Пётр Петрович торопился: не стоило опаздывать на встречу. Хоть забот навалилось по самую макушку, дела лучше отложить на потом. Если Регина только вздохнёт с укоризной, то Светлана из-за пятиминутного опоздания способна закатить скандал.

  - Папа! Мы тут!

  Это Регишка. Подобно цыплёнку вся в жёлтом: платье с оборками, гольфы до колен, даже сандалеты в тон. Видимо, готовилась основательно, даже вытребовала у матери обновку. На тщательно причёсанных волосах белел большой воздушный бант. Словно не на встречу с отцом, а в первый класс собралась. И этот бант придавал сходство со спелым одуванчиком. Дунь - и семена-парашютики разлетятся в разные стороны.

  Подбежала, и Пётр Петрович осторожно, чтобы не помять платье, приобнял. Пахла дочка цветочным мылом и выглаженным бельём.

  - Гарин, можешь даже в такой день не опаздывать? Мы уже полчаса дожидаемся!

  Пётр Петрович переглянулся с Региной: до двух оставалось ещё минуты три. Но такой уж у Светланы характер. За шесть лет семейной жизни Гарин так и не смог ужиться с переменчивым, словно погода у моря, настроением жены. Бывшей жены. Но несмотря ни на что Светлана оставалась необычайно обворожительной. Да и сейчас в своём вишнёвом брючном костюме привлекала внимание окружающих мужчин. Ей бы в актрисы, уж там бы развернулась со своими способностями.

  - Какие планы? - поинтересовалась Светлана у дочери, подчёркнуто игнорируя Гарина.

  - Сначала в тир, - начала простодушная Регина. - Папа там мне мягкую игрушку выиграет. Потом - зоопарк, слоников смотреть. И в кафе - купим фисташковое мороженое в вазочках.

  - Гуляйте. Вот телефон, - Светлана протянула Петру Петровичу смартфон. - У Регины карманов нет, так что, Гарин, убери к себе и не потеряй. Я буду звонить, трубку берите. В пять часов - домой. Ну, Регина, не скучай.

  Светлана нагнулась, поцеловала дочь и удалилась.

  Пётр Петрович взял Регину за руку, и они пошли веселиться.

  Первомайская погода радовала солнцем. Впрочем, докучливой жары, мешающей наслаждаться праздником, не ощущалось.

  Регишка светилась неподдельным счастьем и так звонко и задорно смеялась, что окружающие оглядывались.

  Гарин горделиво посматривал на своё веселящееся от души чадо и старался выполнить все детские прихоти. Купили сладкую вату и батон. Вату честно поделили пополам, а хлеб накрошили плавающим в пруду уткам.

  Добрались до тира. Регина лихо отстреляла все десять купленных пулек. Ни разу, разумеется, не попала, но так отчаянно взвизгивала после каждого щёлканья выстрела, что хозяин аттракциона не выдержал и подарил бесшабашной малышке игрушку - плюшевого зайчонка.

  Схватив награду за уши, Регина повела отца в зоопарк.

  Купив билеты, они сразу же направились к клетке со слоном.

  Оставив Регишку ахать от восторга, Пётр Петрович отошёл в сторонку, достал гаджет и, держа в поле зрения дочку, погрузился в расчёты.

  У фирмы, в которой работал Пётр Петрович Гарин, наметилась грандиозная проблема, которую нужно было срочно решать. Времени же не хватало катастрофически.

  Нет, группа, возглавляемая непосредственно инженером Гариным, давно сформулировала общие теоретические принципы. И даже спроектировала опытный экземпляр, который, как ни странно, работал. Перемещал предметы из одного здания научно-исследовательского института в другое, находящееся в трёхстах метрах. Гиперлупоид, как шутливо называли детище инженера Гарина, разгонял частицы силового поля, удерживающего перемещаемый объект, до состояния плазмы, после чего запускался магнитный резонатор, который синхронизировался с приёмником, находящимся в соседнем здании. Вспышка света, и в одно мгновение посылка оказывалась на месте.

  Главное, чтобы в этот ответственный момент в комнате приёмника никого не было: могло и сжечь. Тепловой энергии при экспериментах выделялось столько, что можно было обогреть жилой квартал в течение долгой и холодной зимы. Кстати, институт зарегистрировал фирму и установил в здании, где стоял магнитоприёмник, теплицу, в которой круглогодично росла клубника. Разумеется, серьёзных доходов это коммерческое предприятие не приносило, но покрывало астрономические счета за электричество. Кстати, главным неудобством для работников фирмы служило не вынужденное щеголяние в купальных плавках или бикини, а неистребимый запах навоза, которым удобряли землю.

  Именно этот фактор, избыток энергии, а не аромат перегноя, разумеется, и тревожил Петра Петровича. Ведь не о банальных ягодах, в конце концов, мечтало руководство института, затевая авантюру с гиперлупоидом.

  Предстояло разобраться с двумя извечными русскими вопросами: "кто виноват?" и "что делать?". Вся проблема заключалась в массе перемещаемых объектов. Как ни упирайся, больше трёх килограммов не выходило. Меньше - сколько угодно, свыше - ни в какую.