— Братик! Ты дома?! У нас гости!!!

Резкий удар, настолько быстрый, что даже Королева не смогла уследить за ним. Полено, что находилось ближе всего от Ясуо взорвалось веером щепок.

Продолжавший спокойно стоять, вроде бы ничего только что не произошло, парень медленно выдохнул.

— Мне очень стыдно, Кин, но кажется, я буду вынужден перенести нашу встречу. Что-то мне подсказывает, что впереди меня ждет не лучшая из семейных сцен, и было бы крайне прискорбно, если бы ты при ней присутствовала.

— Мы друзья, Ясуо. Я же говорила тебе — девушка тепло улыбнулась — Нет ничего, чтобы следовало бы скрывать от друзей и что я не смогу понять.

— Я понимаю тебя, но боюсь, что, если ты останешься я не смогу быть достаточно… откровенен в предстоящем разговоре. Слишком уж эти дела… семейные.

— Понимаю — не смотря на отказ, Кин кивнула и извлекла из кармана школьной формы лист бумаги, плотно сложенный в квадрат — Вот, что удалось быстро узнать по твоей просьбе. Поговорим попозже, когда у меня будет полная информация. И, Ясуо, не переживай. Помни, у тебя по-прежнему есть друзья, на которых ты можешь положиться.

— Спасибо… Кин.

*двумя часами ранее*

Школьные ворота. Их вид и стан столь долгожданен для любого ребенка в конце учебного дня. Суетящиеся дети стремились как можно быстрее пересечь этот последний бастион, отделяющий их от дома и свободы. Только бы быстрее…

— Так много вариантов — Тоши восторженно жестикулировала, направляясь к выходу из школы — Мы же так и не вступили ни в один из кружков. Может записаться к сестренке Тэкере? У них там весело, столько новых друзей! Или к сестренке Мэй. Научимся махать мечем… вжух… вжух… — Тоши изобразила процесс, хотя по звуку было похоже, что машет она скорее световым мечем.

— Нужно посоветоваться с братиком — Томо была более сдержанная.

— Думаешь, Ясуо может обидеться, если нас будет учить еще кто-то, кроме него?

— Нет, дело не в этом. Брат сам когда-то говорил, что знания нужно черпать с любых доступных источников. Но, ты же знаешь, что он сам не состоит ни в одном из кружков.

— Да — Тоши активно закивала — А! Теперь я понимаю. У братика нет времени на это. А если еще и мы начнем приходить позже, то ему станет еще тяжелее. Мы не сможем в должной мере помогать ему по дому, только после кружков и занятий.

— Да, я тоже так подумала.

— Ты права, Томо. Эх — Тоши сделала оборот вокруг своей оси — Как бы хотелось, чтобы… чтобы…

Сестра остановилась, внимательно глядя на нее. Но Тоши лишь отмахнулась:

— Ничего, глупости. Пойдем.

Но у ворот школы их ждала довольно неприятная встреча.

— Сестры Мора? — до боли знакомый и от того не мене раздражающий голос окликнул их справа от ворот. Да, так и было. Там стояла та самая женщина в сером из органов опеки и внимательно смотрела на них. Уже недовольная и не менее крикливая. Во всей красе.

— Извините, но брат запрещает нам разговаривать с посторонними — Томо решила закруглить этот разговор побыстрее и, перехватив руку сестры, начала быстро удаляться в противоположную сторону.

— А ну стойте!

Тоши все же остановилась и недовольно посмотрела на женщину:

— Тетя, чего вы на нас кричите, будто мы сделали что-то плохое? Чего вы вообще прицепились? Отстаньте от нас, мы хорошие.

Она была готова уже начать убегать, но женщина возмущенно произнесла.

— Даже не думайте убегать! Иначе хуже будет! Ваша мама заверила меня, что заберет вас со школы вовремя.

Обе девочки были готовы возражать или бросить все и просто убегать, но тут до них дошел смысл произнесенного:

— Наша… мама… но… — глаза Томо были на мокром месте, Тоши не далеко от нее ушла.

На некоторое время образовалась звенящая тишина. Но она не продлилась долго.

— Уважаемая проверяющая, как я и говорила, я забираю своих детей вовремя… — этот голос. Томо медленно, почти механически, повернула голову влево. Там стояла она, пусть прошли годы и сестры были совсем маленькими. Но! Это была она:

— Ма-ма — в горле у Томо резко пересохло.

Тоши расплакалась окончательно, обнимая свою сестру.

— Следите за своими детьми тщательнее, госпожа Мора. Они слишком рано начали дерзить старшим. Хорошо, что у вас все нормально дома, и анонимка была беспочвенной. Но настораживающие звоночки были. Ладно, мне пора. Извините за беспокойство и хорошего дня.

Женщина сделала пометку в своем блокноте и начала неспешно уходить.

— Дети — вновь обретенная мать присела, обняв теперь уже обоих плачущих малышек. — Я так скучала за вами. Мое сердце разрывалось. Лишь Бог помог мне пережить это все.

— Мама — Тоши только сейчас смогла немного прийти в себя и тихо шептала это словно — Мама, ты вернулась… Мы пойдем домой вместе?

— Конечно же мои дорогие. Теперь мы всегда будем вместе. Но домой возвращаться рано.

— Почему… мама? — Томо вытерла слезы и удивленно посмотрела на женщину.

— Бог дал нам возможность воссоединиться. Это его великий дар его. Поэтому мы должны как можно быстрее возблагодарить его за это. За то, что помнит о нас и наставляет нас.

— Ты имеешь ввиду… молитву — настороженность в голосе Томо лишь усиливалась.

— Конечно. Молитва — это наша благодарность. Наши слова, которые Бог слышит и помогает нам.

Лицо женщины было радостным и одухотворенным. Но она не плакала, лишь молитвенно сложила руки и прикрыла глаза.

— Но мы можем помолиться и дома — все же закончила свою мысль Томо.

Нет, дети — наставительно подняла палец вверх их мама — молиться дома это хорошо. Но возносить благодарность за столь великий дар, как воссоединение семьи нужно в местах, осененных его светом.

— Церковь? — вклинилась в разговор Тоши.

— Церкви — это продажные дома ереси — раздраженно вспылила женщина — настоящие истово верующие собираются в других местах. Материальность не главное для истинно верующего. Не переживайте, дети мои, я покажу вам, где нужно возносить благодарности и хвалы Богу. Вы не можете себе представить, сколько новых друзей вас там ждет. Они все будут добры к нам и будут всем поддерживать нас, поэтому и вы будьте смиренны и испытывайте уважение.

— Тогда, может, нам следует перед эти зайти домой. Или хотя бы предупредить Ясуо. Братик будет беспокоиться — Томо серьезно посмотрела на мать.

— Ясуо… — голос ее матери был наполнен сожалением — Мой сын не принял меня такой, какова я есть. Но я не держу на него зла. Он прав. Обида в его сердце заслуженна, я проявила слабость и виновата перед вами, дети. Сейчас мы помолимся, и я буду просить Бога, чтобы мой сын принял меня такой и простил меня. А потом мы пойдем домой, и я попробую снова поговорить с ним. С поддержкой Божьей в сердце. Надеюсь, он простит свою мать. Я верю в это. И тогда мы снова заживем в радости. Вместе. Все вместе.

Последние слова женщины были сказаны с какой-то иной интонацией. Сложно сказать, чтобы было в ней, вера или фанатизм. Хотя, может и не было ничего в тех словах, а это было плодом воображения. Но Томо, не смотря на все перенесенные переживания и слезы радости, все глянула на мать с долей непонимания.

— Пойдемте. Не нужно заставлять ждать наших братьев и сестер. А потом мы вернемся домой… к Ясуо… Вместе.

Женщина взяла за руки и потянула не сопротивляющихся детей за собой.

Глава 23

Пожалуй, каждый слышал фразу «начинаешь ценить, когда теряешь». Довольно распространенная вещь, на самом деле. Комфорт и уют, достаток притупляет чувства. Но даже сам уют со временем можно перестать замечать, считать его должным, и очень удивиться, отчего на душе стало так тяжело от потери такой мелочи. Сейчас речь идет о семейном уюте. О том, который в одном стареньком доме пытались сохранить с удивительным упорством. Но даже здесь, один невысокий паренек был не в силах уследить за всем.

Ужин. Кажется, столь гнетущего и тяжёлого приема пищи этот дом не видел никогда. За столом стояла мертвая тишина, и даже сестры, внутренне чувствуя напряжение, вели себя предельно тихо.