К тому же он знал, что Локи скоро метнётся прямо сюда, чтобы отпихнуть его с дороги, и уронит Тессеракт. А потом появится Халк и попробует одолеть Безумного Титана, так что да, хорошо. Да. Тор может немного подождать.
Тем временем Локи осталось жить буквально несколько минут.
Они оба всегда были слишком отчаянными.
Тор поднял взгляд, чтобы вновь увидеть знакомый свет Тессеракта, и невольно заморгал от того, насколько он был ярким. И очень голубым. Он когда-нибудь обращал внимание на то, насколько он голубой?
— Не повезло же мне с братом.
Тор поёжился и зажмурился, стараясь глубоко дышать. Его последние слова. Последнее, что он сказал брату — вот это. Из всего, что он мог сказать, из всего, в чём он мог заверить Локи, он выбрал именно это.
Очень явная и наглядная демонстрация того, что на самом деле не повезло Локи.
— Даю тебе слово… Солнце вновь воссияет над нами, — пообещал Локи, и Тор напрягся, готовясь действовать. Ему нужно всё правильно рассчитать. Когда Тессеракт упадёт, Тор должен будет схватить его, взять брата и исчезнуть.
Когда Локи задержится здесь для того чтобы… что он там делал эти несколько минут, Тор воспользуется своим шансом. Халк будет занят избиением Титана до полусмерти, а его дети будут следить, чтобы отец не умер. Тора тошнило от такой преданности.
Локи обменялся парой фраз с Безумным Титаном (даже перед лицом смерти он старается оставить последнее слово за собой, чёртов златоуст), и Халк набросился на Таноса. Локи уронил Тессеракт и кинулся к прошлой версии Тора, отбрасывая его с дороги. При этом со стороны было видно, что Локи придержал рукой его голову, стараясь уберечь её от удара об пол и нового взрыва боли.
Он так близко.
Локи.
Живой.
Он не…
Соберись.
Его прошлая версия застонала и заворочалась, подняла мутный взгляд и посмотрела на Локи, который старался как можно незаметнее придерживать свой правый бок. Как он мог не заметить сломанных костей? Прошлый Тор раздражённо потряс головой, приподнялся, взял с пола какую-то балку (почему он молчал?) и исчез из поля зрения.
Локи тут же поморщился и с откровенно страдальческим видом взялся за грудь.
Тор застыл.
Шевелись.
Он не может.
Шевелись.
Локи здесь, и никак нельзя вновь всё испортить. А что, если он не захочет пойти с ним? Если их отношения так сильно испортились, что он не станет с ним разговаривать и будет ненавидеть? Последние слова, которые Тор сказал своему брату, были заявлением о том, что Локи его недостоин. И ведь он правда имел это ввиду. Тогда. Теперь же ему хочется задушить свое прошлое «я» за то, что он был таким глупым.
Он знал, что здесь, пять лет назад, он старался, но старался недостаточно. Недостаточно, к примеру, для того, чтобы брат решился сообщить ему о Тессеракте. Недостаточно для того, чтобы брат решился доверить ему свой секрет. Когда они были моложе, им в голову бы не пришло скрывать друг от друга столь серьёзные вещи.
Шевелись.
Ноги понесли его вперёд ещё до того, как он смог это осмыслить, словно его вела невидимая рука. Локи не подскочил, но вздрогнул и поднял кинжал, держа его в левой руке. Потом растерянно нахмурился, и это выражение лица было столь знакомо Тору, что хотелось плакать.
У них не было времени.
Он тяжело дышит и направляет на него клинок, но он живой.
Тор приблизился и положил руки Локи на плечи. Его кости так же выпирали из-под доспехов, но на этот раз они были тяжёлыми. Настоящими. Это был не сон, но, если всё-таки сон, Тор был бы счастлив остаться здесь. Локи.
Живой.
Здесь.
Он вновь к нему прикасается.
Локи сжал губы от недоумения и боли, и Тор вновь вспомнил о сломанных рёбрах. Он убрал руки.
— Локи, — прошептал Тор. Было так странно, что эти слова срываются с его губ, и кто-то может на них ответить.
Время. У них слишком мало времени.
— Тор, что за… — зашипел Локи, и Тору хотелось кричать от потрясения. Локи говорит с ним. Не с его прошлой версией, а с ним.
— Нет, — прервал его Тор. — Нет времени. Слушай внимательно. Я здесь, чтобы спасти тебя.
Локи недоверчиво тряхнул головой. Так знакомо. Так характерно для него. Норны, Тор так по нему скучал. Как он сможет всё объяснить за такое короткое время? У них была максимум минута, из которой пятнадцать секунд Тор уже потратил.
— Я знаю, что ты собираешься сделать, — выпалил он, и как же всё-таки удивительно было произносить эти слова.
Локи всегда был загадкой, и его следующий поступок было почти невозможно предугадать.
Он всегда был очень закрытым.
А Тор так и не научился как следует понимать его.
Локи посмотрел на него, слегка нахмурившись, а потом перевёл взгляд ему за спину. Явно сравнивал его и его же прошлую версию. Если Тор срочно не предпримет что-нибудь, Локи засомневается и откажется пойти с ним. Нужно было исправить ситуацию.
— Пожалуйста, — прошептал он, ненавидя себя за столь глупые и жалкие слова. — Ты мне нужен.
Он чуть не хлопнул себя по губам.
Какая наивность.
Локи немного потёр пальцами грудь, но Тор понял, что его поза вновь стала жёсткой и уверенной. Он не хотел показывать слабость.
— Тор, я готов поклясться, — тут они оба обернулись на громкий скрежет и увидели, что это Танос отшвырнул Халка. А потом его прошлая версия взяла какую-то балку и двинулась к Титану.
Локи напрягся.
Тор закрыл глаза.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Пожалуйста, поверь мне.
Пожалуйста, согласись пойти со мной.
Тор с некоторой опаской открыл глаза и встретился взглядом с Локи. И его взгляд был ожесточённым и злым. Тор понял, что брат собирается на него броситься, буквально за секунду до того, как он это сделал. Они оба рухнули на пол, Громсекира выпала из его рук, а Локи занёс кинжал, чтобы перерезать ему горло. Лишь отточенные на сотни лет боёв рефлексы помогли ему избежать этого.
Он увернулся и ударил кулаком по предплечью Локи, заставляя его ослабить хватку и выронить кинжал, после чего скинул его с себя.
Локи ему не поверил.
Норны, он всё испортил. Испортил, испортил, испортил. Надо забирать Тессеракт и уходить, пока не стало ещё хуже.
Он вновь протянул руку к Громсекире, но Локи вновь кинулся на него, заставляя упасть на холодный пол «Властителя». Тор пытался вырваться, но брат вдруг протянул к его лицу руки, светящиеся резким белым светом. Он почувствовал волны жара и леденящего холода, пробежавшие по коже и единственному оставшемуся глазу.
Тор замер.
— Хватит, Эбони, — вкрадчиво прошептал Локи. — Мы оба знаем, чем всё закончится.
Эбони?
— Я не… — начал было Тор, но Локи сильнее прижал свои руки. Пришлось замереть, чтобы не обжечься.
— Сбрось обличье, — потребовал Локи.
— Локи, — вновь заговорил Тор, стараясь освободить руку так, чтобы можно было схватить Локи за плечо, — стой. Стоп. Я не Эбони Мо. Пожалуйста, я твой брат. Из будущего. — теперь он говорил так, что не мог остановиться. — Когда мы были младше, у мамы была любимая ваза с дикими животными, которую мы сломали, но никому не сказали. Хеймдалль знал, разумеется, но он не дал ей пересечься с нами. Ты получил трон от Одина. Наша мать была воспитана ведуньями, так как дед хотел спрятать её от войны между Асгардом и Ванахеймом, я не… Локи, пожалуйста, я жизнью клянусь, я не вру.
Рука. Убери руку, иначе он и второй глаз потеряет.
Тор чувствует, как магия Локи касается его, потом отпускает, и брат отшатывается, расслабляясь. Тор переворачивается на спину, и его руки трясутся от облегчения. Он не ослепнет, а Локи…
Локи.
Он сел и увидел, что Локи смотрит на него с нехарактерным потрясением и доверием. Его сразила такая мощная волна облегчения, что он чуть вновь не рухнул.
— Ты правда…
— Да, — подтвердил Тор.
— Я… я не понимаю, — проговорил Локи. Его взгляд бегал, и он в задумчивости кусал нижнюю губу. Вдруг он побледнел и поднял на Тора зелёные глаза. — Всё плохо кончится, да?
