В начале своей чекистской деятельности четырнадцатилетний Павел Судоплатов занимался в основном различной технической работой. Он был письмоводителем, регистратором, машинистом-систематизатором. Кроме того, опыт, приобретенный при выполнении обязанностей телефониста, а затем шифровальщика, оказался полезен. Павел печатал документы с грифом «секретно», направляемые командованию, и расшифровывал телеграммы, получаемые руководством Особого отдела непосредственно от главы ВЧК Феликса Дзержинского. Постепенно Судоплатова стали привлекать к выполнению боевых чекистских операций.

Главной задачей Особого отдела дивизии в то время было оказание помощи местному ЧК в проникновении в бандитское подполье украинских националистов, руководимых Петлюрой и Коновальцем. Вооруженные банды националистов-подпольщиков вели активную диверсионную работу против органов советской власти на местах. Чекистам удалось установить диалог с их руководителями и провести с ними ряд неофициальных переговоров. Судоплатов выступал содержателем явочной квартиры, где проводились эти переговоры, и обеспечивал их безопасность. «Опыт общения с главарями формирований украинских националистов, – подчеркивал Судоплатов, – помог мне в дальнейшем. На своей собственной шкуре испытал я, каково иметь дело с заговорами в подполье». Следует отметить, что во время службы в Житомире в начале 1923 года Павел вступил в комсомол.

Не менее важным направлением деятельности Особого отдела, в которой принимал участие молодой чекист Судоплатов, являлось проведение контрразведывательных операций, направленных против шпионов и диверсантов.

Война с украинскими националистами продолжалась почти два года и закончилась компромиссом: их главари приняли амнистию, которую дало им правительство советской Украины. «Произошло это лишь после того, – отмечал в своих воспоминаниях Павел Анатольевич, – как кавалерийский отряд в две тысячи сабель, посланный Коновальцем в Житомир, был окружен частями Красной Армии и сдался. Банда Коновальца потерпела сокрушительное поражение. В этих боях погиб мой старший брат Николай, служивший в погранвойсках на польской границе. Я же подал рапорт о переводе в Мелитополь, чтобы быть поближе к семье и иметь возможность помогать ей».

Рапорт был удовлетворен. В конце сентября 1923 года Павел Судоплатов вернулся домой.

Как нам представляется, причиной возвращения Судоплатова домой явилась не только усталость от продолжавшихся третий год беспрерывных боевых действий, в которых ему пришлось принимать непосредственное участие, тоска по семье и родному городу, но и то обстоятельство, что в Украинском ГПУ, как и по всей стране, началось сокращение чекистского аппарата и резкое уменьшение его бюджета.

По возвращении домой Судоплатов находился в основном на комсомольской работе. Таким образом, его чекистский стаж был прерван на полтора года. Первоначально он трудился в аппарате Мелитопольского окружкома ЛКСМУ, являясь заведующим информационным отделом окружкома и членом его правления. Затем был назначен комендантом клуба рабочей молодежи. В 1924 году Павла избрали секретарем сельской ячейки ЛКСМУ в селе Ново-Григорьевка Генического района Запорожской области. В начале 1925 года – секретарем ячейки ЛКСМУ завода имени Воровского в Мелитополе. Одновременно он был учеником слесаря на этом же заводе.

В феврале 1925 года окружком ЛКСМУ направил Судоплатова снова на работу в органы ОГПУ. В течение последующих полутора лет пребывания в Мелитополе он являлся младшим оперативным сотрудником учетно-статистического отделения окружного отдела ГПУ и отвечал за работу осведомителей, действовавших в греческом, болгарском и немецком поселениях. Судоплатов работал инициативно и продуктивно, оперативные сведения, получаемые им в ходе встреч с осведомителями, всегда представляли интерес для руководства окружного отдела ГПУ. За активную и продуктивную работу Судоплатов был награжден серебряными часами.

В 1927 году Павел Судоплатов получил повышение по службе и был переведен в Харьков, являвшийся в 1917–1934 годах столицей советской Украины, где стал работать уполномоченным Информационно-осведомительного отдела (ИНФО) ГПУ УССР. Там же окончил два курса рабфака.

В Харькове Судоплатов встретился со своей будущей женой Эммой Карловной Кагановой (в девичестве – Суламифь Соломоновна Кримкер), также служившей в органах государственной безопасности. Павлу было 20 лет, ей на два года больше. В свое время она приехала на Украину из белорусского города Гомеля.

Рассказывая о своей жене, Павел Анатольевич писал в своих мемуарах: «Эмма была способной, и ей удалось поступить в гимназию, где для евреев существовала ограничительная норма. Она окончила несколько классов гимназии и позднее стала работать секретарем-машинисткой у Менделя Хатаевича, секретаря гомельской губернской организации большевиков. Когда ее начальника перевели в Одессу, где он возглавил партийную организацию города, она последовала за ним. Именно в Одессе Эмма и перешла в местное ГПУ. Ей поручили вести работу среди проживавших в городе немецких колонистов. Голубоглазая блондинка, она говорила на близком к немецкому идише и вполне могла сойти за немку.

В Харьков ее перевели за год до того, как я туда перебрался. Эмма занимала в ГПУ УССР более весомое положение, чем такой новичок, каким я тогда был. Как образованной и привлекательной женщине, к тому же начитанной и чувствовавшей себя вполне свободно в обществе писателей и поэтов, ей доверили руководить деятельностью осведомителей в среде украинской творческой интеллигенции – писателей и театральных деятелей. Мы встретились с ней на службе, и меня поразили ее красота и ум. Отец Эммы, сплавщик леса, умер, когда ей было всего десять лет. Она начала работать и одна содержала всю семью, где было восемь детей. Так что у нас с Эммой было много общего: и я, и она являлись опорой для семьи и должны были в силу обстоятельств рано повзрослеть».

Несмотря на то что вся жизнь молодых людей была заполнена работой, Эмма побудила Судоплатова заняться изучением права в Харьковском университете. Но в университете ему удалось побывать всего на десяти лекциях и сдать один экзамен – по экономической географии. На большее у Павла просто не хватило времени. Его рабочий день начинался в десять часов утра и заканчивался в шесть вечера с коротким перерывом на обед. После этого начинались встречи с осведомителями на явочных квартирах. Встречаться со своими осведомителями в дневное время было не положено. Было известно, что Сталин засиживается допоздна, и сотрудники ГПУ Украины работали в таком же режиме. Вот почему встречи с осведомителями проходили по вечерам и продолжались до одиннадцати вечера. Затем Судоплатов возвращался на службу, чтобы доложить начальству о полученных оперативных материалах.

Из характеристики на Судоплатова того периода, подготовленной Аттестационной комиссией ГПУ УССР:

«Судоплатов П. А. работает уполномоченным информационно-осведомительного отдела, с работой справляется. Методы работы усваивает хорошо. Проявляет широкую инициативу по налаживанию информационной работы, усидчив, энергичен, дисциплинирован, за последний ряд месяцев ведет проработку след[ственных] дел для судебной тройки, имеет значительный опыт по изучению и оценке след[ственных] материалов. Занимаемой должности соответствует».

Но вернемся вновь к Эмме Карловне.

«Для меня Эмма была идеалом настоящей женщины, – подчеркивал позже Судоплатов, – и в 1928 году мы поженились, хотя официально зарегистрировали наш брак лишь в 1951 году. Так жили многие из моих товарищей, годами не оформляя своего брака».

Что касается жены Павла Анатольевича, то добавим следующее.

Девичьи имя, отчество и фамилию ей, видимо, поменяли в Одессе при поступлении на работу в местное ГПУ, как часто делали в те годы. При этом следует учитывать, что ей предстояло работать в среде немецких колонистов.

Родилась она 1 мая 1905 года в Гомеле в мелкобуржуазной еврейской семье. Ее отец, сплавщик леса, вел активную торговлю тканями, получаемыми из-за рубежа. Скончался в 1915 году.