В этот момент за спинами остроухих промелькнула стремительная черная тень и мгновенно пропала из виду.

Они не заметили – слишком уж пристально изучали мою рассерженную персону, а вот у меня нехорошо сузились глаза, а по губам скользнула змеиная усмешка: ах вот как? Похоже, мой четвероногий друг изволит оставаться в тени?

– Чего уставилась? – сухо осведомился Шиалл. – Не бойся – убивать тебя никто не собирается.

– Я не боюсь, – наконец разлепила я губы, сверля тяжелым взглядом их фигуры, закутанные в зеленые плащи. Впрочем, слева они недвусмысленно оттопыривались длинными ножнами, а на поясах даже сквозь плотную ткань можно было рассмотреть очертания метательных ножей. Точно таких же, как у меня, кстати.

– Собирайся! – безапелляционно бросил Беллри. – У тебя минута, чтобы одеться и взять вещи.

– А что потом? – так же холодно спросила я, краешком глаза следя за кустами, в которых исчез Ширра.

– Ты идешь с нами. В одежде или без.

– С чего ты это взял, остроухий? Может, я не хочу с вами идти?

Беллри неприятно усмехнулся и почти нежно погладил оперение стрелы.

– Боюсь, у тебя нет выбора. Как желаешь топать – босиком и со связанными руками? Или все-таки примешь приличный вид?

– Предпочитаю остаться тут, без вашей сомнительной компании.

– Ты испытываешь мое терпение, человечка, – опасно прищурился эльф.

– Ты, между прочим, тоже не подарок, – сухо просветила я его. – Может, в вашей родословной и проскочил когда-то легендарный народ, зато вторая ее половина ведет начало от таких, как я. Да и живете вы лишь немногим дольше, так что не тебе вспоминать о разнице в возрасте.

У эльфов нехорошо изменились лица и совершенно одинаково засверкали глаза: напомнить им о происхождении – хуже оскорбления не придумаешь. Еще бы! Ведь они самые-самые! Ого-го, какие великие и могучие! Ведут начало аж от самих крылатых! Говорят, ушастые до сих пор ждут их возвращения, да только зря пыжатся и надувают щеки: у нас каждый ребенок чуть не с рождения знает, что на самом деле они – всего лишь полукровки. Потомки смертных и кого-то из крылатого народа. Так что чья б корова мычала. По мне, так лучше уж быть чистокровным человеком, чем не знать точно, кто тебя зачал, зачем и почему.

Больная для эльфов тема, кстати. Неудивительно, что после моих они так заледенели.

– Плохая идея – ссориться с нами, – тихо прошипел Шиалл, вроде как случайно продемонстрировав мне ножны. – Несколько минут назад у нас не было веской причины, чтобы лишать тебя жизни. Но теперь такая причина появилась. И я не уверен, что хочу знать, откуда ты взялась в Приграничье.

– Ну так и топайте отсюда, – дерзко отпарировала я. – Чего приперлись? Я вас не звала и увидеть не чаяла. Меня, знаешь ли, мама учила не доверять посторонним мужчинам. И вообще, может, вы отвернетесь и дадите мне одеться?!

Эльф издевательски изогнул тонкую бровь.

– Зачем?

– О, – зло улыбнулась я, незаметно пряча правую руку за спину. – Неужели вы, первородные, решили сменить вкусы и в кои-то веки заинтересовались смертными девушками? Может, для этого и нарисовались тут, все такие красивые и в обтягивающих тряпках? Хотели меня соблазнить своей неземной красотой? Ну-ну, я всегда была о вас лучшего мнения. Итак? Кто рискнет первым?

Беллри растянул губы в резиновой усмешке и поднял лук.

– Шиалл, я пришибу ее, не возражаешь? Мне надоела эта глупая мартышка.

Второй эльф скривился, явно раздумывая, а не позволить ли ему это сделать, и я ощутимо напряглась.

Они, конечно, превосходные стрелки. Со ста шагов муху способны пришпилить к дереву. Но моя реакция, смею надеяться, не намного хуже. Проверять эту мысль, конечно, нам с Румом пока не доводилось, но ведь когда-нибудь это должно было случиться? Так почему не сейчас? Думаю, от парочки стрел у меня хватит прыти увернуться и сделать это так, чтобы успеть добежать во-он до тех пышных кустиков, где завязнет любая стрела, даже эльфийская. А потом рвануть в ближайший овраг, проскочить его на одном дыхании, выметнуться на соседний пригорок и уже оттуда сделать ручкой незадачливым преследователям.

В конце концов, бегаю я гораздо лучше обычной смертной. Может, оно и выгорит?

– Нет, – наконец неохотно уронил Шиалл. Судя по всему, старший в их двойке. – Кеол захочет с ней поговорить. Опусти лук. А ты, женщина, поторопись – если не хочешь, чтобы я подрезал тебе сухожилие, собирайся молча. Ты, как я сказал, идешь с нами.

Я тихо выдохнула сквозь сомкнутые зубы, а потом увидела холодно сверкнувшие глаза эльфа и поняла: сделает. Я их обоих разозлила, и теперь он не погнушается подрезать мне жилы – так, чтобы могла идти, но даже мысли не держала о побеге.

Не подумайте, меня бы это не смутило – сиганула бы сейчас в сторону, бросила одежку на берегу и – ищи потом ветра в поле. Однако за спинами остроухих снова мелькнуло что-то темное, молча сверкнуло крупными желтыми зрачками и, выразительно мотнув усатой мордой в сторону, бесследно исчезло. До того, как почуявшие неладное эльфы обернулись и успели его заметить.

Я, признаться, слегка растерялась, потому что Ширра только что недвусмысленно показал, что мне следует смириться и, плюнув на гордость, отправиться Иир знает куда вместе с этими снобами. Зачем? Почему? Один Двуединый знает. А мне, например, очень не хотелось рисковать вслепую. Хотя, с другой стороны, Ширра должен знать, что делает. Вопрос сейчас в другом: насколько я ему доверяю?

Устав ждать, Беллри из-под плаща достал тонкий изящный стилет с богатой серебряной отделкой и, криво усмехнувшись, шагнул вперед. Тогда как я, наконец-то определившись с планами, поспешно подняла руки:

– Не надо!

– Хорошая девочка, – гаденько улыбнулся Шиалл. – Похвально. Значит, ты не так глупа, как кажешься. Время пошло, женщина, у тебя ровно минута.

Я зло оскалилась, но торопливо подхватила штаны и под насмешливыми взглядами остроухих принялась одеваться. Насчет наготы не переживала. Что-то мне подсказывало, что мои сомнительные прелести их не только не привлекали, но еще и вызывали отвращение. Однако если я промешкаю и осушу скудную чашу их терпения до дна, то шагать мне потом по лесу. И хотя смертными эльфы принципиально не интересуются, но для меня, оказавшейся в таком неприглядном положении, это знание было малоутешающим. В конце концов, я не выдержала и ядовито осведомилась:

– Что, нравлюсь? Глаз с меня не сводите, мальчики. И это та-ак лестно!

– Живее, – хмуро поторопил меня Шиалл, даже не думая выполнять мою просьбу.

Пришлось сделать вид, что их тут вообще нет, и натягивать штаны прямо на голое тело. Мокрую рубаху я заправила внутрь, даже не помышляя ее сменить. Зато с сапогами уже не церемонилась: дерзко усевшись на траву, со знанием дела навертела портянки, потом проверила целостность подошвы, натянула оба, после чего встала, притопнула для верности и с деланой небрежностью потянулась за поясом.

– Пожалуй, это я заберу, – опередил меня Беллри, ловко уводя оба ножа из-под моего разочарованного взора.

– Может, тогда и мешок сам понесешь? – не сдержалась я. – Так любезно с твоей стороны – избавить меня от лишней ноши.

– Шагай, – в своей манере отреагировал на колкость Шиалл и выразительно указал в нужную сторону.

Делать нечего: с тяжелым вздохом подхватив мешок, я мрачно оглядела пустующие кусты и, мысленно пообещав мохнатому конспиратору миллион проблем в недалеком будущем, первой направилась прочь.

Шли мы долго, нудно и совсем не весело. До самого утра пробирались по звериным тропкам на известный только остроухим гадам ориентир. Придерживались юго-восточного направления, что меня, впрочем, вполне устраивало, но не спешили завязывать теплую дружескую беседу.

Эльфы шли споро, умело, ходко – так, как привыкли передвигаться по лесным угодьям. Бежать не бежали, но навязанный ими темп был весьма утомительным. Они ни разу не остановились, чтобы поинтересоваться моим самочувствием. Не устроили ни одного привала, ни разу не притронулись к флягам с водой. Да и мне не предложили, нелюди ушастые. Просто шли себе и шли: один – в нескольких шагах впереди, указывая направление, второй – на таком же расстоянии сзади, тем самым конвоируя меня, словно преступницу, и лишая всякой возможности улизнуть.