На самом видном месте базы, возле названия, темнели три больших символа: крылышки человечества, три звезды, символизирующие три обитаемых пиррских астероида; ллуральское зернышко в обрамлении листьев. Ниже и мельче следовала ихтинская летучая рыба, два скрещенных кольца Горуи, три вертикальных прямых линии Оренхи, спираль Ксетейского торгового содружества и двенадцатилучевая звезда военной коалиции Мангора. Большие символы означали тех, кто строил и для кого строили базу, мелкие намекали, что эти корабли база, так уж и быть, тоже примет, но квалифицированной медицинской и технической помощи стопроцентно не обещает.
- Запрос на аудиосвязь от судна Лира, – оповестил прохладный ангельский голос заскучавшую в кресле Титанию.
– Соединяй, – велела фея металлокинеза, потягиваясь. – Дамы и господа, и представители иных гендерных групп, – послышался голос Михальзара, летевшего в Лире. – При переходе через эту червоточину и в тот, и в другой конец нужно запрашивать разрешения у баз. Корабли пускают с небольшими интервалами. Если ждать долго, можете запросить разрешение на стыковку и выбраться погулять по базе, но здесь вас ничего не заинтересует, если только не нужны пайки, медицинская помощь или ремонт… Не могли же вы съесть весь провиант, заболеть или сломаться за час полета… – Следите за временем, – добавила Латиан, видимо, подойдя там у себя к Михальзару. – Следующий сеанс связи – на Аллатире-4. – Все с вами ясно, – пробормотала Титания, отключая связь с Лирой и тут же переключаясь на диспетчера. К моменту, когда позевывающая команда выбралась на мостик, деятельный пилот уже вывел на голопанель назначенное время входа в червоточину и пристраивал Раду задом к стыковочному узлу базы. – Пилот, выписываю вам благодарность от лица капитана, – зевая, пошутила Амарантайн. – И выписываю вам поощрительный курс витаминных уколов от лица бортового медика, – подумав, добавила Нисфорца.
Где могут возникнуть червоточины, соединяющие коротким коридором две значительно удаленных друг от друга точки во Вселенной? Где пространство-время подчиняется иным законам? В черной дыре. Большинство гиперпространственных червоточин начинались и заканчивались двумя черными дырами. Давным-давно космолетчики боялись их, потому что гравитационное притяжение черной дыры столь велико, что затянутые внутрь объекты не могли покинуть ее даже на скорости света, но вот уже не первую тысячу лет корабли летают намного быстрее. Вопрос с деформацией пространственно-временного континуума и излучениями на входе в черную дыру тоже решался просто: кораблю в это время надо было просто находиться в варпе, т.е перемещенным из пространства в подпространство.
При входе в червоточину рекомендовалось замедлиться и дать дыре самой поглотить себя. Внутри корабль так несся в гиперпространстве, что потом по инерции вылетал наружу, и требовалось совсем чуть-чуть помочь двигателями, чтобы дыра не затянула назад.
Не все черные дыры вели в гиперпространство, не все из них имели выход, не все имели стабильные входы и выходы, привязанные к одному месту, не все червоточины находились за черными дырами. Не каждому, в конце концов, хотелось проверять, выведет ли куда-нибудь черная дыра (да никому не хотелось лезть в дыру, что они, дураки совсем?). Но благодаря ошибкам, несчастным случаям и невероятным стечениям обстоятельств открыли несколько черных дыр с постоянными входами и выходами, куда корабль заходил, попадал в гиперпространство и через несколько часов или дней выходил за сотни или тысячи световых лет от точки входа.
Валгейнские ученые пророчили эру гиперпространственных двигателей, которые сами себе создают искусственную черную дыру, подсоединяющуюся червоточиной к естественной. Это позволит нырять в гиперпространство в любом удобном для себя месте, а выныривать – из черной дыры, наиболее близкой к месту назначения корабля, и потом пилить до места назначения на варпе. На словах это было круто и здорово, пока же никто с черными дырами связываться не желал. Для образовавшихся политических и экономических связей пока хватало возможностей варп-двигателя и парочки естественных гиперпространственных коридоров, например, Ахтанэ – Гра-махтский, превращавший сорок дней плутания в огромной туманности в пять часов пути.
В гиперпространстве было неинтересно. Рада неслась в непроглядной черноте. Внутри был слышен глухой гул, за пару часов ставший уже привычным. Порой корабль чуть потряхивало, но повреждений не было.
Пилот и навигатор были не нужны. На борту никто не болел, информация для изучения отсутствовала, двигатели, упасите ллуральские боги и пирренская Аратта, тоже не ломались.
Бортовой механик сидел в кают-компании и медитировал над датападом Амарантайн, подсоединяя в свободный слот более вместительный блок памяти, для надежности взаимодействия с гаджетом еще и подключив его проводком к голове.
– Все получается? – поинтересовалась хозяйка датапада в третий раз за десять минут.
Туйон ради разнообразия решила не оставлять вопрос без ответа.
– Я не понимаю, – произнесла она, глядя куда-то сквозь Амарантайн своими искусственными глазами. – Что-то не получается? – заволновалась та. – Нет. Содержимое твоего падда. Сериалы, романы, селфи, фотографии милых зверьков, немного шпаргалок и инструкций по твоей специальности. Кто ты есть? К чему стремишься? Что останется после тебя?
Амарантайн задумалась. Вопрос Туйон был понятен: после «пришествия бога на железной птице» ллуралены кардинальным образом изменили свое отношение к жизни. У них был путь, по которому можно было идти вперед, и очень длинный. Надо было прожить свою жизнь так, чтобы не просто впустую существовать, бесцельно куда-то ходить и что-то делать, зазря вдыхать кислород и есть пищу. Тратить силы на жизнедеятельность нужно затем, чтобы помочь своему народу сделать хотя бы шаг на великом пути прогресса, который указал им «бог на железной птице». Именно благодаря этому ллуралены за две тысячи лет из каменного века скакнули в далекое будущее, не особо отвлекаясь на свойственную суетливым человекам фигню: богатство, праздность и гражданские войны.
– У меня довольно небедные родители, – тихо произнесла Амарантайн. – Раньше я вовсю пользовалась своим финансовым положением, но однажды получила очень болезненный урок, из которого усвоила, что большинство знакомых видят во мне только то, что однажды я унаследую деньги родителей. Быть дочкой богатых родителей и быть владелицей их состояния – разные вещи… Хочу постараться самостоятельно встать на ноги, чтобы жить своими силами. Я подумала, что найду себя в Магиксе, там, где родительские деньги не будут иметь значения.
- Понятно, – кивнула Туйон, снова опуская взгляд на разобранный падд. Человека за такую реакцию назвали бы бесчувственным, но ллуралена не стала развивать тему дальше – это было таким своеобразным ллураленским проявлением участия.
– А вот я знаю, чем займусь! – влезла Маэрлена, разрушая неудобное молчание. – Мои предки с давних времен были летописцами и историками! Семейная традиция. К ним обращались правители и прорицатели. У меня подходящее для исследования Магикса образование, а раз так, почему бы не продолжить традицию предков?
Следует заметить, что истории и легенды имели для пирренов первостепенное значение. Потому что либо объясняли события прошлого, либо сбывались в будущем. Когда-то любознательные ллуралены, только начиная изучать космос вокруг себя, залетели к Пиррскому поясу астероидов, немало изумившись – на многих из них сохранились древние-древние следы высокоразвитой гуманоидной жизни: монументальные сооружения, следы присутствия огромных городов. Изучение выбитых на стенах рисунков и символов показало, что астероиды населяла одна и та же раса, будто астероидный пояс когда-то был единым космическим телом, разъединившимся так, что наземные сооружения не пострадали. О том же говорили геологические и химические исследования.
На двух крупных астероидах нашли следы куда более свежего присутствия разумной жизни, гораздо примитивнее, но, без сомнения, тех же самых гуманоидов. Вживую наследников древней великой цивилизации удалось найти на трех самых крупных астероидах. Не выдавая своего присутствия (пока сами не выйдут в космос – никаких контактов!), ллураленам удалось выяснить, что все три астероида не сообщались между собой, находились в разной степени развития, но использовали схожую письменность, языки, и имели похожие мифы и легенды. Особенно примечательным был миф о пятерых братьях, которые из-за чего-то поссорились (по одной из версии – из-за женщины), поделили все земли на пять частей и стали отвоевывать друг у друга территории. Весь мир потонул в этой войне, и тогда братья решили разделить не земли, а мир целиком, чтобы их границами стала небесная твердь. Теперь, зачем бы пиррены ни пошли к соседям, для попадания на другие земли им пришлось бы заиметь крылья и взлететь в небо. Так и жило население трех астероидов, веря, что за стеной небесной тверди остались их братья.
