Мэйлин слышала, как муж спрашивает, что происходит, а его мать довольно резко велит ему заняться делом. Мэйлин села на деревянный стул, размышляя, уж не вытошнит ли ее снова, а тем временем свекровь сбегала на кухню и через пару мгновений вернулась с чашкой имбирного чая.

– Выпей немного прямо сейчас. Чуть позже поешь.

– Простите, – промямлила Мэйлин. – Я не знаю, что со мной такое.

– Не знаешь? – удивилась свекровь. – Это утренняя тошнота. Иве повезло. У нее такого не было, а у меня каждый раз. В этом нет ничего плохого, – приободрила она невестку. – У тебя родится замечательный сын.

На следующий день Мэйлин снова тошнило. И через день тоже. Когда она спросила у свекрови, сколько, по ее мнению, будет продолжаться такое состояние, та ответила уклончиво:

– Может, и не очень долго.

Доказательство того, что в чреве невестки вовсю растет маленькая жизнь, и воспоминания о собственных страданиях от утреннего недомогания сделали свекровь добрее. Она настойчиво отправляла Мэйлин отдыхать всякий раз, когда та чувствовала тошноту, и частенько болтала с ней, как никогда раньше. Естественно, речь шла о будущем ребенке.

– Он родится в год Свиньи, – сообщила свекровь. – Стихия Земли. Земляная Свинья – неплохой год.

Уже в три года Мэйлин могла наизусть перечислить по порядку животных, которые в китайском гороскопе обозначают годы: Дракон, Змея, Лошадь, Коза… Всего их было двенадцать, так что животные повторялись раз в двенадцать лет. Но это еще не все. Полагалось добавить к названию животного еще одну из пяти стихий: Дерево, Огонь, Земля, Металл и Вода. В итоге полный цикл китайского гороскопа с учетом стихий составлял шестьдесят лет.

Все дети знали, что характер зависит от года рождения. Одни тотемные животные хорошие, а другие не очень.

Огненная Лошадь не сулит ничего хорошего. Мужчины, рожденные в год Огненной Лошади, доставляют неприятности своим семьям. Иногда крупные неприятности. Если у вас родилась девочка в год Огненной Лошади, никто не возьмет ее замуж. Китайцы старались вообще не заводить детей в этот год.

Мэйлин имела общее представление о таких сложных вещах, а вот свекровь была экспертом.

– Стихия Земли усиливает Свинью, – объясняла она. – Говорят, рожденные в год Свиньи толстые и ленивые, но не всегда. Те, кто появился на свет в год Земляной Свиньи, трудолюбивы и заботятся о женах.

– Он вырастет обжорой? – спросила Мэйлин.

– Нет, но он будет есть все подряд, – рассмеялась свекровь. – Повезет его жене. Не нужно готовить особо хорошо. Если она ошибется, то он ее простит. Окружающие будут его любить и доверять ему.

– Говорят, те, кто родился в год Земляной Свиньи, не особо смышленые, – с легкой грустью заметила Мэйлин.

– Да тут это особо и не нужно, – возразила свекровь. – У таких людей есть еще одна черта, – продолжила она. – Они боятся, что их поднимут на смех, потому что они глуповатые и доверчивые. Тебе нужно будет всегда его поддерживать, чтобы он ощущал себя счастливым, тогда он будет хорошо работать.

На следующий день Мэйлин осмелилась задать вопрос:

– Матушка, а что, если родится девочка? Какой она вырастет?

Однако свекровь такая возможность не особо интересовала.

– Не волнуйся. Я ходила к гадателю. Сначала ты родишь сыновей. Дочь появится позже.

Мэйлин толком и не понимала, радоваться такой новости или горевать. Но она посмотрела на свою невестку, ставшую уже просто огромной, и ей пришло на ум, что если у Ивы, как и ожидалось, родится мальчик, а у нее девочка, то дружелюбию, которое выказывала ей Матушка, внезапно наступит конец.

Однажды днем неожиданно для Мэйлин ее навестил отец, который обычно не заглядывал к Лунам. Но когда служанка пришла сказать, что он у ворот и хотел бы поговорить с дочерью, свекровь не просто разрешила Мэйлин выйти к нему, но добавила:

– Пригласи его внутрь, если он пожелает.

Отец робко топтался у маленького деревянного мостика в сопровождении парня, которого Мэйлин никогда раньше не видела.

– Это друг Ньо, – объяснил отец. – Привез весточку от него, но мне не передает. Только тебе. – Он отошел назад.

Мэйлин посмотрела на парня: лет двадцать пять, худощавый, красивый. Он улыбался. Но что-то в нем ей не понравилось.

– Ты кто такой? – спросила она.

– Мое прозвище Морской Дракон. Я знакомый твоего братишки. Поскольку я отправился в ваши края, он передал мне на словах послание для тебя. Хочет, чтобы ты знала, что с ним все в порядке.

– Он сейчас в большом городе? В Гуанчжоу?

– Поблизости от Гуанчжоу.

– А чем он занимается?

– Ему хорошо платят. В один прекрасный день он даже, возможно, разбогатеет. – Парень снова улыбнулся. – Передал, что не хочет, чтобы ты называла его братишкой. Теперь зови его Двоюродным Братом из Гуанчжоу.

У Мэйлин упало сердце. Братишка намекает, что стал другим человеком? Он присоединился к триаде?

– Он имеет дело с оружием? – нервно спросила Мэйлин.

– Не волнуйся. Он вооружен кинжалом и саблей. – Морской Дракон неверно истолковал ее вопрос. – И отлично управляется с ножами. – Парень рассмеялся.

– Он работает на суше или в море?

– В море.

Отец снова подошел к ним:

– Нам пора.

Мэйлин кивнула. Она узнала все, что нужно было знать. Ньо стал контрабандистом или пиратом. По сути одно и то же. У нее появилось ужасное чувство, что братишка скоро найдет свою погибель.

Спасайтесь бегством. Джон мысленно велел себе выкинуть из головы предупреждение миссионера. Нет смысла обдумывать его слова. Нужно просто попасть в Кантон и встретиться с Талли Одстоком, тогда он поймет, что происходит и что ему делать.

Господь свидетель, подумал Трейдер, если я не могу доверять братьям Одсток больше, чем едва знакомому голландскому миссионеру, то мне не следует иметь с ними дела.

Если бы только слова голландца перестали эхом звучать в голове!

Они добрались до залива, по которому можно было попасть в дельту Жемчужной реки.

– Видите эти пики? – Макбрайд указал на далекую скалистую береговую линию, которая еле заметно проступала на горизонте. – Ближайший – остров Гонконг. Там нет ничего, кроме рыбацкой деревушки. Но рядом прекрасная якорная стоянка. Хорошее место, чтобы укрыться от шторма.

Рид присоединился к Трейдеру, и некоторое время они смотрели вдаль на скалы Гонконга.

– По слухам, у Одстоков дела идут хорошо, – заметил американец. – Вы знакомы с их батюшкой?

– Не довелось. Он ушел на покой и вернулся в Англию.

– Говорят, старший Одсток оставил после себя громкую славу. – Рид ухмыльнулся. – Дьявол во плоти, как его называли. Ум острый как игла.

Трейдер нахмурился. Американец пытается осторожно предупредить его касательно Одстоков? Он не был уверен.

– Я знаю Бенджамина, – сказал Трейдер. – Хороший человек.

– А второго брата, который живет в Кантоне?

– Талли Одстока? Мы еще не встречались.

Рид выглядел пораженным до глубины души.

– Я бы предпочел узнать всю подноготную человека, прежде чем стать его партнером.

– Вам кажется, что я слишком поспешил влезть в его дела?

– Большинство людей полагают, что судьба должна им благоволить. – Американец печально кивнул. – Я и сам был таким.

– Думаю, я слушаю внутренний голос. Если что-то кажется правильным… – Джон пожал плечами. – Это все равно что плыть по течению реки жизни.

– Возможно, – согласился Рид. – Но мой опыт показывает, Трейдер, что жизнь скорее напоминает океан. Непредсказуемая. Волны накатывают со всех сторон. Порой выпадают шансы.

– Что ж, видимо, я двигаюсь правильным курсом, – сказал Джон.

Был полдень, когда они миновали Гонконг. Еще несколько часов шхуна пробиралась между с виду дружелюбными островками, разбросанными у входа в залив, пока вечером на горизонте не появился Макао.

Остров Макао разительно отличался от Гонконга. На протяжении веков здесь обитали португальцы, бухта была мелкой, а на крутых склонах в лучах вечернего солнца грелись очаровательные домики, виллы, церкви и крошечные крепости.