В голове все путалось, но неужели это манекен, я отпрянула назад и упала. Тогда последовали знакомые ощущения, меня явно куда-то несли. А потом словно пробуждающая влага в лицо, и я уже стояла возле знакомой комнаты, маникюра.

Большая ладонь закрыла мне рот рукой. Второй рукой этот неизвестный тихонько приоткрыл занавеску.

Рыжая дамочка стояла на коленях, словно кошка, вытягивая вперед свои руки, она кралась к Евгению, а он не собирался сопротивляться.

Хотелось закричать во все горло, когда ее руки оказались на его ширинке, но мне настолько сильно зажали рот, что не получилось издать и звука.

Рыжая бестия коснулась его губ своим ртом. Мне хотелось вырваться из крепких рук и объявить о своём существовании, но мне не удалось и пошевелиться, а потом случилось необъяснимое: Посмотрев прямо в глаза, Евгений, словно не было этих лет, улыбался, на лице заметно наслаждение от мерзкой девицы, он коснулся рукой ее волос, стал гладить голову, потом и вовсе закатил глаза от восторга и замычал.

Мне хотелось провалиться сквозь землю, не было больше желания вмешаться, оттащить наглую мерзость и дать смачную пощечину ему, наоборот, хотелось исчезнуть от туда, и больше не встречать эту парочку.

Хватка ослабилась и я чуть не рухнула на землю. Мгновение и меня снова несли, только в этот раз я была в сознании. Густая капан кудрявых волос на голове, обнаженный торс, растяжки на накаченных плечах, вены на руках от напряжения, и такие знакомые глаза, словно мы уже где-то встречались. Он донёс меня до комнаты тканей и поставив на ноги взял за руку. Я двигалась за ним по узкому проходу, между стеллажей с тканями пока мы не уперлись в конец. Между крайним рядом тканей и стеной места почти не было, мы ютились, стоя так близко друг ко другу.

Света почти не было, и он зажав свою голову с двух сторон руками посмотрел на меня с ног до головы.

Я опустила глаза, взгляд упал на его штаны, о нет, они были ровно из той же материи, что и брюки на манекене, пазл в голове сложился. Мне стало стыдно и страшно в один момент.

– Не пей никогда этот лимонад,– сказал он так тихо. Но мне все равно показался знакомым этот голос.

– Кто ты? Я тебя знаю? – спросила я неуверенно

– Да, знаешь, но наверняка не помнишь

– Почему? Мы встречались раньше?

– Да, когда были детьми, ты младше, наверное не помнишь,– руками он закрыл свое лицо и крепко зажмурил глаза.

В голове мелькали события, кадры из детства, я бегаю по двору бабушки с каким-то мальчишкой, неужели эти кудри… Голова закружилась, к горлу подкатил ком и я чуть-чуть не упала на пол от таких новостей, сделав неуверенный шаг назад.

Его лицо, родные руки, я дотронулась до кудрявых прядей, а заключил меня в объятия. Мы точно были знакомы, всю жизнь и как странно ощущать его тепло, его прикосновения, поцелуи. Я забыла обо всем и погрузилась в новые эмоции. Мы выросли и снова встретились.

Но он вдруг отстранился от меня, схватил за плечи и стал быстро говорить о чем-то, предупреждать.

– У нас мало времени, скоро всех поведут на ужин, не ешь выпечку и фрукты, так же не ешь рыбу и не пей лимонад. Мы встретимся в твоей комнате вечером, и поговорим еще. Есть ты будешь там же, и не встретишься ни с кем по дороге. Будь уверенна, и его ты не увидишь сегодня.

Айван, это был он, друг из детства, наши бабушки жили рядом.

Пока он вёл меня между стеллажами тканей обратно к выходу, пока держал за руку, казалось не все потеряно, мысли хоть и путались, но держали ориентир туда, вглубь нашего детства в наши мечты, о том, что когда мы вырастим, поженимся и будем вместе навсегда. Неужели наши пути пересеклись в самый сложный момент. Сколько вопросов в голове, сколько всего хочется узнать, он тоже тут в заложниках? А может мы все и не в заложниках вовсе.

Перед тем как покинуть комнату он потянул меня за руку к себе и крепко обнял, так словно мы прощались, или может быть вновь поприветствовали друг друга.

Хотелось улыбаться, как глупо, но когда он вышел пришло осознание что скоро вернётся та женщина. Я должна буду объяснить чем занималась здесь все это время. Руки произвольно потянулись к ближайшему рулону ткани, я поторопилась разложить его на полу.

Шёлк противно голубого цвета, казалось сложно считать его хоть с чем-то, но накинув поверх рулоны бежевого и чёрного шёлка, я посмотрела на композицию с другой стороны. В противоположенном углу стоял настоящий манекен, только верхняя часть, и я накинув на него комбинацию тканей, сделала волны, накидку на одно плечо, пришпорив иголками к твёрдому основанию. Это могло стать не плохим платьем.

В школе я мечтала стат модельером, настоящим дизайнером, а здесь, неплохие возможности. Жаль нет достойного учителя.

Скоро пришла и женщина проводник, взглянув на отпитый лимонад она довольно усмехнулась. – Значит жажда замучила? – сказала она с насмешкой

Я молча кивнула, и она обратила внимание на мою работу. – Неплохо, останешься работать в этой комнате, приходить можешь когда захочешь. Могу поставить тебе помощника, но это решим позже. И будь добра, в следующий раз сшей что-то действительно нужное, что могут носить люди, и лучше универсального размера чтобы подошло всем.

Мы шли по длинному коридору к выходу из здания, я заметила что комната маникюра пуста, свет в ней больше не горит, а занавеска открыта. Мне стало мерзко, от той сцены, которую я недавно видела здесь своими глазами, но в то же время я была благодарна Айвану что это не случилось в тайне от меня.

В моей комнате, на столике в углу уже стояли тарелки с едой. Овощное рагу, снова рыба, свежие овощи и апельсин. Слова Айвана о том, что есть нельзя, забрались глубоко в мое сознание, я съела лишь овощи и рагу, все остальное было оставлять опасно, я помнила это со слов Жени, потому начала осматриваться в поисках места, куда можно спрятать остатки еды.

Комната почти пустая, из вещей в ней был небольшой матрас на котором я уже спала, и столик, на нем стояла еда. В стене, высоко, было небольшое окошко. Но бросать еду в него было слишком опасно. Я же не знаю куда оно ведёт.

В голову не пришла идея лучше, как просто пойти с тарелкой на открытую террасу и выкинуть ее в воду. Я огляделась, высунув голову в коридор, было пусто, и вот уже был сделан первый шаг, как кто-то ловко схватил меня и затащил обратно в комнату.

– Что ты делаешь? – сказал Айван напугано.

Я не знала что и ответить, при ярком свете он казался таким красивым, я рассмотрела лучше его глаза, волосы, а потом словно пришла в себя и прошептала. – Надо избавиться от всего этого,– в руках было все что не разрешалось есть с его слов.

– Кто тебе сказал что надо избавляться? – прошептал он

– Он,– я немного помедлила, Айван все понял,– Когда та женщина привела его ко мне на обед. – виновата сказала я

– Ясно, ты молодец, есть не стала. Только вот еду не та женщина собирает, она лишь даёт, поэтому не нужно с ней ничего делать.

– Значит ты собираешь все? Помогаешь ей?,– страх и сомнения поселились в мыслях, не может быть! Он приближённое лицо женщины, которая вольна творить что захочет! Не стоит ему доверять. Я отстранилась.

– Эй, ты же не думаешь что я тебя предам? – сказал он, по-доброму.

Я помотала головой, мне не хотелось его обманывать, но и доверять я могла с трудом. – Где мои родные? Ты знаешь?

– Да, они в другом здании, где живут люди среднего возраста. С ними все хорошо, я навещаю их.

Значит он может держать с ними связь? – А кто живет в этом здании? – спросила я с интересом

– Только ты,– ответил он спокойно, взял остатки моей еды и начал есть.

– Что ты делаешь? – воскликнула я уставившись на него, зачем это? – мне стало страшно что он сойдёт с ума как Евгений, от этих злосчастных лепёшек, но Айван лишь достал из кармана спрей в странной алюминиевой упаковке, брызнул им в лицо и затем предложил мне лепешку.

– Это все можно есть, благодаря этой жидкости, она обнуляет действие транквилизаторов. Если хочешь, можешь помочь мне съесть свой запас.