Литмир - Электронная Библиотека

 

** **

Миновав Драконий мост и подъезжая ко второму менее грандиозному каменному мостику, Хьялти заметил на правой обочине, средь облезлой травы, небольшое пятно крови, которое было размазано и тянулось в сторону скал. Чутьё кольнуло его совесть.

Опять нападение? — проскочила мысль. Дова подъехал чуть ближе и, спешившись с Дымка, присел на корточки над этим пятном — Ещё свежая, только начинает запекаться…Аргх! Дремора побери этих фалмеров! — негодующе озлобился он — Готов поспорить, что это их рук дело. Надеюсь, я успею на помощь. — взглядом проследив кровавую строчку, что своими каплями оросила зелёную траву и уходила своим неспокойным ритмом прямиком на уходящие вниз к берегу реки большие каменные скалы, в виде хаотично наползавших друг на друга непропорциональных плит, он встал во весь рост и, взяв Дымка за поводья, последовал за ней.

Подойдя к этим глыбам, которые находились справа от мостика, он вроде бы смог увидеть уходящую вниз более-менее ровную поверхность, прислоняющуюся к подножию обрывистого склона, сопровождаемую незаметной кровавой строчкой, что манила следовать за собой.

— Ладно…попробуем. — он пошёл вперед, аккуратно ступив на скалы и потянув за поводья коня. Немного посопротивлявшись, Дымок всё же подчинился хозяину, потянув за собой свою подругу Эмили.

 

В медленном и скрупулёзном темпе, эта колонна кое-как спустилась вниз до берега. Пройдя ещё немного вперёд, он вышли на ровный маленький мыс, на котором, к удивлению Довы, стояли две небольшие, но хорошие палатки рядом с большим и потухшим костром и нависающим над ним казаном. Неподалёку от палаток, на берегу стояла лодка, привязанная к вбитому колышку. Подойдя ближе к лагерю, Хьялти не обнаружил никого поблизости.

Оставив пастись коней рядом с палатками, он, заглянув в каждую в поисках владельцев, нашёл внутри лишь одиноко лежащие спальные мешки. Встав во весь рост, Дова ещё раз оглянул местность на наличие кого-либо, кто мог бы быть причастным к этому лагерю, однако, его глаз заметил дневник, который лежал на третьем спальнике у костра. Наклонившись, он взял эту рукопись и, открыв заклёпку, начал читать про себя:

— …

* “Меня беспокоят эти нападения на караваны. Мне казалось, там орудуют обычные грабители, но трупы буквально разорваны на куски. Однако никакие хищники не смогли бы одолеть крупный торговый караван, им бы не хватило мозгов. И пленных волки тоже не берут. Мы нашли тропу в горы. — переведя взгляд на другую страницу — Разобьём лагерь здесь, а на рассвете двинемся в путь. Не знаю, кто – или что – убило этих людей, но большей такое не повториться.”

… — вздохнув, Дова закрыл дневник и положил его обратно на спальный мешок. Присев на корточки у костра, он поднёс руку к углям и почувствовал еле доносящееся тепло — Значит, они ушли сегодня.

Оглянувшись вокруг, он увидел ту саму тропу, про которую говорилось в дневнике. Эта дорожка поднималась в ущелье между огромными скалами-горами, сопровождая быстрый и шумный водопадик, который падая с высоты, успокоившись втекал в основную реку. Встав с корточек и взглянув в небеса, он тихо сказал:

— Боги мои, благословите меня на ещё одно доброе дело и упокойте души тех, кто погиб из-за этих созданий. — ещё раз глубоко вздохнув, Хьялти подошёл к Дымку, взял с него сумку, лук и колчан со стрелами. Надев всё снаряжение на себя, он направился по этой поднимающейся тропиночке, вслед за всё той же кровавой дорожкой.

 

По левую руку журчал многоуровневый водопадик, бьющийся о камни, покрытые мхом, справа вплотную была большая и продольная скала, образовывая продолговатое подобие стены. Вскользь растущие суховатые деревца на обочине, то и дело пытались цеплять за рога шлема. Ёлочки, растущие на склонах гор, стремительно уходили ввысь, пытаясь коснуться голубизны неба. Оказавшись наверху Провала сквозняков, где дорожка начала резко убегать направо, обгоняя толстую скалу, Довакин увидел маленький заливчик, образовавшийся от высоченного водопада.

 

Идя дальше, он заметил, что за реденькими ёлочками, в конце огибающей заливчик тропки, находиться продолговатый вход в пещеру, у которого лежит мирно отдыхающий большой бурый медведь. Довакин сразу же присел на корточки, и аккуратно попятился назад. На его счастье ветер дул ему в лицо, поэтому хищник не мог его учуять своим чутким носом, а только лишь увидеть или услышать. Зайдя обратно за угол, Довакин начал рассуждать про себя:

— * Так…медведь…Как мне его обойти? Какие варианты у меня есть? Я могу его “уговорить” уйти, но он пойдёт в сторону лошадей и распугает их, следовательно, я останусь на своих двоих. Тем более, когда я буду выходить из пещеры, то действие Ту`ума уже прекратиться и тогда он будет не прочь перекусить мной – отметаем вариант с Ту`умом…Я могу пройти невидимым, но тоже возвращаясь обратно, я могу очень сильно удивиться, если косолапый решит зайти внутрь поспать. Я должен быть уверен, что с моего тыла не будет опасности. Вдруг, я буду отступать обратно? Вот тогда-то очень не хочется встретить спиной мохнатого друга – невидимость отметаем…Видимо, придётся идти на крайние меры. Как же мне этого не хочется, но, я не вижу другого варианта. — он посмотрел на небо — Прости меня, Кин, но я не могу поступить иначе. — он достал лук из-за спины — На медведя понадобится минимум две стрелы. Время мне подыграет. * — положив стрелу на тетиву, он в полуприсяде вышел из-за скалы и, взведя лук, тихо произнёс — ТииД КЛО УЛЬ. — разжав пальцы, стрела повисла в воздухе под действием Замедления времени. Хьялти немного пододвинулся и, достав вторую стрелу из колчана, произвёл еще один выстрел, а затем ещё один для убедительности, тоже заранее пододвинувшись. Подождав, пока время вернётся на круги своя, Довакин увидел, как стрелы, только что висящие в воздухе, сие мгновение устремились в сторону медведя, с рассекающим звуком.

Яростный рёв косолапого дал понять, что стрелы достигли своей цели. Не смотря на них, медведь всё ещё был жив и, быстро вскочив, попытался убежать, но четвёртая и последняя стрела забрала жизнь царя леса, и его бурая туша повалилась замертво.

— Прости меня. — с сожалением вздохнул Дова. Достав счастливый кинжал Вальдра и, сняв перчатку с левой руки, он резким и решительным движением прошёлся острием по ладони, раскроив кожу. Сильно сжав ладонь в кулак, чувствуя пульсирующую боль, он пролил свою кровь на сухой грунт тропки и сказал вслух, стиснув зубы — Кровь за кровь…

Достаточно смочив своей кровью землю, образовав маленькое пятно, Хьялти сотворил в правой руке лечебное заклинание школы Восстановления. Светлые языки магии обвили его всего, и он перестал чувствовать той боли, которую он испытывал. Разжав кулак, Дова увидел, что кожа на ладони затянулась, оставив лёгкий намёк на бывший порез. Подойдя к мёртвому медведю, он, доставая стрелы из его шкуры, сказал:

— Это не входило в мои планы, поверь мне. Я постараюсь, чтобы твоя смерть не была напрасной. — положив все четыре стрелы обратно в колчан, Хьялти тихо пробормотал — Нужно обескровить его… — медведь был большой, поэтому ему предстояло попыхтеть, чтобы перевернуть его на спину. Опять достав кинжал Вальдра, Дова сделал быстрый прокол в нижней части шеи зверя, в район артерии, сразу же вытащив лезвие. Алый поток крови сразу же ринулся на шерсть, начав сочиться по ней и стекать на землю, пропитывая её своей смертельной краской. Когда туша освободилась от крови, Драконорождённый поочерёдно поднял передние лапы и, перевернув нож лезвием вверх, на каждой сделал круговой надрез со стороны сустава на запястьях. Раздвинув задние лапы, сделал на них такой же надрез выше скакательных суставов — Так, теперь соединяем… — продолжив круговой надрез на задних лапах по внутренней стороне бедренной части, он, далее через пах, соединил надрезы обеих лап — Теперь передние. — проведя ножом вверх через подмышечные впадины, туловище сразу пересеклось — И самый главный надрез… — опять же проведя ножом через центр туши, пересекая разрезы на груди и в паху, он сделал круговой надрез вокруг анального отверстия, удалил семенники, и довёл лезвием до кончика хвоста. Начав делать надрез в верхней части тела, он начал проходить ножом через то отверстие, через которое он делал спускание крови. Сделав ещё один надрез вокруг головы, он довёл ножом до ноздрей — Фу-х… — протерев лоб — Теперь снимаем… — аккуратно делая надрезы между шкурой и мясом, он, с помощью кулаков и натягивания, снял сначала с одной стороны, а после, перевернув медведя на другой бок, снял с другой. Свернув шкуру в подобие рулона, он засунул её под подмышку и быстрым шагом направился обратно в лагерь.

60
{"b":"783324","o":1}