- – Отче… – я окликнул его у самой двери.

- Олден. Просто Олден.

- Олден, вы правда считаете, что прощение возможно для каждого?

- – Придите и сами спросите у него. Не всем заключенным разрешено посещать церковь, Но я похлопочу за вас. Пред Богом все равны.

Похоже, что Отец Олден был не последним человеком в тюрьме. Мне действительно разрешили посещать церковь раз в неделю. Церковь в Рафте была очень простой. Несколько скамеек, алтарь и кабинка для исповедей. Но даже в таком простом месте была иная аура. Все здесь чувствовалось совсем по другому. Даже воздух здесь был другой.Пропитан воском и ладаном. Хотя я нигде не видел постаментов со свечами.

- – Ах, мистер Барнс – священник встретил меня приветливой улыбкой – вы все же решились поговорить.

- – Да, если у вас есть время, отче.

Решение исповедаться возникло неожиданно. Я просто проснулся и почувствовал что так нужно. Словно неведомая сила заставила меня прийти сюда.

- У него всегда есть время для заблудших душ.

Олден немым жестом предложил мне пройти в кабинку для исповедей. Откровенно, я даже не представляю о чем мне говорит. С тихим скрипом деревянная ширма открылась.

- Я не знаю, что мне говорить, святой отец – признался я сразу.

- – Попробуй начать с покаяния. Ты грешил, сын мой?

- Сегодня? – уточнил я.

Я не видел лицо Олдена, но я слышал его ухмылку. Он определенно не типичным священником.

- Я знаю, что это глупый вопрос. Мы ведь в тюрьме. Здесь нет праведников.Но не все способны признать свои ошибки или преступления.

- Я не из их числа. Я признаю свои ошибки. Даже более.Хотя мне кажется что это они не дают мне забыть их. Постоянно всплывают в моей памяти. Как.. – сдавленный шум за ширмой прервал поток моих слов – Отче? – ответа не последовало.

Мое нутро кричало об опасности. Что-то пошло не так. Отодвинув шторку, отделяющую исповедальню от церкви, я увидел, что вся охрана исчезла. В церкви было пусто.

- Отче? Олден!

Без ответа.

Входная дверь медленно открылась, и в комнату вошел крепкого телосложения мужчина. Он был в такой же форме что и я. Заключенный. Мои глаза стали искать предметы для обороны. Но это церковь, и здесь не было ничего чем можно было бы защитить себя.

Заключенный двинулся в мою сторону. Из-за пояса он достал нож.

- – Не рыпайся и все пройдет быстро – сказал он хриплым, прокуренным голосом.

- – Это вряд ли – ответил я.

Схватив скамью я бросил ее в своего противника. А он откинул ее словно она была легче гусиного пера.

- Какого хрена! – выругался я от удивления.

Что происходит в этой тюрьме?

Здоровила бросился на меня. Между нами завязалась драка. Мы бросали друг друга в стены, оставляя в них солидные вмятины. Он был таким же сильным, как и я. Или даже сильнее.

От очередного удара об стену я упал на колени. В ушах стоял отчетливый звук хруста костей. Мои ребра сломаны. Возможно не только ребра.

Верзила быстро пересек комнату, и навис надо мной.

- Черный тюльпан передает свои поздравления – прошипел он мне на ухо, и вогнал свой нож в мой бок. А потом еще раз. И еще раз.

Я упал на пол чувствуя как кровь вытекает из свежих ран, и улыбался. Я улыбался, как идиот. Это ее план. Мне неизвестно о чем он, в чем он заключается, но это ее план. Я не зажимаю раны, потому что знаю, что она позаботилась обо всем. Это и есть истинная вера. Я не верю в Бога, но я верю в нее, как в божество.

“Черный тюльпан передает свои поздравления” – эти слова звучат в моей голове, пока я не потерял сознание.

Вспышками происходящее возникает в моей сознании. Голоса врачей, шумы приборов. Меня пытаются спасти, но без излишней гуманности. Врачи решили не прибегать к обезболивающему. И я чувствую каждый их укол, каждый надрез, каждый шов. А потом пришло ничего. На смену буре ощущений пришло полное бесчувствие. Я резко перестаю ощущать манипуляции врачей и вообще любую боль. Я проваливаюсь в пропасть. Теряю сознание.

- Джеймс – позвал меня голос – Джеймс.

Голос становился все громче и громче. Я узнаю владельца этого голоса – отец Олден. Мне сложно открыть глаза. Я не чувствую своего тела. Ни рук, ни ног, ни туловища. Ничего. Словно я невесом.

- – Что случилось? – спросил я слабым и бесцветным голосом, который я сам не узнал.

Я стараюсь открыть глаза, но яркий свет заставляет меня закрыть их обратно.

- – Ох, на тебя напали – ответил священник.

Я услышу скрип кровати рядом с собой, и щелчок выключателя. Олден выключил основной свет, и я могу открыть глаза. Слабый свет, проникающий через приоткрытую дверь из коридора, плохо освещает комнату. Я могу рассмотреть только две металлические кровати.

Олден присел на край моей кровати. На нем тоже была больничная одежда. Я прищурился и увидел, что у него есть массивный порез на лбу и ссадины.

- Что с вами случилось? – спросил я пытаясь сесть.

- – Тебе лучше не двигаться – предупредил он меня, но увидев, что я легко смог сесть замолчал.

Это удивило даже меня. Я не чувствовал свое тело, но оно всецело подчинялось мне.

- Так что именно произошло?

- Ты был на исповеди. Я не знаю, как они проникли в церковь. – голос отче дрогнул. Даже в слабом свете я видел, как его руки тряслись – Там ведь охрана. И все строго регулируется. Но им удалось вырубить меня. А дальше я не знаю. Я пришел в себя уже в больнице. Врачи кружили над тобой. Ты был сильно ранен. Они не думали, что ты выживешь. Такие глубокие раны. И большая кровопотеря. Я слышал, как они это обсуждали. Тебе перелили все запасы крови, что были в больнице.

- Да это странно – согласился я.

Я вспомнил слова того мужчины: Черный Тюльпан передает свои поздравления. Мое сердце забилось быстрее. Она все это устроила. Но, как? Зачем?

Я резко сел на кровати, поставив босые ноги на холодный пол. Олдена встревожило такая смена в моей поведении.

- – Джеймс, мне позвать врача? – поинтересовался он встревоженно.

-Нет – выкрикнул я резко – я порядке. В порядке.

Я вскочил на ноги и стал метаться по комнате. Тысячи вопросов разрывали мою голову. Мне всегда было трудно понять истинные причины действий Мирей, но они у нее всегда были. Мирей никогда не делала ничего просто так. Все имело свои причины. На этот раз причина я, но для чего. Что она задумала?

- – Что ты на этот раз сделала? – размышлял я вслух.

- О ком ты говоришь, Джеймс?

Отец Олден смотрит на меня глазами полными беспокойства и тревоги. Мне не стоит никому доверять, уж точно не обитателям этого места, но он пострадал ради меня. Из-за меня. Он достоин хотя бы крупицы правды.

- Мирей. Моя возлюбленная. Перед тем как нанести мне все эти ранения тот заключенный сказал: Черный тюльпан передает тебе свои поздравления. Она Черный тюльпан. Понимаешь?

- Если честно нет. Твоя девушка наняла местных головорезов, чтобы они тебя убили? Ты обидел ее чем-то?

- Нет-нет-нет. Это часть ее плана. Она что-то задумала. И она уж точно не пыталась меня убить.

- – Ага, просто смертельно ранить – подметил священник саркастично.

- Я прекрасно себя чувствую.

Это чистая правда. Я чувствую себя прекрасно. Даже слишком прекрасно. Я распахиваю свой халат и срываю пластыри, которые закрывали раны на животе. И под ними ничего нет. Ни ран, ни порезов, ни шрамов. Ничего. Я излечился. Даже Зимний солдат так быстро не восстанавливался. Единственный, кто обладал такой быстрой регенерацией была Мирей, а она бессмертна.

Мои колени согнулись и я рухнул на кровать Олдена. Она сделала меня бессмертным. О Господи.

- – Джеймс, ты точно в порядке? Ты побледнел.

- – Я просто… – произнес я заикаясь – да, я порядке. Она в отчаянии. И готова на все.

Олден снова насуплено посмотрел на меня. Я не стану рассказывать ему о своем бессмертии. И врачи надеюсь ничего не заметят. Надеюсь они решат, что моя ускоренная регенерация связана с тем, что я Зимний Солдат. Спишут все на опыты Гидры. Им же будет лучше.