А началось всё до ужаса банально. Как в плохом кино о несчастной любви. Младшая дочь тогдашнего правителя первый раз влюбилась, и, как водится, избранник оказался очень неподходящим. Ни мать, ни отец не поддержали трепетный порыв юного девичьего сердца. Ещё бы, девушка умудрилась влюбиться не в кого-нибудь, а в пустынного демона. Увы, несчастная ничего не хотела слышать о коварстве и жестокости избранника. Любое недоброе слово воспринимала в штыки, заполняя светлую душу злостью и обидой.

Родители, как могли, пытались уберечь любимое дитя от боли. Они-то знали, что демоны не умеют любить, но обладают невероятной способностью вызывать это чувство у других. Легко превращая выбранную жертву в послушного раба, готового на всё ради одного взгляда, одной улыбки возлюбленного демона.

Правитель демонов давно облизывался на древнее сокровище лешаков – источник первоначальной энергии. То, что они хранили и оберегали любой ценой; то, что давало силу всему народу лешаков; то, что поддерживало их род, даря здоровье и процветание в гармонии с природой.

Но у всего есть своя цена, у источника тоже. Он давал силы, но и сам нуждался в определённой подпитке. Один раз в год, в определённый день, когда девочка становилась девушкой, проводился особый ритуал обмена. Естественно, его подробности Лишем опустил, лишь уточнил, что после него девушки становились связанными с источником.

Их эмоции и были той подпиткой, в которой он нуждался. Но так же и девушка в любой момент могла почерпнуть силы из источника или стать проводником. В этом и была опасность. Пустынные демоны через такого проводника вполне могли уничтожить источник, выпив его досуха. Но это при условии, что девушка добровольно захочет поделиться жизненной энергией – в первую очередь своей.

Все девушки-лешаки это знали. Проходя ритуал, каждая давала клятву хранить и оберегать ценность своего народа, и «Джульетта» не была исключением. Вот только демонический «Ромео» сумел подобрать ключик к сердцу девушки, напрочь отключив разум.

В итоге юная «Джульетта», не найдя понимания в семье, решается убежать к любимому, и ей это почти удаётся. В последний момент девушку перехватывают дозорные, а заодно ловят коварного «Ромео».

Лешаки не только сильные маги, но и травники. Зелье правды сварить для них несложно. Пойманный демонёнок выложил всё как на духу, самодовольно скалясь в сторону взбешённого правителя, он не знал, что за его откровениями наблюдает его жертва. И даже не пытался смягчить свои слова.

Вот только вместо того, чтобы освободиться от чар, несчастная девушка теряет последние остатки разума. Слишком глубоко проник под кожу демонов лживый яд любви. Невероятным образом она вырывается из-под охраны и несётся к своему возлюбленному, в грудь которого император уже направил смертоносное острие своего магического посоха.

Всего лишь одно мгновение, и крепкая мужская рука завершает смертоносный замах. Вот только вместо ненавистного демона остриё посоха входит в грудь младшей и горячо любимой дочери. Проходит насквозь и вонзается в чёрное сердце демона. Его безумный смех смешивается с отчаянным криком девушки. Но поздно, демон осыпается мелкими песчинками на пол, а девушка, оседая на колени и сгребая песок дрожащими руками, испачканными в собственной крови, кричит страшные слова проклятья.

Проклятие, замешанное на смерти и крови, – самое страшное и почти не снимаемое. И в первую очередь оно коснулось женщин-лешаков. Они теряли связь с источником, и тот стал угасать, пока не впал в спячку. Вместе с ним стала угасать жизнь и самих лешаков. Развязавшаяся война только всё усугубила. Лешаки не сразу поняли, к чему всё идёт, а когда поняли, изменить что-то уже было поздно. И они закрылись, спрятались от всех в лесу, надеясь найти способ, как снять проклятие, но так до сих пор и не смогли избавиться от него. Глава 6

Лишем замолчал. Потянулся к чашке и щедро плеснул себе горячего напитка из чайника. Девлах вновь хмурился и не выпускал мою руку ни на минуту. А я пыталась связать то, что сейчас услышала, с пегасами. Получалось плохо.

Лешаки вымирали – медленно, но верно. И я понимала: они ухватятся за любой, даже самый мизерный шанс, чтобы снять проклятие.

Самое ужасное, что никаких условий для его деактивации не было озвучено. И само проклятие было очень обобщённым, направленным на всех лешаков, но почему-то больше всего зацепило именно женщин.

Лешакам ничего не оставалось, как искать разгадку в древних свитках и молиться о милости богам.

– Я вам очень сочувствую и готова помочь всем, что в моих силах. Но… вы так и не пояснили: при чём тут моя Полетта? – молчание затягивалось, воздух казался густым от напряжения.

– Несколько дней назад умерла ещё одна наша женщина. Но перед смертью успела передать послание от Морены. Богиня велела ждать деву, отмеченную её знаком, и вчера я встретил вас, дари Самийя, и не одну, а с Полеттой. Это было сродни чуду, потому что у нас не осталось ни одной девочки-пегаса.

– Как это? – вопрос сам сорвался с языка, настолько я была ошарашена признанием Лишема.

– Война унесла много жизней не только лешаков, но и пегасов. Если в паре погибает кто-то один, то и второй тут же уходит следом. Вы и Полетта – наша надежда, первая и, возможно, единственная за все те долгие годы безнадёжности. – И столько надежды и решительности было во взгляде Лишема, что тревожные мурашки прошлись по позвоночнику.

Ну Морена, ну интриганка! А просто сказать, предупредить и объяснить?! Нет, это же слишком просто и неинтересно! И вот что мне теперь делать? Но теперь хоть понятно, почему Лишем так откровенен. Он уверен, что я или Полетта станем их спасением, и, кажется, готов на всё. А вот это уже пугает.

Девлах рядом со мной тихо зарычал, пододвигаясь ближе, почти вплотную ко мне. Видимо, он тоже пришёл к таким же выводам, и они ему явно не понравились.

– Кор Лишем, объяснитесь немедленно, что именно вы хотите от дари Самийи?

Девлах едва сдерживался. Лишем это тоже почувствовал.

– Тан Девлах, приглушите свою силу, я дал слово, что здесь и сейчас вам ничего не угрожает.

Выдержке Лишема можно было позавидовать, но не это меня сейчас больше всего волновало. Я хотела знать, что же все-таки от меня хотят.

– Дари Самийя, буду с вами откровенен. Вначале, как только я увидел у вас знак Морены, – Лишем мельком взглянул на грудь, как раз туда, где чуть поблёскивал подаренный богиней кулон-оберег, – у меня возникла мысль заманить вас к себе и попробовать привязать к источнику. Тогда мне показалось, что в ваших венах течёт толика нашей крови. Ведь пегасы испокон веков могли образовывать крепкую связь только с нами. С другими расами это было скорее на уровне дружеской привязанности и только по выбору самого пегаса. Но это случалось крайне редко и очень давно.

– И что же вас заставило передумать?

Мне сложно было удержать рвущееся возмущение. И ещё сложнее удержать готового сорваться в смертельном прыжке Девлаха.

На языке вертелись другие, недостойные дари слова, пришлось сжать зубы и проорать все ругательства про себя. Этот древесный жук хотел посадить меня на привязь, как цепного пса! Я, конечно, всё понимаю, от отчаянья и не на такое пойдёшь, но становиться жертвенным агнцем – это увольте. Я не согласна!

– Я вспомнил, что зло порождает зло. Я не имею права на ошибку, а после того, как пообщался с вами, понял, насколько поторопился с выводами. Полетта – именно в ней течёт капля крови пегасов, и вы смогли её пробудить. Но не потому, что обладаете сильной магией жизни, а потому, что всё это произошло вблизи источника. И теперь, чтобы сила пегаса окрепла в Полетте, ей нужно некоторое время провести рядом со священным местом. Это очень важно, дари, в первую очередь для вашего пегаса. Вы согласны?

– Нет, – я даже не раздумывала.

Лишем скривился, но тут же взял себя в руки.

– Почему? – в его голосе явно чувствовалось недовольство и напряжение.

Ну ещё бы, видимо, не привык лешак к отказам. Но тут уж не до дипломатических реверансов.