Она пошла через общую залу. Сидящие за столами менеджеры корпели за работой. Кто-то даже ее поприветствовал, и в ответ она кивнула.

Он поймал ее за руку, не дав себя обойти. Посмотрел своими пронзительными зелеными глазами:

– Вы обещали мне свидание, а снова убегаете, сердясь на кого-то.

Она укоризненно посмотрела на Генерального директора:

– Мне дорога моя работа, так что вы себе насочиняли. Но обед так и быть. Мы действительно можем обсудить наших общих друзей. Я проверила выписки и уставные документы.

– Пусть будет обед. Тогда идите, одевайтесь, – Отпустил он ее, улыбнувшись.

Она вернулась к себе. Сотрудницы были на месте. Она повязала шарф и накинула полушубок. Юбка не была длинной и полушубок прикрывал ее.

Куда они направляются, Валерий Константинович ей не сказал. Усадил в синий фольцваген на переднее пассажирское сиденье и выехал на гудящий перекресток. Он был в темно-коричневом пальто. Без шапки, но замечания она не сделала, посчитав, что это ее не касалось. Она наблюдала за падающим за закрытым окном автомобиля снегом, терпеливо ждала, не выказывая предпочтений в блюдах.

Ароматизатор на зеркале с морским запахом мерно раскачивался из стороны в сторону. Но выбранное направление постепенно приводило ее в замешательство. Тем не менее она молчала, надеясь, что стоимость обеда не насчитывала бы ее месячную зарплату. Машина подъехала к ресторану Прага. Он относился к сегменту чуть выше среднего. Она перевела дыхание. Ее спутник открыл машину, Марина Георгиевна подала ему руку, и прошла в ресторан. После мимолетной просьбы швейцару в гардеробе по поводу своей верхней одежды и помощи кавалера она подошла к столику.

– А я полагала, мы шли на обед. А оказалась в ресторане Гида Мишлен. О таком вообще-то предупреждают заранее с целью соблюдения дресс-кода, – с тенью неудовольствия в голосе обратила его внимание она.

– Вы выглядите великолепно. Присаживаетесь. Я не собирался ставить вас в неловкое положение, но тут хотя бы я знаю, где вас ловить. Здесь хороший бизнес-ланч, – Он лукаво посмотрел на нее, чуть улыбаясь.

– Если бы мы пришли в цирк-шапито, а я была бы клоунессой, пожалуй, я могла бы посмеяться. Но слава создателю, он уберег меня от неосмотрительного и крайне специфического рода занятий, поэтому я нахожу себя в позиции чучела и веселиться не готова, – Марина Георгиевны села, тоже вспомнив их прошлый совместный обед. Она никуда не сбегала, она сгоряча надумала лишнего, как и сейчас, и ушла к себе на этаж работать. Ему-то, вечно носившему свой костюм и галстук все было не почем. Спасибо, от тридцати лет она взяла за правило носить золото. Кольцо и серьги с гранатом хоть как-то спасали ее из затруднительного положения. А он придумал какие-то поиски.

Официант в черной ливрее с разноцветным галстуком и тонким полосатым поясом принес и положил перед ними меню. Она открыла внушительную книгу в кожаном переплете, но уступила право заказа собеседнику. Валерий Константинович, севший напротив, заказал обоим чай и стейк из баранины под звучным названием Черчиль с гарниром из картофеля и овощей на гриле. Это не был бизнес-ланч. Она не подала виду. Ухаживание в виде куска мяса в данном случае она готова была принять. Это в какой-то мере было даже романтично. Заиграла приятная ненавязчивая мелодия.

Она расстелила на коленях салфетку.

– Чем Вам не угодил Виктор Эдуардович?

– Тем, что моя Лидия занята договорной работой, а не обрабатывает за его менеджерами ПДФ файлы или меняет в ста соглашениях старые реквизиты. Это правовая работа, а не аттракцион в зоопарке. Визу на подобные документы юридический отдел больше ставить не будет. Если не устраивает, может обойтись без проверки, а потом вылавливать в бухгалтерии свои неверно отправленные средства самостоятельно.

– Я думаю этот вопрос возможно решить.

– Узнаем результат, как принесут документы на проверку, – Сказала она и посмотрела в окно. Он тоже, вслед за ней, перевел взгляд на улицу. С неба крупными хлопьями продолжал валить снег. Толстым слоем снег утрамбовывал окружающую действительность: тротуар, деревья, машины. Несколько мимо спешащих пешеходов открыло зонтики: желтый и пестрый, в малиновых точках. Она подумала, что сегодня с утра получила свидетельство о разводе и с сегодняшнего дня была официально свободна. Игорь пожелал ей всего хорошего и извинился, отдал деньги за машину, но легче ей от этого не становилось. Ее ребенок умер, она, не смогла его уберечь. Она была виновата, не Игорь, а она. Потому что она знала, что умнее, сильнее, но поддалась его влиянию, не прошла обследование заранее. Не предусмотрела своей особенности и дождалась непоправимых последствий. Игорь всегда уклонялся от ответственности. Всегда надеялся на авось. Сам был как подросток. Испугался и уехал, оставил ее в одиночестве. Хорошо хоть не обвинял в убийстве, но с этим обвинением она сама справлялась на отлично. Может взаправду прикрепление эмбриона зависело от нее? Она заказала поминальную службу, но покоя ей этого не принесло. Надо было завалить себя работой и перестать думать об этом. Не обращать внимания.

– Марин… – Ее неожиданно тронули за плечо. Она вздрогнула. Посмотрела на него и поняла, что сейчас заплачет. Официант принес отбивные из баранины с картофелем и луком. Она безразлично перевела взгляд на тарелку. Охота есть пропала. Пить чай, когда ком стоял в горле, было невозможно.

– Приятного аппетита. Мне нужно пройтись. Встретимся на работе, – Она резко встала и пошла в гардероб. Валерий Константинович что-то сказал ей в спину, обернуться она не смогла и ускорила шаг. Ком в горле нарастал. Главное было сбежать побыстрее. В гардеробе она накинула, не застегивая полушубок. С его счетом можно было разобраться потом. Сейчас, нужно было выбросить Игоря и неудавшийся брак из головы раз и навсегда. Выпускающий ее из ресторана швейцар был порядком встревожен ее нежданным перемещением. Спросил:

– Все хорошо?

Она успокоила его и улыбнулась:

– Все отлично, капитан.

На улице было прохладно. Она сразу это почувствовала, холод растекся по коже, пришлось на ходу застегиваться. Накидывать капюшон от падающих снежных хлопьев. В начале пешеходного перехода никого не было. Она дождалась, когда на светофоре загорелся зеленый и пошла. Ей удалось сделать пару шагов, а в следующее мгновение она увидела, что на нее в упор на бешенной скорости мчится Джип Черокки. Ее парализовало. За доли секунды она осознала, что не успеет ни отбежать, ни просто не может двинуться с места. Цвет автомобильных фар с каждым мгновением становились все желтее, все насыщеннее, она прикрыла веки от слепящего света, ожидая боли. Внезапно ее дернули назад. Дыхание перехватило, окатил ужас, от испуга она забилась в попытке освободиться.

– Все. Все, Марин. Посмотри на меня, – Валерий Константинович развернул ее к себе. Она смотрела на Генерального директора ООО «Стикер». большими от страха глазами, и даже дышать у нее получалось с надрывом. Он был без головного убора и волосы были усеяны ледяными звездочками. Смятение не позволяло сконцентрироваться. Надо было выбрать себе точку и смотреть на нее, это было в каком-то исследовательском фильме… Она не успела. Он поймал ее за подбородок, а в следующий миг поцеловал. Он был слишком сильный и держал ее крепко, не давая возможности отстранится. Сопротивляться ему было бесполезно. Его твердые, гладкие, упругие губы настырно исследовали ее рот, не терпя ожидания, и имели чуть заметный привкус приправы. Она засомневалась успел ли он пообедать или так и выскочил за ней из ресторана, не доев. В конкретной ситуации она переживала о его обеде! Он ее спас. От легких покусываний, которыми перемежался поцелуй, она млела. Подчинялась ему и вместе с тем постепенно приходила в себя. Для этого должно быть он и затеял целоваться. В какой-то момент она поняла, что сама не прочь принять в происходящем участие. Приподнявшись на цыпочках, прижалась к нему всем телом, не собираясь его останавливать, будто захмелев.