«Ты, наверное, очень сильно удивишься, взяв в руки это письмо, но мне нравится этот формат общения, может понравится и тебе? Наш последний проведенный день вместе многое изменил, и в тебе, я думаю, тоже. Это многое не нравится моему другу, начальнику моей службы безопасности, да и вообще всем, кто близко меня знает, но что поделать: C’est la vie – такова жизнь.Уверен, что ты задашь себе вопрос, что именно я подразумеваю под словом многое, и поэтому я сразу отвечу тебе – желание сохранить твою жизнь. Достаточно романтично я надеюсь? Так вот, для того, чтобы это осуществить, мне необходима информация, которой ты явно обладаешь. Тянуть дальше время не имеет смысла, поэтому прошу тебя в последний раз обдумать мое предложение: имя взамен на звонок домой. Так же я могу ответить на все твои вопросы, касающиеся того, что происходило в мире, пока ты восстанавливалась после ранения. В противном случае, мне придется продолжать держать тебя в квартире, если ты не согласишься со мной сотрудничать. Как ты уже, наверное, успела заметить, квартира неплохо охраняется и сбежать оттуда у тебя не выйдет, поэтому прошу, не трать зря свое и мое время. Ответ прошу дать в том же формате, Серго даст тебе бумагу и ручку. К сожалению, я нахожусь сейчас довольно далеко от города и поэтому не могу приехать и поговорить лично, а это самый безопасный способ связи. Буду ждать твоего письма, Диана, не разочаруй меня.».

После прочтения письма я сразу же выбежала за дверь и взяла предложенные охранником ручку и бумагу. Меня не покидало ощущение, что меня держат за дуру и это письмо…возмутительно просто, на что он рассчитывал?

«Ты предлагаешь мне в письме сдать имена, а потом это же письмо и станет моей смертью? И эти же люди меня убьют? Я так сильно похожа на идиотку?

Если тебе и правда хочется сохранить мне жизнь, то в чем проблема разобраться с этим самому? С твоей-то командой и знаниями, мне кажется, это очень легкое дело. И да, то, что мы чуть не переспали, не дает тебе право держать меня взаперти и считать своей игрушкой, выпусти меня, и мы, может быть, поговорим обо всем остальном. Больше мне сказать нечего, будут вопросы – приезжай лично, и тогда обсудим.».

Письмо я отдала Серго, и весь день ждала ответа, понимая, что только на доставку письма может уйти несколько дней, если Бедфорд и правда находится не в городе. Я не знала, чего он от меня хочет, не понимала, что между нами происходит, и это все никак не облегчало мою задачу по его уничтожению. Но если же он серьезно не собирается выпускать меня, пока я хоть что-то ему не скажу, то надо придумать, что из всей информации, которую я знаю, самое безобидное, ведь если я не выберусь из квартиры и не увижусь хотя бы с Лиз, то можно считать, что миссия провалена полностью и с треском. Проведя за этими раздумьями всю ночь, я так и не смогла определиться с количеством и качеством информации, которую я могу ему выдать. Я боялась, что если что-то скажу Алексу, то предам команду, которая так много для меня сделала, а если учитывать обстоятельства, то любое неверно сказанное мной слово может привести к гибели любого члена группы.

Утром опять пришел Серго и вместе с завтраком принес новое письмо:

«Дорогая Диана, я правильно понимаю, что твой отказ что-либо сообщать на бумаге не является полным отказом к сотрудничеству со мной? Я поддерживаю твои опасения и недоверия к выбранному способу связи, но ситуация, в которую мы оба попали, практически не дает мне возможность для маневра. К твоему сведению, я могу удерживать тебя в квартире хоть вечность, так как документы у тебя фальшивые и вряд ли кто-то кроме твоих друзей будет тебя искать, да и друзья ли они тебе? В любом случае о твоем нахождении именно в этом месте пока никто из твоих знакомых не знает, и сколько бы они тебя не искали, то найдут явно нескоро, я достаточно неплох в плане конспираций. Если все дело только в личной встрече, то я ее организую, только если я на ней не получу того, что хочу, то тебе придется очень дорого за это заплатить. Скучаю по нашим вечерам, маленькая, мне не хватает твоего острого язычка».

Он явно не отстанет от меня, пока не получит хоть что-то, и настроен он, судя по всему, более чем серьезно, а с такими людьми играть нельзя, значит выбора у меня нет. В ответ я написала:

«Недорогой мистер Бедфорд, не скажу, что получила удовольствие от прочитанного, но, если честно, я ожидала худшего. Поскольку отступать Вы явно не намерены, то мне придется согласиться с вашими условиями. Одно имя взамен на звонок дочери и полную свободу, надеюсь, это Вас устроит. Заранее хочу попросить Вас не ждать слишком многого от нашей встречи, потому что я явно не вхожу в состав главных героев этого спектакля, а значит большого количества информации иметь не могу. Я устала сидеть в четырех стенах и очень хочу выйти на волю. До встречи!».

Запечатав конверт, я еще раз перечитала его письмо, я не соврала, когда писала, что ожидала худшего, но вот что ожидать от него сейчас, не знаю абсолютно. Ему ничего не стоит не сдержать слово и не выполнить обещанного мне, я бы даже сказала, что логичнее было продолжать меня держать взаперти, или вовсе закопать, чем отпускать на свободу, где он не сможет контролировать каждое моей действие, а значит будет в постоянной опасности. Но для меня это единственный возможный вариант выбраться отсюда, а значит грех им не воспользоваться. И его явные намеки на симпатию вполне могут быть частью игры, но как заставить свое тело и сердце в это поверить? Я хожу по тонкому льду и в любой момент могу сдохнуть в ледяной воде, но почему меня это не волнует? Я скучаю, только прочитав это письмо, я поняла, что мне тоже не хватает наших вечерних посиделок и разговоров, я скучаю по своему врагу, кажется, я уже незаметно для себя перешла черту …

На следующий день появилась домработница и принесла мне на выбор несколько комплектов одежды, мне совсем не хотелось думать, кто это все для меня подбирал, включая косметику, духи и нижнее белье, меня это все смущало. Серго и еще десяток охранников сопроводили меня на вертолетную площадку, находящуюся примерно в трех кварталах от квартиры, на ней нас ждали три новеньких вертолета, а так как я любила летать с детства, то это немного подбодрило и расслабило меня перед предстоящей встречей.

Через час полета мы оказались на небольшом частном аэродроме, территория которого была огорожена огромным забором с колючей проволокой. Охрана довела меня до небольшого деревянного домика, внутри которого горел камин, и вкусно пах ужин, сервированный на двоих. Я не сразу заметила Алекса, он сидел в углу гостиной в кресле-качалке и смотрел в окно. Выглядел сосредоточенным и серьезным, прям как хищник, готовый к прыжку за добычей. Мороз пробежал по коже, и я машинально сжала подол своего довольно короткого черного платья. Когда он повернулся ко мне, я успела разглядеть в его газах смесь самых различных эмоций, но уже через секунду он надел на себя привычную маску ледяного безразличия.

– Добрый вечер, Диана, как добралась? Понравилось?

– Да, спасибо, мне нравится летать.

– Ужин? Я попросил, чтобы нас никто не беспокоил, а значит придется обойтись без прислуги. Разреши поухаживать за тобой?

– А разве в этом есть смысл? Насколько мне помнится, мы тут не за этим собрались. Давай перейдем к делу?

– Не рановато ли брать быка за рога? Кто ж так ведет переговоры?

– Ты называешь это переговорами? Серьезно? По-моему, это принудительный разговор, и я хочу поскорее с ним покончить

– Что ж, желание дамы – закон, начинай, что ты знаешь: имена, пароли, явки.

– Мы так не договаривались, одно имя взамен на все, что я просила! Ты обещал!

– А разве я говорил тебе слово «обещаю»? Что-то я такого не припомню, маленькая. И да, ты на моей территории, вокруг дома моя охрана, и я могу сделать с тобой все, что моей душе будет угодно, поэтому давай без наездов и претензий?

– Не спорю, ты многое можешь, но раз я до сих пор жива, значит я нужна тебе. Имя Лиза, она мой связной, через нее я получаю всю нужную информацию, куда идти и что делать.