорил Уизли, он себя чувствовал еще более неуютно, чем Поттер.
— Отлично. Ладно, я тогда пойду?
— Да… Хотя подожди. Ты знаешь какие-нибудь заклинания, которые могут… Проявлять магию? Вернее… — Рон пытался как-то сформулировать свои мысли, однако у него не получалось и он махнул рукой. — Короче, вот у меня есть дневник, он не мой, и я думаю, что тут может быть спрятана какая-нибудь тайна, код или, может быть, расположение Тайной комнаты. На, посмотри.
— Расположение Тайной комнаты? — Гарри подошёл поближе и принялся осматривать дневник.
Он точно его где-то видел, вот только где? Кто-то вроде во время приёма пищи им пользовался… Или это было в прошлом году…
— Знакомый. Я, кажется, где-то его видел. Откуда он у тебя? — спросил Поттер.
— Ну… — Рон замялся. — Мы с Гермионой кое-что готовили в женском туалете… И там дневник оказался…
— Ясно.
Что мог делать Рон в женском туалете с Гермионой Грейнджер? Наверняка здесь замешана какая-то захватывающая история. Гарри не хотел знать подробности, но он почему-то был уверен, что Джастин точно расстроится. А ведь он говорил, что у Гермионы нет друзей. Ну вот, как оказалось, есть.
— Я в начале года прочитал про одно заклинание. Проявление невидимых магических чернил. Апарециум! — воскликнул Гарри, направив волшебную палочку на дневник.
Ничего не произошло. Поттер уже привык и особо не удивился.
— Это Гермиона уже пробовала, — сказал Рон. — А ты ничего больше не знаешь?
— Не знаю… Я знаю место, где можно прочитать о подобных заклятиях. Могу посмотреть и что-нибудь попробовать, но это будет не быстро, их учить ещё нужно.
— Ну да. Я тоже знаю это место — библиотека. Ладно, — махнул рукой Уизли. — Можешь взять дневник и поискать там что-нибудь, если хочешь. Это дневник некоего Тома Реддла, он поймал предыдущего наследника Слизерина, вот мы и решили, что тут может скрываться способ. Это была просто догадка. Она, видимо, неверная, мы и на Малфоя думали, но это тоже не он. В общем возьми этот дневник себе, я уже всё, что знал — опробовал, если ничего не найдешь — можешь выкинуть.
Выйдя из гостиной Гриффиндора, Гарри сразу же направился в Комнату-по-желанию. Если это дневник писал тот, кто уже находил Тайную комнату, то он мог вполне написать, как её найти. Наверняка каким-то необычным способом, чтобы не каждый смог прочитать. Поттер надеялся, что если он испробует кучу проверяющих заклятий, то у него получится что-то узнать.
Просидев два часа в Комнате-по-желанию, он вынужден был признать — перед ним обычный дневник без каких-либо секретов. Все проявляющие заклятия либо не действовали, либо показывали, что никаких секретов в дневнике нет. Что там Рон говорил, если он ничего не найдёт? Выкинуть?
Ну можно и себе оставить, это же дневник, вот его и можно использовать как дневник, покрасить в розовый и, как на первом курсе, проводить эксперименты, записывая в нем результаты. Решив, что он именно так и сделает, Гарри вернулся в свою спальню. Там он уселся на кровать, достал дневник и призадумался, какой бы эксперимент ему провернуть.
К завтрашнему дню ему нужно было подготовить небольшую работу по зельеварению о применении ветки магического дуба при варке зелий, но это домашнее задание можно и не делать, профессор Снейп всё равно лучше к нему относиться не будет, а «О» поставить он и без работы может. Выбрав тему, Гарри достал ручку — не ту, которую подарила Тонкс, в той давно закончились чернила, и он лишь носил её в кармане как талисман, а другую, недавно купленную магическую версию магловского пишущего приспособления — и начал писать.
