Брайан был всегда милым и уважал мнение других и мне нравилось отвечать ему тем же. Я была счастлива от осознания того факта, что в моих силах сделать его счастливым.

- Ладно. Чем же нам сейчас заняться? - он задумчиво почесал подбородок со щетиной, - Отец ещё не пришёл. Обедать рановато.

- Давай, ты мне покажешь ваш дом, а если останется время и его ближайшие окрестности. Идёт?

- Идёт.

Он решительно взял меня за руку и вывел за дверь нашей спальни.

- Знаешь, начнём, пожалуй, с окрестностей. Они более живописны, - сказал он, немного подумав.

- Как хочешь, ты здесь хозяин, - пожала плечами я, - Мне будет одинаково интересно увидеть и то и другое.

Проходя мимо двери, которая вела на кухню, мы услышали замечательный телефонный разговор между супругами Метьюсами. Миссис Ванесса разговаривала с мужем, оповещая его о приезде любимого и единственного сына.

- Да-да, Джон, ты правильно всё понял. Бросай все дела и бегом домой. Приехал Брайан, да и не один, а со своей невестой. Какая она? Симпатичная. Нет, она белая. Они замечательно смотрятся вместе. В общем, скоро ты сам её увидишь.

Мы ещё не успели выйти во двор, как миссис Ванесса вышла из кухни и обратилась к нам.

- Извините, но планы немного придется изменить. Джонни будет только к вечеру, то есть к ужину. Я думаю, мы не будем начинать отмечать вашу помолвку без него, правда? Значит так, давайте-ка пока перекусим, потом вы можете пойти погулять, а я приготовлю праздничный ужин, не возражаете?

Миссис Метьюс всё время переспрашивала мнение окружающих, словно сомневалась в собственных силах. Я заметила эту привычку и спросила об этом Брайана. Он объяснил это тем, что его мать плохо приняли в семье его отца из-за цвета кожи. поэтому она и стала такой неуверенной в себе, всё время опасаясь кому-то не понравиться.

- Может, я могу чем-то помочь? - спросила я, - Хотя, честно признаюсь, что готовка - не мой конёк.

- Нет, что вы, Доминика. Сегодня вы наша гостья и не должны заниматься рутиной. К тому же, я обожаю готовить для других и это мне совсем не в тягость.

За столом мы не говорили об истории наших отношений и вообще знакомства. мисис Метьюс так и сказала:

- Мне, конечно, всё это очень любопытно и чрезмерно интересно, но давайте-таки дождёмся Джона. Уверяю, ему тоже будет интересно вас послушать.

Мы наспех перекусили подогретой пиццей и ананасовым соком.

После обеда миссис Метьюс осталась готовить ужин, а мы с Брайаном пошли знакомиться с окрестностями. Вернее сказать, это он меня знакомил со всем тем, что было и есть ему дорого, со своим детством.

Двор оказался достаточно большим. К дому вела асфальтированная дорожка, по бокам которой были газоны с какими-то буйными кустарниками и цветами. Куда ни кинь взгляд, везде была зелень. Это очень радовало глаз, а также было весьма полезно для экологии. Чуть сбоку от дома был построен гараж. Там стояли три машины - первая машина Брайана, а также старая и новая машины Джона Метьюса. С другого боку от дома находились душ и туалет, а также будка верного боксёра. Видимо, Боксёр быстро привыкал к незнакомцам, так как стоило мне выйти во двор, он только лениво повернул голову в мою сторону и увидев, что это всего лишь я, быстро потерял интерес и отвернулся.

- Совсем уже к старости обленился, - заметил Брайан, - раньше он бы не дал нам покоя: прыгал и бегал бы вокруг.

- Сколько же ему лет?

- Четырнадцать, - чуть подумав, ответил Брайан, - Это я его из Америки привёз. Родители сначала возражали - у них тогда была другая собака - Пегас, но он вскоре умер от старости, и Боксёр, будучи тогда ещё щенком, не давал им долго скучать и грустить по Пегасу.

Медленно идя по дорожке, мы зашли за дом. Там раскинулся небольшой, но очень красивый сад. В тени деревьев было приятно укрыться от палящего солнца. Также в саду были беседка, качели для детей и небольшой диван-качалка.

- Обожаю кататься на качелях, - призналась я.

- Я тоже, - ответил Брайан, - Хочешь, я тебя покатаю?

Я не ответила.

Мы подошли к качелям. Их было две. Обе на цепях с деревянными сиденьями: одна со спинкой, а другая - без.

- И до скольки лет ты здесь катался? - полюбопытствовала я, садясь на одну из качелей.

- Да я и сейчас не против покататься, - весело ответил Брайан, садясь на соседнюю качелю, рядом со мной.

- Слушай, не сильно ли ты велик для того, чтоб кататься? мог бы уже и своих детей катать.

- Это от тебя зависит, - улыбнулся он, - Иди ко мне, - позвал он.

- Я подошла и с удовольствием устроилась у него на коленях лицом к нему. Я обняла его за плечи, а он сладко поцеловал меня.

- Ты меня покатаешь? - умоляюще спросила я, слезая с его колен и снова садясь на качелю.

В детстве, недалеко от нашего дома, находился Городок - большая детская площадка. Там было много качелей. Вечерком, тёплым, летним, чудесным, мы с Сашей - нам было лет по четырнадцать - приходили туда и катались на качелях, рассказывая друг другу о своих возлюбленных. Я, естественно, непрерывно говорила об Эдике, а Саша слушала, иногда вставляя свои замечания. Она же в основном рассказывала мне о своих любимых сериалах двадцатилетней давности, которые уже давно не транслировались по телику. Такими вечерами могли быть также весенние и осенние. Они мне очень нравились и я до сих пор остро чувствую ностальгию по ним.

Брайан легонько начал меня раскатывать, но тут он видимо заметил в моих глазах грусть и тут же спросил:

- Что с тобой? Всё в порядке?

- Да так. Просто вспомнила кое-что. Знаешь, а давай лучше пойдём осматривать дальше? - предложила я, весело спрыгнув с качели, совсем как в детстве.

Брайан в ответ лишь покачал головой, деланно возмутившись моей детскостью, но я чувствовала, что он солидарен со мной, несмотря на то, что ему было уже тридцать четыре года.

Оказалось, что мы обошли все окрестности вокруг дома и следующей, и последней, нашей остановкой был сам дом.

Мы поднялись по белым ступенькам высокого крыльца. Ступеньки были небольшие, но их было семь и потому крылечко казалось высоким. С двух сторон его венчали тонкие перильца, выкрашенные голубой краской.

Дом был очень старым, но тем не менее очень уютным и домашним. Его построил ещё дедушка Брайана и с той поры он никогда не пустовал. Тут всегда было весело и гостеприимные хозяева радовались любому гостю. Сначала тут жили дедушка и бабушка Брайана с их пятью детьми: четыре дочери и один мальчик - Джон, отец Брайана. Дочери вышли замуж и уехали куда-то, а Джон привёл в дом Ванессу. Дедушка с бабушкой умерли и в доме остались Джон, Ванесса и их сын - Брайан.

Дом был двухэтажным. Я так и не смогла посчитать, сколько тут комнат. Дом не был аристократическим, где все помещения размещались симметрично, здесь все комнаты находились в хаотичном, но милом сердцу, беспорядке. На первом этаже находились кухня, небольшая столовая, кладовка, кабинет Джона, гостиная и несколько небольших комнат для гостей. Наша с Брайаном спальня тоже находилась на первом.

- В детстве я очень любил по ночам удирать в окно, - признался он, - Очень удобная штука, кстати. А ещё я очень любил сидеть ночью на широком подоконнике, свесив ноги на улицу и любоваться звёздным небом. Именно так у меня родилась моя первая песня - “Try to tell ya”.

- Я тоже обожаю летом смотреть на ночное небе, - ответила я, - а ещё больше - вдыхать запах ночи, а иногда даже разговаривать со звёздами, - поделилась своими воспоминаниями я.

На втором этаже, куда кстати, вела широкая невысокая лестница с ковровой дорожке посередине, находились спальня хозяев дома, несколько гостевых комнат и библиотека.

Знакомство с домом и окрестностями пошли мне на пользу. Депрессия развеялась и я уже вполне неплохо ориентировалась в доме. Теперь процент возможности попадения в неловкие ситуации значительно уменьшился.

Около семи часов вечера я оставила Брайана в спальне и спустилась на кухню. Ванесса как раз накрывала стол и приняла мою помощь. Похоже, мы понравились друг другу. У нас появилось доверие к друг другу и я решилась спросить: