С самого развитого астероида в космос вышли уже лет через сто пятьдесят. Правда, сначала встретили и приняли за своих братьев геологическую экспедицию ллураленов, мирно ковырявшую необитаемый астероид в поисках анобтаниума, дилития или хотя бы иридия. Раз сами вышли в космос – значит, запрет на контакты отменяется, так что ллуралены растолковали пирренам, где искать братьев. Пиррены благополучно воссоединились с двумя другими частями своего народа, и… продолжили то, на чем остановились – конфликт. Воссоединенный народ должен был подвести свой язык, законы и культуру под общий знаменатель, и вот тут-то они разошлись во мнениях касательно того, чья культура станет этим знаменателем. Терпеливые ллуралены полтора года ждали, что пиррены разберутся сами, но космические войнушки в каких-то шести световых минутах от Ллурала их доконали. Ллуралены, на тот момент уже «зафедералившие» к себе Горую и Ихт, расшугали пирренов по астероидам, помирили и предложили компромисс: вступить в Ллуральскую Федерацию и перенять принятые в ней язык, законы и общие культурные нормы. Так Пиррский пояс вошел в состав Ллуральской Федерации.
… – Я уже говорила, что ищу ключ к своей магии, – вернулась к теме разговора Титания. – Мне просто интересно, на что я способна. Может, в Магиксе я смогу больше. А Туечку я просто уломала подать документы со мной: мы же почти с рождения вместе! Неужели наши пути бы разошлись?... А ты, Нисфорца?
Капитан Рады задумчиво пожевала губами, размышляя, стоит ли озвучивать свою причину.
– А я просто хочу заработать, – буркнула она. – У астрофизиков довольно скромная зарплата. Особенно весело, когда оба твоих родителя – астрофизики. А исследования Магикса неплохо оплачиваются, при этом мы здесь находимся на полном содержании и не тратим гонорары на проживание.
Экипаж, как и в случае с Амарантайн, предпочел не развивать тему дальше.
Нальфин-5, сначала восхитивший молодых космолетчиц своими размерами, сейчас казался недомерком по сравнению с Аллатиром-4. Винтоообразая, схожей конструкции база была раза в полтора шире и намного длиннее. К верхним стыковочным узлам присосалась полусотня разных кораблей, а вниз тянулись и тянулись еще сотни пустых узлов. Двадцать с чем-то нефилимов, два архангела, несколько малышей типа «перо» и «сфирь», восемь неуклюжих шестидесятилетних громадин «тхаэрвага», проектировавшихся как летающие исследовательские базы и до появления универсалов-архангелов не имевшие аналогов. Вокруг уже кружили другие прибывшие корабли их спецкурса, в развернутом чуть поодаль доке суетились ремонтные роботы, залатывая мелкие дыры в обшивке корабля, слишком большого, чтобы поместиться в внутренних ремонтных доках базы.
– Аллатир-4, Рада просит разрешения на стыковку, – попросила Нисфорца, выбрав из списка доступных нужную частоту. – Стыковку разрешаю. Стыковочный узел Е31. Добро пожаловать на Аллатир-4, – незамедлительно отозвался диспетчерский компьютер мелодичным женским голосом.
Титания плюхнулась в кресло, крутанула Раду и стала пятиться задним шлюзом к стыковочному узлу.
– А правда, что новые базы сами стыкуют корабли? – оживилась Амарантайн. – Только самые новые и только корабли с заранее вшитой программой для стыковки с конкретной базой, – пробормотала пилот Рады. Видимо, у человеческих женщин трудности с парковкой были генетической особенностью. – Вопрос в безопасности, – пришла Туйон на помощь сестре. – База для самостоятельной пристыковки должна перехватывать управление кораблем. Если база может перехватить, то смогут и злоумышленники. Для автостыковки всех без исключения кораблей нужна неуязвимая система безопасности. – А-а-а, ладно, – протянула Амарантайн, четко уяснив из ответов только то, что ей автостыковка пока не светит. На малых кораблях экипажу было не лишним научиться заменять друг друга. Не разбирать-собирать двигатель, конечно, но немножко уметь рулить, подавать сигнал бедствия, активировать криогенную заморозку пациенту в тяжелом состоянии, состыковаться с пришедшим на помощь другим кораблем. А то экипаж маленький, всех по одному, если кто-то выйдет из строя– полностью заменить друг друга смогут только пилот и навигатор.
Сзади что-то лязгнуло и щелкнуло.
– Стыковка завершена, – проинформировал их корабельный ИИ. Не сам, конечно, а просто озвучивая сообщение от системы Аллатира-4, которое заодно высветилось на голопанели. – Получено сообщение. Отправитель «Михальзар». Текст сообщения: «Покидайте корабли и собирайтесь в конференц-зале 21-А на третьем уровне. Спросить дорогу можно у системы базы». Конец сообщения. – О. Э-э-э… А-а-а! – выдавила Нисфорца, от волнения теряя слова. – Команда, полет окончен, можно покинуть корабль. Комментарий к Глава 5. Аллатир-4 https://vk.com/photo-165038256_456239095
Момент с червоточинами в черных дырах – самый антинаучный в повествовании. Тут полно антинаучных утверждений, но черные дыры точно не так работают. Короче, просто не заморачивайтесь.
====== Глава 6. Цена популярности ======
— Скучкуйтесь по пять человек, а то мне вас не посчитать! — взмолился замотанный Михальзар, сбиваясь на третьей попытке пересчитать переполненных впечатлениями спецкурсников, бегающих туда-сюда и взахлеб рассказывающих друг другу, как долетели. Старший спецкурс, ныне переданный другим кураторам, был и то спокойнее!
— Шестьдесят пять! — блеснул кто-то своими киборгскими примочками.
Каи’м’Латиан стояла рядом с Михальзаром, совершенно невозмутимая, наглухо застегнутая, вытянувшаяся в струнку, прикрывшая ядовито-желтые глаза. Эмоции — пустая трата энергии, если ее можно пустить в более полезное русло. Ллуралены всегда взвешивали свои слова и поступки, не делая бессмысленных вещей. Войн между собой у них тоже не было: зачем бессмысленно уничтожать себя и ресурсы, если можно как-нибудь поспокойнее договориться?..
В конференц-зал наконец-то вошли три недостающих экипажа и Эрих. Михальзар встал рядом с Латиан и растянул губы в лучезарной, почти отеческой улыбке. Латиан еще больше поджала губы. Эрих встал рядом и губы недовольно скривил.
— Профессор Ар торопится, поэтому скажет первым и поспешит по своим делам, — объявил Михальзар.
— Благодарю, — кивнул тот. — Итак, спецкурс, чаще всего меня можно застать в пятой или шестой лаборатории, либо в архивах с десяти до пятнадцати и семнадцати до девятнадцати часов по ллуральскому времени, также принятому на Аллатире и на ваших кораблях. С пятнадцати до шестнадцати я являюсь членом комиссии, которая рассматривает ваши отчеты об исследовательских рейсах, и меня в этот час нельзя спрашивать, если только в этот момент мы не разбираем именно ваш отчет. С шестнадцати до семнадцати я ухожу разбираться с полетами старшего спецкурса, и в это время тоже недоступен. Если я вылетел с научной группой или вылетели в рейс вы сами, но вам позарез надо — мне можно звонить. Звонки раньше десяти утра, позже девятнадцати вечера или с пятнадцати до семнадцати разрешаются, если у вас вопрос жизни и смерти, и счет идет на минуты. Если ваш вопрос глупый или подождет до начала моего рабочего времени — вопрос жизни и смерти я вам устрою сам. Все понятно? — Непонятно! — крикнула какая-то девушка. — Зачем вы нам? — Потом поймете, — гнусно ухмыльнулся профессор. — А сейчас меня ждут те, кто уже понял.
Спецкурс смерил задумчивым взглядом стремительно исчезнувшую за пневмодверьми профессорскую спину, улыбающегося Михальзара и даже смешливо скривившую губы Латиан.
— Итак, 21-А — наш зал, можете находиться в нем для своих личных собраний, но с пятнадцати до шестнадцати мы сидим здесь и проводим разбор полетов, — сообщил куратор. — Прилетели, заполнили отчет, приходите к этому времени сюда и мы вас проверяем. С девяти до десяти мы тоже здесь, разбираем ошибки и непонятное. Задания рассылаются на коммуникаторы всем членам команды, но чтобы у вас здесь была связь, нужно внести через компьютерный терминал ваши номера с полным именем, должностью и названием корабля. Завтра к девяти вы приходите сюда за первым заданием. А сейчас внесете в базу номера коммуникаторов и можете быть свободны.
