© Сидорина С. Л., текст, составление, 2022

© Боровский Д. Л., эскизы к спектаклю, наследники, 2022

© Ахломов В. В., фотографии, наследники

© Гаранин А. С., фотографии, наследники

© Стернин А. И., фотографии, 2022

© Строков М. Т, фотографии ⁄ ТАСС

© ООО «Издательство Родина», 2022

Этот спектакль не был снят на пленку. Во всяком случае, если запись и существует, то она пока что не обнародована. Осталось несколько фрагментов, в основном, черно-белых, снятых во время репетиций, когда можно было поставить киносвет. Видео тогда не существовало. Небольшие фрагменты, снятые западным телевидением в рекламных целях во время гастролей Театра на Таганке в Европе в 70-е годы, оказались разбросаны по телевизионным архивам нескольких стран. Их удалось собрать в результате огромной поисковой работы, проделанной музеем Высоцкого в польском городе Кошатине и лично Марленой Зимной, которая вела переписку с архивами на пяти языках. Советское телевидение не проявляло интереса к знаменитым спектаклям Таганки, однако во время зарубежных гастролей иностранные режиссеры и журналисты понимали, что имеют дело с легендарной постановкой и легендарной ролью Владимира Высоцкого.

В 1975 году во время гастролей Театра на Таганке в Болгарии спектакль якобы был снят целиком, однако пленка пока не найдена и видимо утрачена.

В сентябре 1976 года в Белграде во время 10-го фестиваля БИТЕФ, где спектакль получил первый приз, сербское телевидение намеревалось сделать полную версию спектакля. Об этом даже было объявление в прессе, приглашение зрителей на показ по ТВ, однако в последнюю минуту съемка отменилась из-за того, что автор спектакля Юрий Любимов и сербский режиссер Сава Мрмак, который должен был снимать спектакль для ТВ, не пришли к согласию. Причиной недоразумений стал свет. Любимов всегда сам ставил свет в своих постановках; он рисовал светом, свет создавал атмосферу и воздух спектакля. Не было никакой возможности снимать настоящий спектакль со зрителями, потому что телевизионный свет напрочь убивал все световые эффекты. А дополнительный спектакль в пустом зале специально для телевидения видимо не был предусмотрен плотным графиком гастролей Театра на Таганке. Сохранился только небольшой цветной фрагмент сцены Гамлета с матерью, снятый сербским телевидением на репетиции. Это практически единственный цветной фрагмент. Пленка замечательно передает всю красоту спектакля. Когда занавес отодвигается с появлением Призрака, светло-голубой воздушный свет наполняет сцену. Он пробивается и сквозь просветы занавеса, заставляя нас поверить в существование где-то вдалеке иного мира. Высоцкий и Демидова играют сцену с такой магнетической силой, что сейчас, через сорок пять лет, глядя на экран, дрожь охватывает, и мы ощущаем на себе всю мощь этого легендарного спектакля.

В 1979 году, во время гастролей Театра на Таганке в Грузии, тоже была предпринята попытка снять спектакль «Гамлет» целиком, однако эта запись до сих пор недоступна.

Прошло уже сорок лет с того времени, как в память о Владимире Высоцком спектакль был снят с репертуара Театра на Таганке. Целое десятилетие этот спектакль, его уникальное образное сценическое воплощение, будоражил умы и сердца театральной публики. Образ Высоцкого – поэта, певца, автора необыкновенно ярких театральных песен, навсегда связан с ролью Гамлета. Личность человека превалировала и стала ключом к образу, созданному на сцене.

Вокруг этого спектакля сформировалось огромное мифологическое облако, которое до сих пор оказывает влияние на всех, кто обращается к самой знаменитой трагедии Шекспира.

В 1990 году в Голливуде вышел фильм Франко Дзеффирелли «Гамлет». Все, кто видел фильм, отмечали, что у Дзеффирелли Гамлет до странного похож на Владимира Высоцкого: он коротко стрижен, бородат и одет в простую черную одежду. И играет его знаменитый Мэл Гибсон, в котором до этой роли вообще мало кто подозревал драматического актера. Причем скопированы были не только костюмы, начиная от свитера-кольчуги, но и акценты в роли, и сама манера произнесения текста, например, монолога «Быть или не быть». Вряд ли режиссер Франко Дзеффирелли, а тем более Мэл Гибсон, герой боевиков, которого называли «Безумный Макс», имели возможность досконально изучить таганский спектакль с Высоцким, когда задумали фильм в Голливуде.

В 1989 году, спустя 9 лет после смерти Высоцкого, Любимов получил приглашение поставить «Гамлета» в Великобритании, в городе Лестер. Постановку поддержал также японский театр Гинза, и спектакль после премьеры в Лестере был приглашен на гастроли в Токио. Причем важным условием антрепренеров было повторить в точности тот спектакль, который был поставлен на Таганке. «Но я сделаю лучше!» – Любимов не хотел повторяться. – «Нам не надо лучше, мы хотим именно этот спектакль». Художник Давид Боровский нарисовал заново эскизы костюмов, повторяя таганские свитера, был сплетен занавес, из похожей шерсти, артисты были подобраны по тем же типажам. Свет лился из квадратных решеток в полу, освещая лица актеров. И судя по фотографиям, спектакль мизансценически в точности повторял таганскую постановку. В программке было указано, что этот спектакль посвящен Владимиру Высоцкому. А через год в Голливуде вышел фильм «Гамлет», который собрал в прокате более 20 млн. долларов. Глядя на экран, сложно было отделаться от мысли, что Франко Дзеффирелли и Мел Гибсон очень внимательно смотрели спектакль в Лестере. Об том спектакле мало кто знает, но Даниил Уэбб, исполнитель главной роли Гамлета, тоже был очень похож на Высоцкого.

Юрий Любимов. Лестер, 1989 г.

Впрочем, доподлинно неизвестно: может, спектакль был восстановлен только для того, чтобы попасть в коллекцию иностранных постановок Шекспира в Великобритании. А может быть, Дзеффирелли увидел в этом прочтении Гамлета характер поколения 70-х и решил перенести это в свой фильм, чтобы запечатлеть эпоху.

Так или иначе, но таганский Гамлет каким-то удивительно странным образом проложил дорогу в Голливуд. И нашел наследника в лице Мэла Гибсона.

Мечтая о театре, Юрий Любимов прежде всего думал о театре Шекспира. Только этот театр был ему интересен. Попав в армию перед финской войной, Любимов уже успел сыграть одну из своих первых ролей – Клавдио в шекспировской комедии «Много шума из ничего». Раздобыв в солдатской библиотеке старый потрепанный том Шекспира «Хроники», он все свободные минуты читал. А командир подошел, полистал грязными заскорузлыми лапами и сказал: «Шекспёр!.. Устав надо читать!» Это парадоксальное воспоминание осталось у него на всю жизнь. И позже, после войны, он играл в театре и Бенедикта в том же спектакле «Много шума из ничего», и Ромео в постановке И. Рапопорта «Ромео и Джульетта». На премьеру пришел переводчик пьесы поэт Борис Пастернак. И во время поединка Ромео и Тибальда сломалась рапира, отлетела в зал и проткнула ручку кресла, где он сидел. И Пастернак пришел на сцену, показал кусочек отлетевшей рапиры и заявил: «Вы меня чуть не убили». Молодой поэт Андрей Вознесенский, который в тот вечер сидел рядом с Пастернаком по его приглашению, увидел в этом мистический знак и написал стихотворение «Школьник». Там были такие строки: